Зеленая книга

Будучи магом, Лорант предпочитал полагаться только на себя. Маги жизни редки, их никто не трогает, потому что безобидны. Другое дело – маг жизни, жаждущий мести. К сожалению, Лорант слишком поздно понял, что проклятие делает из него чудовище. Мне удалось уговорить его отказаться от самоубийства, и мы с ним договорились, что он будет пить успокаивающие настойки. С тех пор я взялся присматривать за ним, в тайне надеясь, когда ни будь узнать правду, чтобы сказать ему.

Учитель мечтает вернуть способности, для него это прощение за совершенное зло. Раз за разом он пытается вдохнуть жизнь в увядающие растения, используя самое простое из магии жизни. Я уже не знаю, сколько раз мы меняли несчастные цветы. Он верит, что получится, а я не мешаю. Пока он верит в исцеление, он не будет применять проклятие вновь.

Сайлар замолчал, смотря вдаль. В его лице отчетливо виднелся отпечаток горестных воспоминаний.

– Зачем вы мне это рассказали? – тихо спросил Дима. – Что мне толку от знания, которое нельзя применить?

– Диана, ваш случай необычен, – грустно сказал маг. – Предполагаю, что вы можете столкнуться с этим проклятием. Вы должны знать последствия его применения.

– Спасибо, – отозвался Дима, – я запомню ваш урок.

– Очень на это надеюсь, Диана, очень надеюсь.

Когда они с магом спустились в обеденный зал, оказалось, что Балмор с Максимом уже пообедали. После мрачной истории Сайлара аппетит пропал, поэтому решили возвращаться в гостиницу. Лорд увязался с ними, пытаясь всю дорогу разговорить Максима. Когда появились знакомые ворота, Балмор оставил их, сославшись на срочные дела.

Во дворе, они передали лошадей слугам, а сами пошли внутрь. Дима понимал, что Максим сразу поделится деталями их визита в Баргоф с остальными. Страшась расспросов или подколок, он решил сразу пойти в свою комнату. Уже в коридоре, возле двери кто–то, вцепившись в плечо, развернул его. Максим прижал девушку к стене, вцепившись рукой в тонкую шею и поднимая по стене.

– Ты! Ссука! – хриплым от ярости голосом прошипел маг. – Ты нас сдал! Откуда Балмор все знает? Он теперь будет крутить нами как хочет! Безмозглая ты тварь!

Дима пытался оправдаться, но мог издать только писк, мотая головой и балансируя на носочках.

– Когда все закончится, я удавлю вас обоих, – заключил Максим и резко отпустил, от чего его жертва чуть не упала.

«Все становится только хуже», – обреченно подумал Дима, глядя в удаляющуюся спину.

Глава 26

Лежа на кровати в своей комнате, Дима обдумывал историю, рассказанную королевским магом. Заклинание проклятия жизни выглядело очень сильным и с ужасными последствиями. В будущем, такие последствия делали мага, применившего заклинание – изгоем, а значит для выполнения квеста оно было бесполезным.

Спустившись к ужину, парень отметил насколько изменилась атмосфера в компании. Парни при его появлении замолчали и уткнулись в свои тарелки. Нетрудно было догадаться почему, Максим рассказал свою версию – откуда лорд в курсе дел попаданцев. Такой факт несколько обескураживал. Дима понимал – оправдываться бесполезно, ему просто не поверят. Тот факт, что секрет попаданцев выболтал один из сидевших за столом, вызывал глухое раздражение. Кое–как дожевав свой ужин, Дима ушел обратно к себе, намереваясь попробовать пораньше уснуть.

Уснуть не получалось. Далеко за полночь, измученный Дима, услышал за окном тихий стук. Парень поднялся и посмотрел в окно, но ничего кроме густого тумана не увидел. Преодолев легкую тень страха, он открыл окно и, осмотревшись, увидел притулившуюся на карнизе лучницу.

Шанти ввалилась в комнату и первым делом выпила весь компот из кувшина, стоявшего у кровати на тумбочке.

– Зачем баламут таскал вас в Баргоф? – отдуваясь, спросила она, ставя пустой кувшин на место.

Вздохнув, Дима рассказал о поездке в замок, умолчав про разговор с Сайларом и мастером Лорантом. Закончил он жалобой на несправедливое обвинение Максима.

– А ты, значит, не виновен? – спросила Шанти, внимательно выслушав.

– Лорд уже знал, когда пришел ко мне, – заверил ее Дима.

– Да, Макс прав, – заключила лучница. – Мы и правда у баламута на поводке.

Они еще немного поговорили, после чего подруга, полезла обратно в окно, намереваясь сохранить свою свободу. Дима не стал за ней закрывать – оставил проветрить в надежде заснуть. Только он присел на кровать, как на улице раздался грохот, крики, бессвязная ругань. Подскочив, Дима выглянул в окно, но в густом тумане, опустившемся на город в эту ночь, невозможно было что–либо различить. Спустя некоторое, слуги приволокли бессознательное тело лучницы, которое без лишних слов забросили на одну из кроватей. Они сразу вышли и только хозяин гостиницы задержался в дверях.

– Леди, закройте окошко, – сказал хмурый мужчина скучающим тоном, вставший рядом. – Ночью бывает прохладно, вы можете простудиться.

Как только дверь закрылась, Дима кинулся к Шанти, проверить ее состояние. Одежда лучницы была в грязи, а левая сторона лица наливалась огромным синяком. Вылечить ее Дима не мог, поскольку книга осталась у лорда. Он сходил вниз за холодной водой и сделал лучнице компресс. Решив, что пока этого хватит, он лег на вторую кровать и постарался уснуть.

Проснувшись далеко за полдень, лучницу Дима в комнате не обнаружил. Она нашлась в зале умытая, с половиной лица фиолетового цвета. Шанти мрачно ковырялась в тарелке с кашей, болезненно морщась каждый раз как приходилось жевать.

– Как ты? – спросил Дима, усаживаясь за стол. – Как они тебя поймали?

– Плохо, – морщась, пожаловалась девушка. – Они меня ждали. Это была ловушка.

– Может это ты ее сдала, блондинка? – бросил обвинение Максим, подошедший с остальными парнями. – Муженьку своему.

– Слушай, – подскочил, взъярившись, Дима, – ты достал своими обвинениями! Балмору нас сдал кто–то из вас троих, а кто конкретно – разбирайтесь сами.

– Эту историю мы уже слышали, – ухмыльнулся маг, рассматривая в упор. – Ты еще что–нибудь придумай.

Дима в ярости сжимал кулаки. Его бесило нахальное поведение Максима, невозможность доказать свою правоту, но больше всего то, как маг, демонстративно и нахально улыбаясь, пялится на грудь. Еле сдержавшись, чтобы не врезать по наглому лицу, Дима пошел к себе. Дорогой он постарался взять себя в руки и после недолгих раздумий, пришел к выводу, что бессильная ярость только раззадоривает Максима. Хуже того, этот придурок маг, похоже еще и умилялся, а в сочетании с «блондинкой» это значит только одно – его не воспринимают всерьез.

– Ар-риа! – с чувством выдал Дима и табуретка, отправленная его рукой, ударилась об стену. Стало немного легче.

День тянулся бесконечно медленно. Трещина в отношениях с товарищами превратилась в глубокую пропасть, отчуждение ощущалось почти физически. Казалось, даже Шанти не верила в его невиновность, спать она так и не пришла. Диме хотелось сбежать от этой ситуации, но бежать было некуда, оставалось только копить горькую обиду и злость, сжимая кулаки от бессилия.

Ночью ему приснилась запомнившаяся река.