Зеленый остров

— А зачем же, Сеня, расставаться? — удивился Павел. — Четыре с половиной километра от поселка до города — не такое уж большое расстояние. Будем встречаться.

— Вот я и говорю! — обрадовался Семен. — Ольга Алексеевна… — начал он необычным для него просительным тоном, — замолвите за меня и Муху словечко, чтобы нас взяли в вашу школу.

— Вот это уже лишнее, Сеня, — заметила Ольга Алексеевна. — Одно дело — встречаться, а другое — каждый день ходить в школу: расстояние всё-таки порядочное, в особенности это трудно зимой, в морозы.

— Да мы с Мухой северяне, полярники и скороходы… — начал было Семен прежним хвастливым тоном, но, взглянув на Павла, остановился.

— Ну, ладно, полярники! — сказала, смеясь, Ольга Алексеевна. — Там видно будет. Мне прежде нужно познакомиться с вашими родителями.

— Ура! — воскликнул Семен в восторге и так стремительно перекатился через лежавшего на траве Мухина, что тот испуганно взвизгнул.

Спустя полчаса отряд снова поднялся на лесную холмистую гряду, чтобы еще раз с высоты полюбоваться дубовой рощей, и, взяв курс на северо-восток, пошел в расположение лесного озера.

Только отойдя на довольно значительное расстояние, Семен обнаружил пропажу своей записной книжки. Дневник увлекательных дел исчез.

«Неужели он выпал из кармана, когда я лазил по деревьям? — подумал Семен. — Неприятная история! А вдруг кто-нибудь из ребят подобрал его и начнет читать?»

Семен поделился своим огорчением с Мухиным, но тот остался равнодушен. Он шел в разведке рядом с Васей Брызгаловым. И это было самым увлекательным делом из всех, какие он знал до сих пор.

Глава тринадцатая Гори, пионерский костер!

Золотистые искры летели в темное небо навстречу вечерним звездам. Ярко и весело горел костер, и ребята, усевшись вокруг него, отдыхали от трудов и походов. Наконец-то они могли посидеть вечером у любимого огонька! Даже дрова носить не надо. Кто-то заготовил целую поленницу и признаться не захотел. Видно, показалось ему смешным говорить о таком пустяке. В самом деле, к чему хвастаться! Ну сделал что-то полезное, и ладно, молчок! Пусть другие о тебе скажут.

Ребята оживленно болтали у костра. Конечно, главной темой была удача путешествия. Всех радовал успех. И казалось, что не будет конца веселым разговорам.

Ольга Алексеевна взглянула на часы: начало десятого. Как незаметно пролетело время! Ребята взмолились:

— Еще полчасика! Ольга Алексеевна! Разрешите, пожалуйста!

И кто-то из девочек запел песню:

Июльская ночь развернула над нами Свой звездный, просторный, высокий шатер. И искры всё выше, всё радостней пламя, Гори же, гори, пионерский костер!

Семен без устали таскал охапки сухого хвороста и бросал их в огонь, взметая фонтаны золотых брызг. К нему подошел Коля Смирнов. В руках у него была синяя книжица.

— Я нашел ее под дубом! — сказал он. — Хотел тебе сразу отдать, да тут заторопил меня Павлуша с топографической съемкой дубовой рощи… Сунул я книжку в рюкзак и забыл о ней. Возьми.

Семен почти вырвал из рук Коли свой дневник «увлекательных дел». Ревниво и подозрительно глядя на «инженера», он спросил:

— Скажи честно, — ты ее читал? Ребятам показывал? Коля удивленно пожал плечами:

— Ну что ты, капитан! Как же я могу без твоего разрешения!

Семен дождался, когда Коля отошел, и машинально перелистал дневник, будто проверяя, целы ли в нем страницы. Неожиданно на глаза попалась запись:

«Из-под носа девчонки, когда она считала ворон, стянули пионерскую палатку. Быстрота и ловкость! Ищите и удивляйтесь!»

Семен быстро захлопнул дневник и вместе с охапкой хвороста сунул его в костер. Он смотрел, не отходя, как превращаются в пепел «увлекательные дела» «бесстрашного капитана» и его «адъютанта».

Отблески пламени полыхали на темных стволах деревьев. Маленьким багровым островком казался костер в глубине густого леса. И ему, этому лесу, одиннадцать разведчиков накануне расставанья посвящали слова привета. Каждый вспоминал стихи.

Синея, всходят до небес Их своенравные громады, — На них шумит сосновый лес…

Не успел закончить Миша Чогур, как начала Лида:

Шумят повеселелые Сосновые леса, А рядом новой зеленью Лепечут песню новую И липа бледполистая И белая березонька С зеленою косой.

Лиду сменил Петр:

И поля цветут, И леса шумят, И лежат в земле Груды золота…

Даже Мухин, когда до него дошла очередь, покопался в памяти и нашел:

А в дубраве, меж усов, Ищут девушки грибов…

Так и летели звонкие строки по кругу:

Ель надломленная стонет, Глухо шепчет темный лес.

Но темный лес не шептал! Он совсем притих, словно прислушивался к певучим голосам своих юных друзей. Ведь он еще никогда не слышал песен о лесе.

Глава четырнадцатая По дороге домой

В двенадцать часов дня разведчики пришли на «Заветный берег». Здесь всё оставалось таким же, как двое суток назад.

Поваленные ураганом ели на береговом отвале старицы лежали крест-накрест, длинной цепью, выставив корни, скрепленные пластами буро-красной земли. Ярко белела высушенная солнцем березовая надпись на зеленом склоне холма: «Заветный берег». Стоял шест с флажком, и между камнями лежало письмо.

Никто не приходил. Землянка была пуста. Только старый ржавый фонарь напоминал о давнем жилище.

Вода в старице упала настолько, что небольшие деревца, росшие на дне, выглянули на поверхность, словно сказочные видения подводного мира.

С высокого берега была хорошо видна расположенная на западе местность: пологие спуски Зеленого острова по ту сторону старицы и болото. Оно вновь зеленело, только у самой окраины леса, за переправой, виднелись голубоватые лужицы застоявшейся воды.

Когда разведчики немного отдохнули, Ольга Алексеевна распорядилась строить небольшой плот, чтобы перевезти на другой берег вещи и снаряжение. Ширина старицы не превышала полутораста метров, и все ребята, кроме Мухина, выразили желание переправиться вплавь. Одному Мухину нельзя было доверить плот, и потому Павел назначил командовать перевозкой груза своего заместителя — Колю Смирнова.