Зеленые и Серые

Она медленно перевела взгляд на Николоса.

— Заклинатель, — тихо добавила она, — тот, что стоял рядом с вождем Элимасом. У него была отличная возможность исказить информацию, которую передавал отец.

Веловски ахнул.

— Николос?

— Что за вздор? — фыркнул Александр. Но затем перевел взгляд на Николоса, и на лице прорезались глубокие морщины.

— Но ведь тогда… — Сирил не договорил.

— И все, что он делал, делалось ради всеобщего блага, — продолжала Кэролайн. — Во всяком случае, так он говорил.

— Так вот зачем они послали еще столько дополнительных воинов, — проговорила Сильвия, будто, наконец, нашла ответ, который долго искала. — И зачем так хотели, чтобы я хранила тайну о подлинном даре Николоса. Им нужен был кто-то, противостоящий Элимасу, тот, кто ненавидел серых так же, как они сами.

— Предположения, конечно, любопытные. — Николос поднялся. — Но как бы то ни было логично, Веловски все равно не сможет доказать, что мой отец хотел мира с врагами.

— А я думаю, может. — Роджер метнул отчаянный взгляд на Кэролайн. — Если он пороется в памяти, то сможет разобраться, что исходило от каждого из вас.

Николос покачал головой.

— Такой спор может быть бесконечным. Чтобы сделать это, Веловски в первую очередь должен предположить, что воспоминания о ненависти к серым исходят от меня, а это вы как раз и хотите доказать.

— Возможно, ему и не нужно ничего доказывать, — медленно произнесла Кэролайн. В голову ей вдруг пришла самая дикая, самая безумная мысль за всю ее жизнь. — Скажите мне еще раз: почему зеленые не могут решить, чьи приказы исполнять?

— Потому что нет вождя, — сказал Сирил. — Вам это известно.

— Да, — согласилась Кэролайн. — А что, если он все же появился? Все бы ему подчинились?

— Вы что предлагаете? — с подозрением спросил Николос. — Что мы должны просто сидеть и ждать, когда вырастет новый вождь?

— Я хочу сказать, что он у вас уже есть. — Кэролайн взглянула на Веловски. — А именно воспоминания, мысли и мечты вождя Элимаса, живущие в мозгу господина Веловски.

Николос, запрокинув голову, расхохотался.

— Ну конечно, — сказал он. — Какой я дурак — и как раньше не догадался? Конечно же, нас должен возглавить землянин.

— А почему нет? — поддержал Кэролайн Роджер. — Если бы Элимас был здесь, он был бы вождем, так?

— Вождь — по определению зеленый, — раздраженно заметил Сирил. — Он либо она должны обладать даром как заклинателя, так и провидца. У Веловски нет ни того ни другого.

— Конечно, есть психологические ограничения, — сказал Роджер. — Но в нем действительно заложены воспоминания Элимаса и, вероятно, изрядная часть его личностных качеств. Он вполне может дать представление о том, что Элимас решил бы в той или иной ситуации. Уж, во всяком случае, лучше, чем вы, Николос или Александр.

— Ну, это уже выходит за границы приличия, — презрительно фыркнул Сирил. — Переговоры окончены.

— Минутку, — сказала Кэролайн.

— Вам все время нужна еще минута, — бросил Александр. — Простите, но ваши минуты кончились.

— Это я не вам, — спокойно ответила Кэролайн. — Я обращаюсь к Сильвии.

Зеленые насторожились.

— Сильвия? — оборачиваясь, переспросил Александр и нахмурился. — Она здесь при чем?

— При всем. — Кэролайн молилась про себя, чтобы удача не отвернулась. — Потому что Сильвия — единственная, кого нам надо убедить.

— О чем вы говорите? — Голос Сирила звучал больше удивленно, чем сердито. — Она не заклинатель и тем более не вождь.

— Да, — согласилась Кэролайн. — Но она ваш командующий, и все воины подчиняются ей. Если она согласится с тем, что вождь Элимас не хотел войны, то войны не будет.

— Она не может решить это самостоятельно! — Николос чуть не брызгал слюной. — Командующий строго подчиняется вождю.

— Именно. — Кэролайн посмотрела на Сильвию. — Так что, Сильвия? Однажды вы сказали, что сделаете все возможное, чтобы дать своему народу шанс на спасение. Это правда? Или вы на самом деле хотите войны?

Глядя в глаза Кэролайн, Сильвия медленно поднялась на ноги. Она подошла к ступенькам, на которых стоял Веловски, и смерила его взглядом.

— Ти ларосел спиросе, — сказала она.

Веловски опешил.

— Что?

— Если вы утверждаете, что обладаете памятью Элимаса, вы, несомненно, должны знать каилисти, — спокойно заметила она. — Ти ларосел спиросе.

Веловски облизнул губы и украдкой взглянул на Роджера.

— Э-э…

— Ти ларосел спиросе, — повторила Сильвия.

— Да-да, я понял, — капризно огрызнулся Веловски. — Дайте подумать, пожалуйста.

— Это просто нелепо, — проворчал Николос, подавшись к выходу; — Сильвия, прошу… — Сильвия не шелохнулась.

— Ти ларосел спиросе.

— Ти ларосел спиросе, — забормотал Веловски. — Ти ларосел спиросе. Ти ларосел спиросе…

Он вдруг склонил голову набок.

— Так. Так-так. Погодите: доуб… доубулнет. Добулосел динзин ехи блуи, — проговорил он, сражаясь со слогами, будто с маленькими крокодилами.

Сильвия чуть кивнула.

— Куис эл экт ти семутом, — сказала она.

— Так, — произнес Веловски. — Э-э… дай ту эл эруин-эхи курни?

— Нони эпетхиос добито ампетхиос руслир скети. — Сильвия заговорила быстрее.

Веловски распрямился в полный рост.

— Эотх меркиди прупин-ота, — ответил он. — Прукрест онистом слитх.

Кэролайн услышала, что сзади к ней подошел Ференцо.

— Понимаете, о чем они говорят? — тихо спросил он.

— Ни слова. Зато они, кажется, понимают друг друга. Вот что важно.

Ференцо хмыкнул.

— Может быть. — Он кивнул в сторону. — Николос с Александром что-то совсем не рады. Возможно, это хороший знак.

Кэролайн проследила за его взглядом. На лицах зеленых застыла смесь ярости и тревоги. С изрядной примесью недоверия. Сирил, напротив, выглядел задумчивым.

— Возможно, — осторожно согласилась она.

Внезапно разговор прекратился. Еще мгновение Сильвия и Веловски молча глядели друг на друга. Затем Сильвия торжественно склонила голову.

— Я слышу вождя, — четко произнесла она. — И я подчиняюсь.

Александр шагнул вперед.

— Сильвия, это просто… — Но, встретив ее взгляд, он умолк.