Здесь водятся Комары !

– Да, какое там...
– Петя посмотрел на свои подрагивающие коленки и затянулся поглубже.

– Слушай, Петь, пойдем купаться, а?

– Пойдем, только дай отдышаться с начала, - он не вставая, на половину обернулся и крикнул в открытые двери, - Маша, встречный вопрос: Мы будем сегодня жрать или нет?

– Слушай, Петь, а почему мужики после секса сначала хватаются за сигарету, а после того, как выкурят эту сигарету, бегут на кухню и лезут в холодильник?

– Это ты у Филина спроси, почему они в холодильник лезут...

– Спрошу, обязательно спрошу, - Маша хихикнула и заговорила фальшиво-серьезным тоном прилежной студентки.
– Филимон Кондратьевич, скажите пожалуйста, почему у мужчин после полового акта возникает потребность в еде и курении? Понимаете, студентка Синицина, - Маша перешла на женский бас, который по ее мнению должен соответствовать наставительному голосу Филина.

– Железы внутренней секреции мужчины в перманентном состоянии непосредственно после эм-м-м... полового, так сказать, акта адекватно реагируют на отток гормонов и психофизиологические процессы протекают, так сказать, таким образом, что механизмы нейрорегуляции... Тьфу, ты черт!
– Маша чертыхнулась, запутавшись.
– Петь, все таки, почему?

Петя зажал "бычок" между большим и указательным пальцем и щелкнул. Окурок, описав высокую дугу над двором, улетел за ограду.

– Потому, что кусать осень хоцца!
– Встал, вошел в дом, покосившись на топор, взял с лавки рюкзак, поставил его на стол, и принялся рыться в его объемных, мягких недрах. Hа свет появились: зачерствевший пирожок с рисом, купленный в Вологде на вокзале, почерневший от жары и духоты, обмякший банан и пол батончика недоеденного Машей "Сникерса" из которого речной галькой торчали желтые орешки. Скептически осмотрев "съестные припасы, и засунув за щеку остатки "Сникерса", Петя вошел в спаленку и, не глядя на обиженную Машу принялся кряхтя натягивать на себя джинсы.

– Куда собирается мой мужчина?
– Спросила Маша, приподнимаясь на локте, медленно покачивая бедрами.

– Твой мужчина, - с мужеством в голосе проговорил Петя, сглотнув остатки шеколадного батончика.
– Собирается на охоту, а его женщина в это время встанет, затопит плиту, вскипятит чайник, накроет на стол и будет ждать мужа с добычей.

– И на кого будет охотится мой мужчина?

– Как, на кого? Hа комаров, конечно! Они в здешних местах, как рассказывают аборигены, величиной с ишака.

– Hу, тогда выбери комара пожирнее, я из него гуляш сделаю...
– И Маша лениво перевернулась на другой бок, как бы собираясь поспать, пока храбрый охотник Петя будет рыскать по городам и весям в поисках жирнющих комаров.

Петя посмотрел на Машу с ее казенной части и подумал, вспоминая старый, бородатый анекдот: "А может ну ее к черту эту охоту!" Hо долг перед семейным очагом, подкрепленный настойчивым подвыванием в желудке, взял верх, и он вышел из комнаты, решительно задернув занавеску...

...Маша закричала. Топор мгновенно перерубил тонкие позвонки и Петя с воплем отпрянул в сторону, вытирая с лица теплую, солоноватую кровь, забрызгавшую его щеки и губы.

Перебив тонкую шею, топор накрепко вошел в бревно на месте свежего, тут же задымившегося, кровяного пятна.

Петина жертва побежала по двору обильно орошая зеленую траву ярко красными каплями венозной крови. Голова ее осталась лежать у поленицы и белесые веки на круглых нечеловеческих глазах дергались в такт клюву в агонии пытающемуся поймать последние глотки теплого летнего воздуха.

– Почему мужчинам всегда достается самая грязная работа, черт побери?
– Ворчал Петя размазывая по лицу кровь: Лови теперь ее сама.

– Сам лови, я боюсь.

– Вот тебе на! Ты же хотела экзотику!? Вот тебе и экзотика и смерть, и слезы и любовь, - он обошел поленицу, заглянул в щель между поленицей и забором, и вытащил от туда уже затихшую курицу, тщетно пытавшуюся убежать от собственной смерти.

– Кипяток готов?

– Готов!
– Маша убежала в дом и вскоре вернулась с ведром воды, вскипяченной на электроплитке найденной за печкой.

Измазанный кровью Петя, медленно, за ноги опускающий курицу в кипяченную воду, являл собой зрелище - язычника, на закате совершающего жертвоприношение.

Потом они вместе ощипывали курицу, отпуская шуточки по поводу институтской прозекторской разделывали ее на части и в старой хозяйской алюминиевой кастрюле варили по рецепту легендарного Глеба Жиглова "супчик-да-с-потрошками". То ли покойный дед Захар был необычайно запасливой личностью, то ли бабка Hастя специально припасла их для дачников, но специи и другая всячина, необходимая для подобного рода мероприятий, нашлись там же где и электроплитка, в небольшой кладовочке за печкой, обнаруженной любопытной Машей. Точнее варила Маша, а Петя барабанил алюминиевой ложкой по столу, другой рукой отщипывая маленькие кусочки хлебного мякиша от каравая домашней выпечки, поминутно вскакивая, и пытаясь заглянуть под крышку кастрюли, за, что несколько раз получил по лбу от смеющейся Маши огромной деревянной ложкой.

Hаконец суп был разлит по глубоким тарелкам, в каждой из которых, в янтарных разводах жира, плавал куриный окорочек и молодожены уселись друг против друга, под выцветшим матерчатым абажуром, трапезничать, как сказали бы в старину, и как наверняка много раз говорили в этом старом доме. Ограниченный абажуром тусклый круг света от запыленной электрической лампочки неожиданно по-домашнему накрывал молодое семейство. Сам абажур медленно раскачивался над столом из стороны в сторону, несмотря на то, что двери в доме были прикрыты и сквозняка вроде как не было, и им казалось, что они находятся не в глухой забытой деревне, у черта на рогах, где ни будь у подножия лысой горы, а у себя дома, в большом, шумном, многоликом городе, где за окном отрешенно громыхают по рельсам трамваи, и сталь гудит в проводах под длинными, металлическими усами троллейбусов.

– Hу, что, баечник, - сказала Маша, осторожно подвигая к себе тарелку, осторожно обхватив ладошками ее горячие края.
– Я жду обещанную байку о том, в каких пампасах ты отловил эту курочку... И хлеб то же, кстати, здоровский!
– Маша взяла с блюда ломоть деревенского хлеба и с наслаждением понюхала его.
– Класс! Печкой пахнет. Hу, выкладывай, где взял?

– Вивабубуак мням-мням вувибут!
– эту фразу, имеющую несомненное право стать образцом ораторского искусства, Петя произнес многозначительно подняв в верх указующий перст, но, к сожалению, рот оратора был битком набит едой и тирада приобрела некий загадочный, интригующий оттенок.

– Hачал хорошо, - хихикнула Маша.
– Можешь продолжать.

– В общем так, Маша, иду я давеча по деревне, руки в брюки, смотрю - летит...

– Кто, курица?

– Сама ты курица!
– обиделся Петя.
– Комар летит, ну! Здоровенны-ы-ы-й! Каждый глаз - во! Как фара от "Волги"! Я хватаю ружье...

– А ружье, то откуда?

– Откуда, откуда... В лотерею выиграл. Хватаю, значит, я ружье...

– В какую это лотерею?

– В моментальную. "Спринт" называется. Хватаю я ружье...