Зеленые глаза викинга
Шрифт:
А где теперь он ее подстережет? Где устроит ей ловушку, поняв, что проиграл? Он ведь проиграл в конечном итоге. Вырыл яму ей, но сам в нее угодил.
Три ха-ха, господин Баскаков! Где-то вы просчитались, где-то недооценили противника.
Так, так, так, вот это мысль! Кажется, теплее...
В стопке Баскакова не было темы его возможного противника. Ее зарисовки обрывались в том месте, где он либо сам, либо его наемник бьют ее по голове и благополучно отбывают, сделав потом анонимный звонок в дежурную часть местного отдела милиции.
А что, если он
Такое возможно?
Вполне, если...
На этом ее оправдывающие Баскакова мысли оборвались, потому что она нос к носу столкнулась с ним в собственной прихожей. Захар Валентинович подпирал стену ее коридора, как раз ту, где висело большое красивое панно, подаренное ей Виктором к годовщине их свадьбы.
– Привет, – буркнул он совершенно без эмоций, протянул руку, хватая за пакет, в который она вцепилась – попробуй, отбери, – втянул ее через порог в квартиру, захлопнул дверь, запоздало пробормотав: – Входи, чего ты...
Орать во все горло – помогите? Смысл был? Вряд ли. Его умелые руки мгновенно прекратят ее ор метким выстрелом в сердце. И она помрет, как Мишаня, – мгновенно и почти не мучаясь.
Так, а она ведь совсем недавно думала, что Баскаков такая же жертва, как и она. Чего тогда орать? Может, он поговорить пришел? Кстати, а как он попал в квартиру?
– Моим ребятам открыть все три твоих замка – раз плюнуть, – проговорил он, широко шагая в ее кухню, отобрав-таки у нее пакет. – Кричать тоже не советую.
– Не собиралась, – фыркнула Даша в его спину.
Что она чувствовала сейчас, глядя ему в затылок? Господи, да ничего, конечно же, ничего! Потому что боялась что-либо чувствовать. Слишком смелым мог оказаться полет фантазий, додумалась же только что до его невиновности. Так дай волю, додумается еще до чего-нибудь. До того, например, что он очень хотел ее увидеть, потому и здесь.
Баскаков прошелся по ее кухне. Швырнул пакет с ее покупками на стол, указательным пальцем ткнул в стул, на котором она сидела часом раньше, творя зарисовки. Кстати, их не оказалось на столе. Исчезли все три стопочки!
Коротко приказал:
– Сядь!
Она, как дура, послушно села. Прямо, как на отдыхе тогда. Он властвует и распоряжается, она подчиняется, молчит и... плачет. Опять ведь глаза на мокром месте, еле сил хватает сдерживаться.
– Ты его не убивала, я так понял, – проговорил он после краткой паузы.
– Нет, – она глянула на него с ненавистью. – Что-то еще?
– Тогда кто это сделал?
– Ты!
Как-то так легко получилось сказать ему «ты», хотя до этого всегда строго держала вежливую «выкающую» дистанцию, играющую ей в помощь. Потому что игра теперь у них велась на одном поле, да? Причем они невольно оказались в одной команде, в одном окопе?
Он уже знает обо всем? Конечно! Он же успел
прочесть ее писанину. Она написала про фотографии, присланные анонимом в милицию. К тому же у него наверняка информаторы имелись повсюду. Как же, интересно, с такой агентурной сетью ему удалось угодить в ловушку? Или все бред и в ловушке по-прежнему она?– А зачем мне это? – спросил он равнодушно.
– Чтобы подставить меня.
– Так бездарно?
Она промолчала, потому что согласна была с ним целиком и полностью. И согласие это возникло буквально полчаса назад.
– Как поживаешь, Даша?
Баскаков подошел к ней почти вплотную, навис над ней, опершись одной рукой в стол, а второй настырно поднимая ее упирающийся подбородок.
Она видела лишь его мягкие светлые замшевые туфли, светлые брюки и слышала дыхание. Ровное, без намека на волнение.
– Посмотри на меня, Даша! – попросил он дружелюбно.
– Не хочу!
– Почему? Боишься?
– Не хочу, и все! – Ей удалось вырваться из его пальцев и отскочить в сторону. – Чего тебе нужно, Захар? Зачем ты здесь? У меня и без того проблемы!
– Наблюдал следы твоих проблем, – произнес он с усмешкой и двинул подбородком в сторону спальни. – Кажется, его зовут Витя.
Она покраснела так, что, казалось, кожа сейчас на щеках лопнет. И сказать, главное, нечего. Понятно, Баскаков осмотрел ее квартиру, пока дожидался ее возвращения. Обнаружил в спальне развороченную кровать и...
Так, а откуда он знает про Виктора? Давно наблюдал за ее квартирой? Как давно? И он ли один?
– Да что же это такое, а!!! – воскликнула Даша и со злостью принялась потрошить брошенный Захаром на стол пакет. – Куда ни пойди, всюду глаза и уши! Шагу уже ступить невозможно, чтобы не наткнуться на наблюдающего! Квартира моя... Моя собственная квартира уже мне не принадлежит, здесь слоняется всяк, кто захочет!
– А ты кому принадлежишь, Даша?
Он неслышно подошел к ней сзади, остановился сантиметрах в трех за ее спиной и принялся шумно обдувать ей шею.
– Чья ты, Даша?
Кажется, этот вопрос ей сегодня уже задавали. Бывший муж, изменявший ей в браке направо и налево, вдруг с чего-то озаботился ее принадлежностью кому-то. Но тут еще можно было сделать скидку на его всколыхнувшиеся чувства – хотя верилось с трудом. На то, что, помыкавшись по чужим койкам, он сравнил, понял, осознал. Неспроста же сказал, что она лучшая.
С натяжкой, но скидку на все это можно было сделать.
Этому-то что за печаль?! Она не забыла, она все помнит!
– Тебе-то что? – выпалила она со злостью и неосторожно повернулась к нему лицом.
Ой, не надо было этого делать! Ой, забыла, глупая, как и что она чувствует, глядя в упор в его насмешливые глазищи цвета самой опасной трясины.
На рабочем месте, отгороженная от него Уголовным кодексом, метром дешевой фанеры ее стола, горой бумаг, папок, не знала, как вести себя, что говорить и как ставить вопросы, чтобы не попасть впросак. Но худо-бедно справлялась. Или заставляла себя думать, что справляется.