Здравствуйте, я ваша Мэри!

Я сейчас могла видеть только лишь спину Джинна, но, как мне показалось, он так же озадачен происходящим, как и мы. Причем здесь…

– Дело в том, – продолжал Хансин Сирокко. – что девушка, которую потребовал халиф – твоя спутница из Магикса.

– Что?! – явно против всякого церемониала, Джинн резко выпрямился, уставившись прямо на своего отца. – Но она не может считаться! То есть, она вообще не…

– Не пререкайся! – приглушенно рявкнул Хансин. Джинн смолк, словно захлебнувшись словами. – На своих землях я вправе распоряжаться чьей угодно жизнью, и ни ты, ни кто-то из Магикса не смеет вмешиваться. К тому же, как успел узнать халиф, семья этой девицы не имеет межмирового влияния.

– Да это же просто бред! – наверное, прозвучало это несколько громче, чем следовало. Может, вообще не стоило подавать голос…

– Так что? – едва слышно шепнула Бри, когда все присутствующие как-то нехорошо уставились на нас. – Все-таки проверим, срабатывает ли в проклятье сказочная формула?

Будь Бриджитта ведьмой, я сейчас уверилась бы в ее умении накликать неприятности.

========== Хорошее дело браком не назовут ==========

О халифе Суф-как-его-там я была гораздо лучшего мнения. Из всех паршивостей человеческого обличья хуже всего, пожалуй, эта неспособность чуять, что у других на уме! Даже тролля, хоть и непросто, но можно удержать насильно… хотя вряд ли человеческий мужчина тогда и захотел бы жениться.

Примерно все это – не поручусь, что именно в таких словах, конечно – я и высказала в зале, в результате чего и оказалась заперта в этой каменной комнате. Не особенно похожей на темницу – вездесущие ковры и подушки делали ее весьма уютной, даже более, чем многие жилые пещеры Народа в которых для комфорта хватало соломы да шкур. Но без ковров и подушек бы я и тут вполне перебилась, а вот такой важной детали, как выход, в комнате не было. Вообще. Дворцовые ифриты переместили меня сюда магически после того, как я высказалась, ну, и сломала стражникам пару носов… Сплошные каменные стены, серьезные, даже полноценному троллю без серьезного разбега не проломить. В крошечные окошки под потолком и Бри протиснулась бы, разве что превратившись в белку! Кажется, при всей знаменитой кротости женщин Восточного владычества, опыт заставлял тюремщиков принимать меры, чтобы пленницы не смогли навредить ни себе, ни страже: даже ковер оказался почти намертво приросшим к полу. Впрочем, против королевской стражи, без колебаний применяющей магию, все эти коврики и флакончики с «вониями» все равно не помогли бы.

И Джинн мне ничем помочь не мог, это я понимала. Если он и рассказал своему отцу всю правду, тот не придал этому значения, а настойчивое желание непременно сорвать эту женитьбу могло заставить Повелителя подумать, будто у сыночка самого на меня какие-то виды! На такие жертвы дружеского расположения принца бы не хватило, это он уже честно признавал. Не удивлюсь, если Джинна самого заперли на другом краю дворца-городка, чтобы халифу не рассказал лишнего насчет меня. А Бри… сама-то, с ее превращениями, может сбежать откуда угодно, но вот помочь кому-то в одиночку – уже сложнее. Да и захочет ли? Лепреконка мало того, что считает, будто свадьба способна снять проклятье ведьмы, но и вообще находит ситуацию весьма забавной, особенно после того, как мы убеждали ее сыграть роль «принцессы» как раз перед сватовством.

Все разрешилось бы чертовски просто, будь тут Бри права. Уж расколдовавшись, развод я бы точно без всяких проблем получила – вот только не настолько я во все это верила, чтобы рисковать. Ведьма могла и совершенно другую «программу» создать. Если вообще создавала – по правилам у любого колдовства или волшебства было что-то вроде «аварийной» отмены, но знала ли эти правила самоучка из глухой пустыни? Вот только… а какие еще были варианты? А для того, чтобы экспериментировать что с «живой водой» на Линфее, что с легендарным зеркалом истинной сущности где-то в Магиксе, следовало для начала сбежать отсюда подальше. И, если ни выбраться самостоятельно, ни ждать от кого-то помощи я не могу, то дурацкая свадьба – единственный доступный, хм, план. И ладно бы если свадьба с представителем моего собственного народа, с чего-то бы вдруг пожелавшего взять меня в этой жалкой человеческой личине – как я слышала, поколениями живущие рядом с городами людей Эрр-Ыглафф иногда человеческими женщинами интересуются. Пусть эти соседствующие с людьми племена деградировали и отупели от влияния чужой культуры, но это все же лучше, чем кандидат-человек, которому даже брачные традиции толком не соблюсти! Хм… а может, в этом все и дело?

