Здоровенный ублюдок Поттер 4

Взрыв также разорвал щит в его руке, а затем Гарри налетел на оставшихся двоих и быстрыми уколами поставил жирные точки в их жизнях.

— Чего ты возишься с ними, Геральт?! — посмотрел он на то, как коллега по цеху фехтует с тремя рубайлами. — А-а-а, блядь! Конфринго!

Попадание было удачным — он покалечил сразу двоих. Этим воспользовался Геральт, который быстро обезглавил своего прямого противника, а затем заколол оставшихся двоих.

— Сколько всего рубайл? — спросил Гарри.

— Всего пришло тринадцать, — ответил ведьмак школы Волка. — Но трое скатились в пропасть во время обвала — я видел это.

— Идём, надо посмотреть, что там с Лютиком.

— Эй, ведьмаки, что всё это значит?! — спросил очень нервный Гилленстерн, присланный, по-видимому, королём Недамиром.

— Да так, деловые разборки! — отмахнулся от него Гарри. — Всё уже улажено — скажи Его Величеству, что никаких проблем!

Йеннифер помогала Лютику с рукой, к чему тут же присоединился Геральт. Говорят, что ведьмаки — это бесчувственные машины, которым неведомо сострадание, но Гарри отлично знал, что это не так. Ещё как ведомо. Не только сострадание, а даже страдание. Ещё, они могут испытывать муки совести и пытаться рационализировать свои действия.

Например, Гарри оправдывал для себя все свои действия «положительным счётом». Пользы он принёс больше, это было для него неоспоримо, поэтому оправдывал все свои неоднозначные с моральной точки зрения действия именно этим.

— О, нет… — страдальчески прикрыл глаза Лютик. — Я умираю… Передайте всем моим женщинам…

— Мне кажется, он будет жить, — произнёс Поттер, когда рассмотрел ушиб на руке Лютика. — Что вы возитесь с ним, как со своим единственным чадом?

Геральт и Йеннифер посмотрели друг на друга сконфуженно.

— М-хм, — хмыкнул Гарри. — Думаю, лучше отойти от этой скалы — маловероятно, что там осталось что-то ещё, но лучше перебдеть.

//Хенгфорская Лига, мост в горах, 13 сентября 1260 года//

— Ты спас меня, — произнесла Йеннифер.

— Да забей, — отмахнулся Гарри. — Если бы ты разбилась об дно пропасти, кто бы мне потом заплатил?

— Ах, ну да, — улыбнулась чародейка. — Я всё ещё не понимаю, что нашла в тебе Тиссая, но уже начинаю понимать.

— Не упоминай при мне это имя, — попросил её Гарри.

— Хорошо, — кивнула она.

Геральт сидел у костра и слушал их беседу.

— Тебе нужно вернуться в твой мир, — вновь заговорила Йеннифер. — Ты знаешь, его сфера близка к нашему?

— Нет, — покачал Гарри головой. — Вообще даже рядом нет — это точно. Меня зашвырнули в ненастроенный портал, это должна была быть верная смерть, но меня выбросило у вас, посреди болота. Роковая случайность. Так что искать рядом будет бесполезно.

— Тогда… — Йеннифер задумалась. — Я не знаю. Старшая кровь… Нет, едва ли тебе удастся найти кого-нибудь…

— Так-так, — заинтересовался Гарри. — Что за Старшая кровь? Не та ли, что была у Лары Доррен и Рианнон?

— Именно она, — кивнула чародейка. — Твои знания из библиотеки Хаэрн-Кадуха?

— А откуда ещё, по-твоему? — поморщился Гарри. — Так что Старшая кровь-то? Чем это мне поможет?

— Если бы сейчас был инициированный носитель Старшей крови, то вполне возможно, что он мог бы помочь тебе найти родной мир, — ответила Йеннифер. — Но это маловероятно.

— Тогда какие альтернативы? — Гарри раздражённо швырнул в костёр ещё одну ветку.

— Единороги, — ответила Йеннифер. — Они, как известно, способны перемещаться между мирами.

— Так… — Гарри почувствовал, что запахло перспективами. — Это интересно! И где мне найти единорогов?

— Откуда я знаю? — удивилась чародейка. — На Севере они уже вымерли, если верить официальным источникам…

— Блядь! — Гарри стукнул себя по колену. — Вот же твари!

— Но современная чародейская наука не может помочь тебе, — произнесла Йеннифер.

— Наука? — криво усмехнулся Гарри.

— А что тебя смущает? — нахмурилась чародейка.

— Вы умеете намеренно создавать принципиально новые заклинания и прогнозировать их безотказность? — спросил Гарри.

Безотказность — это самое главное в магическом искусстве римской школы. Можно нащупать очень много заклинаний, но далеко не все из них окажутся стабильными и безотказными. В этом-то и вся проблема. Заклинаний бесконечно много, но заглянуть в то пространство или подпространство, где они сформировались, под влиянием сочетаний созвездий, нельзя, поэтому можно только щупать вслепую.

Этим-то и занимается Отдел тайн, а также маются различные любители. Любители находят множество нестабильных заклинаний, а последствия этих находок разгребает Отдел тайн. Иногда буквально.

Поэтому процесс получения новых стабильных и безотказных заклинаний — это надежда на случайность. Такие заклинания открываются только случайно, закономерностей нет, поэтому магия — это искусство, а не наука.

У маглов в науке тоже есть элемент случайности, но у них были такие люди как Менделеев, Эйнштейн, Ферма, то есть учёные, установившие закономерности, на которые можно опираться и осознанно искать что-то новое в заданных рамках.

В магии никаких закономерностей нет и, скорее всего, не будет. Даже это альтернативное пространство или подпространство, где будто бы находятся истоки заклинаний — это лишь одна из теорий, не объясняющая вообще ничего.

Когда Гарри уходил из родного мира, магическое искусство находилось в теоретическом тупике, ровно в том же, в котором находились древние римские маги. Две тысячи лет без прогресса.

— Нет, но… — начала Йеннифер.

— Значит, у вас это тоже искусство, — вздохнул Гарри. — И это очень грустно. Но я точно знаю, что возможность создания порталов существует — как-то я здесь оказался. Ёбаный лич…

— Только Старшая кровь тебе поможет, — произнесла чародейка. — Но я, если ты выполнишь нашу договорённость, приложу все усилия, чтобы найти всю доступную информацию.

— За мной не заржавеет, — усмехнулся Гарри. — Кстати, никто не видел Борха?

Его вопрос застиг всех врасплох.

— Я не видела его с тех пор, как мы подошли к мосту, — произнесла Йеннифер.

— Хм… — задумчиво хмыкнул Геральт.

— Наверное, с утра догонит, — предположил Лютик, уже переставший корчить из себя умирающего лебедя.