Здоровенный ублюдок Поттер 2

— Таких меньшинство, — ответила на это тётя Гортензия.

— И, как всегда, в стиле коммуняк, пожертвуем желанием меньшинства ради желаний большинства, да? — саркастически усмехнулся ей Гарри.

— А у нас разве иначе? — резонно возразила она.

— В смысле? — снова не понял Гарри.

— Вот есть в Британии меньшинство, социалисты, — объяснила Гортензия. — Их желаниями пренебрегли в угоду большинству, выходит так?

— Ну, так-то… вообще-то… — зашёл Гарри в тупик. — Эта задача не имеет решения.

— То есть, когда мы приходим к моменту, где коммунистов гноят в тюрьмах, преследуют, убивают — это задача не имеет решения? — усмехнулась тётя Гортензия. — А когда это делают коммунисты — ага, я так и знал, проклятые ублюдки хотят загнать всех в лагеря и медленно убить?

Гарри не нашёл, что ответить.

— Помни Гарри: всякий антикоммунист — сволочь, — добавила тётя Гортензия.

— Это ещё почему? — буркнул он.

— Потому что, изначальная идея коммунизма — освобождение человечества, — объяснила тётя Гортензия. — До этого ни один строй не предполагал социального равенства и социальной справедливости, а также не закладывал в своей основе освобождение человечества. Всегда были угнетаемые, где угодно, хоть в феодализме, хоть в капитализме. Ты против социального равенства и социальной справедливости? Ты против освобождения человечества?

Это был ловкий демагогический ход, который Гарри просчитал, но контраргумента у него не было.

— Ну, вообще-то, если, в целом, не против, — признался Гарри. — А антикоммунисты, получается, против социальных равенства и свободы?

— Антикоммунисты, выступающие против этого строя, также выступают против этих идей, — улыбнулась тётя Гортензия. — В идеале, коммунизм — это наиболее справедливая форма социального строя. Только вот рецептов его достижения ни у кого нет. Зато есть социализм — нечто близкое к коммунизму. По сути, коммунизм — это высшая форма социализма, как империализм — высшая форма капитализма. И человечество, в лице развитых стран Запада, приложило невероятные усилия, чтобы достичь империализма, хотя, если подумать, это было очень и очень непросто. Так почему бы всем вместе не попытаться достичь высшей формы социализма? Запад этого очень не хотел, но он сам выбрал свою судьбу.

— Жестковато как-то, — покачал Гарри головой. — Насильно мил не будешь.

— И мы вновь возвращаемся к задаче, которая не имеет решения, — вновь улыбнулась тётя Гортензия.

— И снова, да, — согласился Гарри.

Они приехали в порт, а там происходило что-то, что кто-то, менее избирательный в словах, охарактеризовал бы как пожар в борделе.

Тысячи машин были, практически, утрамбованы вдоль дороги, а также набиты на парковки. Десяток тысяч, а может и больше, людей, щемился в зону погрузки, с вещами, с детьми и домашними питомцами.

— М-да… — произнёс Кай. — Как здесь найти корабль в Белфаст?

— Знаю один способ, — ответила тётя Гортензия и, зачем-то, достала блокнот. — Гарри, припаркуй машину.

— Понял, — Гарри объехал неудачно торчащую корму красного минивэна и начал парковку.

Тётя Гортензия вышла из машины и начала что-то писать в блокнот.

— Ты понимаешь, что происходит? — спросил Кай у Гарри.

— Без понятия вообще, — ответил тот.

Гортензия Смит стояла и курила, записывая что-то в блокнот.

Затем со стороны порта приехал массивный грузовик. Из него вышел некий упитанный араб, крепко обнял Гортензию, после чего они начали вести беседу.

— А это ещё что за фрукт? — недоуменно спросил Кай.

— Ты о любой непонятной фигне будешь спрашивать? — раздражённо спросил Гарри. — Скоро всё узнаем.

Гортензия беседовала с арабом несколько минут, после чего дала Гарри знак выходить.

— Вот этот? — спросил араб. — Мархабан.

— И тебе мархабан, — ответил Гарри.

— Гарри, вытаскивай пятьдесят слитков золота, — потребовала тётя Гортензия.

— С какой это стати? — возмутился Гарри, понявший, к чему всё это идёт.

— Мы покупаем яхту, — ответила тётя Гортензия. — И она будет принадлежать тебе.

— Я не хочу себе яхту! — воскликнул Гарри.

Он планировал купить себе яхту, но как-нибудь потом, в будущем.

— Либо так, либо едем через море на машине, — пожала плечами тётя Гортензия.

С деньгами расставаться было, откровенно, жалко. С другой стороны, надо было как-то добираться до Белфаста…

— Ладно, — тяжело вздохнул Гарри и снял рюкзак.

— Эй, не здесь! — воскликнул араб. — Пройдёмте к машине.

У грузовика Гарри, поочерёдно, извлёк драгоценные кирпичики, всё сильнее грустнея с каждым слитком.

— Яхта хоть нормальная? — спросил он.

— Лучшая яхта в Кардиффе! — заверил его араб. — Меня Саддамом звать. Я знаю твоего дядю, Таргуса. Конкретный мужик!

— Ага, приятно познакомиться, — никак не выражая этого невербально, ответил Гарри. — Гарри Поттер.

— Знаю-знаю, — пожал ему руку араб Саддам. — Всё, вижу, что с вами можно иметь дело! Поехали к яхте! Пересаживайтесь в грузовик, машину придётся бросить.

Тётя Гортензия очень легко рассталась с машиной, лишь забрав несколько вещей, после чего они поехали с Саддамом.

Грузовик свободно проехал в закрытую зону, охраняемую силами королевской армии. Видимо, Саддама тут хорошо знают.

— А чего ты здесь вообще? — спросила у него Гортензия.

— Приказано было ехать сюда, — пожал плечами Саддам. — А у меня в Кардиффе конкретные связи, железобетонные! Ты же меня знаешь — я могу достать всё, что надо. И генерал-майор Тренчард об этом тоже прекрасно знает! Поэтому меня наняли в логистическую службу, где я сейчас и служу. Тут такие возможности…

Очень быстро грузовик доехал до отдельного пирса, где стояла роскошная яхта.

— Эх, продешевил я, продешевил! — пожаловался Саддам. — Надо было сто слитков просить, эх, надо было! За такую красавицу и двести не жалко попросить!

Яхта была пусть и не самой большой, но зато очень представительной. Серебристого цвета, с парусом. На самом деле, Гарри вообще никак не разбирался в яхтах, поэтому не мог быть объективным.

— Прошу на борт! — патетически поклонился Саддам.

— А кто-нибудь умеет управлять этой штукой? — спросил Кай.

— Я умею, — ответила тётя Гортензия. — Не переживайте, доберёмся нормально.

Внутри яхты было довольно просторно, видно было, что она рассчитана человек на десять, а не на четверых. Но больше всего Гарри порадовал трюм. Трюм был просторным, а также с хранилищем на кодовом замке.

— На ней же не наркоту возили? — спросил Гарри.

— Зная Саддама — возможно, — пожала плечами тётя Гортензия.

— Сейф — мой, — заявил Гарри.

— Будешь хранить там своё золото и чахнуть над ним ночами? — усмехнулась тётя Гортензия.