Прошло несколько дней, за которые я не видела ни Бри, ни Джина. Вообще говоря, я никого за эти дни не видела, хрупкие подносы с едой и чистая одежда появлялись сами по себе при помощи магии, магия же поддерживала в комфортабельном узилище порядок, восстанавливая заодно те мелкие разрушения, которые мне со скуки удавалось там учинить скудными подручными средствами. Поразительно, каким беспомощным пленника на практике делала магия. Если задуматься, то, даже удайся кому-то причинить себе вред или отказаться от еды, волшебство все равно могло исцелить повреждения и поддерживать в нем жизнь столько, сколько потребуется, единственным выходом стала бы разве что мгновенная смерть, а кто, решившийся даже на самоубийство, сумел бы его совершить при полном отсутствии инструментов? Впрочем, меня это не касалось, такие «выходы» я и рассматривать не собиралась! Одно дело – готовность погибнуть с бою с драконом или с ифритами королевской стражи, а совсем другое – самой себе пытаться вредить. Кому вообще из народа такое в голову бы пришло?!

Спустя четыре дня, правитель и коварный южный халиф, как видно, посчитали, что моя воля уже достаточно подточена безысходностью. Странное решение – пытаться сломить пленников, обеспечивая им безопасность и неплохую кормежку, «испытывая» при этом разве что скукой и одиночеством, но, раз в плену тут традиционно оказываются, так сказать, невесты, то понятно нежелание причинить им физический вред. Человеческие женщины хрупкие. Но вот почему такое заточение должно было заставить кого-то передумать, я все равно не понимала!

Примерно это я и сказала, снова представ перед Хансином Сирокко, халифом и плотным кольцом дворцовой стражи. Может, по местным законам четвертинки Квадроса воля Повелителя и была абсолютным законом, но я-то была иномирянкой. И вообще не особенно понимала, с какой стати вождю вмешиваться в такие вещи, как чья-то женитьба!

– На своей земле Повелитель вправе дать согласие на брак девицы вместо ее родителей или опекунов. Лучшим согласием самой девицы будет молчание.

– Не скажу, что у великого народа Эрр-Ыглафф вовсе не принято насильно принуждать к браку, но в таких случаях претендент хотя бы сам побеждал сначала в поединке! А не мог победить, так шел в болото со своими намерениями, а не выпрашивал помощи у вождя, не прятался за спинами стражи и слуг!

Я еще поняла бы такую трусость, не будь я изуродована и ослаблена проклятьем ведьмы, но сейчас-то у него даже были шансы победить, и он даже не попытался.

– Что это за дикость, устраивать поединки с невестами? – опешил Су-фу-фи-ван. Никто из ифритов не позволил себе даже тени усмешки на красновато-смуглых, будто глина, лицах, только Хансин покосился в его сторону с легким презрением. Хотя о подобных традициях, уверена, тоже ничего не слышал.

– А что за олух, скажите пожалуйста, берет себе против воли жену, с которой сам же чисто физически опасается не совладать? – огрызнулась я. – Как в Песне: «Как ни сопротивлялся униженный супруг, он был на крюк настенный подвешен, словно тюк, чтоб сон жены тревожить объятьями не смел. Лишь чудом в эту ночь король остался жив и цел»*, полагается к слугам за помощью обращаться!

– Я это уже вовсе не мои проблемы! – с кривой полуулыбкой обернулся Правитель к халифу, раздраженно сжимающему зубы. – Я пообещал, что он получит в жены любую девушку, на которую укажет, а не что стану вместо него учить иномирскую дикарку послушанию.

Ифриты переглянулись, хоть на их затвердевших «глиняных» лицах по-прежнему ничего не отражалось, Суффа это отчего-то окончательно вывело из равновесия.

– Говоришь, если я одержу победу в бою – без магии и без оружия – ты готова будешь покориться не только воле Повелителя, но и мне лично?

– Покажешь мне так, что достоин уважения. Сам говорил, что ни ты, ни твоя стража не могли даже отогнать дракона от оазиса, а я это сделала без магии и лопатой!

Пусть у меня и сохранилось над людьми некоторое преимущество и магия драконьего проклятья приводило меня не в апатию, а, напротив, в яростную отчаянную готовность убивать или умереть.

– Впрочем, ты говорил, что благодарен мне! И теперь из-за тебя я и мои друзья в плену!

– Я благодарен! – мрачно заверил халиф. – И только потому готов убеждать тебя в чем-то вместо того, чтобы просто провести до своих владений в кандалах и запереть уже там! Да и методы внушить уважение предпочел бы не ваши дикарские, потому что не хочу причинять тебе вред.