Землекопы

Доркас удивленно посмотрел на нее.

— Ну, это уж вряд ли, — сказал он наконец. — Я видел множество всяких лепестков. Цвет в них заложен изначально, это совершенно точно.

— Мы на самом деле существуем. Мы делаем по-настоящему нужные вещи. Почему же в книгах о нас рассказывают всякие небылицы, как ты думаешь?

— Почем я знаю? — ответил Доркас — Я читаю только учебники. Я всегда говорил: что толку в книжке, если в ней нет ни графиков, ни чертежей?

— Если люди одержат над нами победу, — сказала Гримма, — вот кем мы станем: милыми маленькими человечками, раскрашивающими цветы. Ничего больше они нам не позволят. Они превратят нас в маленьких человечков. — Гримма вздохнула. — У тебя когда-нибудь бывало такое чувство, будто ты никогда не узнаешь всего, что должен знать?

— У меня постоянно такое чувство. Гримма вдруг сурово сдвинула брови.

— Я знаю только одно: я должна позаботиться о том, чтобы Масклину было куда вернуться.

— О! — воскликнул Доркас — О! — повторил он. — Я понимаю.

В логове Джёкуба было так холодно, что зуб на зуб не попадал. Никто из номов сюда не заходил, потому что здесь вечно гуляли сквозняки и неприятно пахло.

Это вполне устраивало Доркаса. Он юркнул под огромный кусок брезента, служивший Джекубу чем-то вроде пещеры. Доркасу потребовалось немало времени, чтобы добраться до своего излюбленного места на теле чудовища. Для этого он соорудил некое подобие лестницы из деревянных планок и веревки.

Доркас немного отдышался.

— Я очень хочу помочь номам, — тихо проговорил он. — Я дал им электричество и всячески старался облегчить их жизнь. Но никто ни разу не сказал мне «спасибо», понимаешь? Они хотели, чтобы я написал таблички, и я написал. Теперь Гримма хочет сражаться с людьми. Она нахваталась всех этих идей из своих книжек. Я знаю, она придумала это, чтобы отвлечься от мыслей о Масклине, но ничего хорошего из ее затеи не выйдет, помяни мое слово. Но если я не приду ей на помощь, будет еще хуже. Я не хочу, чтобы кто-либо пострадал. Ведь нас починить гораздо труднее, чем тебя.

Доркас постучал каблуками по… интересно, почему? Видимо, по шее Джекуба.

— Тебе-то хорошо, — сказал он. — Спишь себе спокойно. Наслаждаешься отдыхом…

Он внимательно посмотрел на Джекуба. Потом чуть слышно сказал:

— Интересно…

Прошло пять долгих минут. Все это время Доркас сновал среди теней весьма сложной конфигурации, бормоча себе под нос странные вещи: «Так, аккумулятор вышел из строя, он уже не годится, нужен новый»; «Кажется, тут все в порядке, надо лишь почистить хорошенько»; «Гм… а бак-то у тебя почти пустой…».

Наконец Доркас вынырнул из-под пыльного брезента и с довольным видом потер руки.

«У каждого есть цель в жизни, — подумал он. — Благодаря этому мы и живем.

Нисодемус хочет, чтобы все стало, как прежде. Гримма хочет, чтобы вернулся Масклин. А Масклин… никому неизвестно, чего хочет Масклин. Чего-то очень значительного.

Но у каждого есть своя цель. Когда имеешь цель в жизни, чувствуешь себя сильным и уверенным.

Теперь у меня тоже есть цель.

Черт побери!»

Человек вернулся, и на этот раз он был не один. Помимо знакомого «лендровера» номы увидели большой грузовик с намалеванной на кузове надписью: «Камень и гравий Сплинбери». Под его могучими колесами тоненький снежный покров превращался в глянцевитое месиво.

Грузовик подпрыгнул на дороге, притормозил, выехав на открытую площадку перед воротами каменоломни, и остановился.

Остановился он не совсем удачно. Зад машины занесло, и она чуть не врезалась кузовом в забор. Мотор закашлял и вскоре смолк. Послышалось какое-то шипение, и грузовик стал медленно оседать.

Из кабины вылез водитель и еще один человек. Они обошли грузовик, по очереди осмотрев каждое колесо.

— Колеса спустили только в нижней части, — прошептала Гримма из своего укрытия в кустах.

— Не волнуйся, — шепотом ответил ей Доркас. — Так всегда бывает: спустившаяся часть шины оказывается внизу. Поразительно, какие вещи можно сотворить при помощи нескольких гвоздей, правда?

Маленький грузовичок припарковался позади большого. Оттуда тоже выскочили двое и присоединились к остальным. Один из них держал в руках огромные кусачки — таких Доркасу еще ни разу не приходилось видеть. В то время как все остальные, нагнувшись, изучали проколотую шину, человек с кусачками подошел к воротам, обхватил зубцами замок и принялся изо всех сил сжимать его.

Даже такому великану было непросто сладить с замком. Вскоре, однако, послышался скрежет металла, достаточно громкий, чтобы его было слышно в кустах, а потом протяжное лязганье падающей цепи.

Доркас застонал. На цепь он возлагал особые надежды. Ведь она принадлежала Джекубу; во всяком случае, Доркас нашел ее в большом желтом ящике, привинченном к Джекубу, стало быть, она не могла принадлежать никому другому. И все же поддался замок, а не цепь. Это в какой-то степени служило Доркасу утешением.

— Ничего не понимаю, — пробормотала Гримма. — Они же видят, что их не хотят сюда пускать. Почему они так глупы?

— Вот именно, — согласился Сакко. — Неужели они не могут найти камни в другом месте! Вон их сколько всюду валяется.

Человек толкнул ворота и открыл их ровно настолько, чтобы пройти.

— Он направился к конторе, сказал Сакко. — Видимо, собирается звонить по телефону.

— Посмотрим, посмотрим… — с загадочным видом проговорил Доркас.

— Он наверняка будет звонить Приказу, — предположил Сакко. — Он скажет ему, конечно, на своем, человеческом, языке: «На некоторых колесах у нас проколоты шины».

— Нет, — возразил Доркас. — Он скажет: «Почему не работает телефон?»

— Почему вы думаете, что телефон не работает? — спросила Нути.

— Потому что я знаю, какие провода нужно перерезать, — сказал Доркас. — Смотрите, он выходит из конторы.

Человек обошел сараи и прочие строения. Снег скрывал из виду жалкие результаты сельскохозяйственной деятельности номов. Но повсюду было множество следов их маленьких ног, напоминавших отпечатки птичьих лап. Человек не обратил на них внимания. Люди вообще редко что-либо замечают.

— Проволока! — сказала Гримма.

— Что? — спросил Доркас.

— Нужно повсюду натянуть проволоку на уровне их щиколоток, — предложила Гримма. — Чем выше человек, тем больнее ему падать.

— Надеюсь, они будут падать не на нас, — сказал Доркас.

— Конечно. Кроме того, можно повсюду натыкать гвоздей.

— Час от часу не легче!

Люди по-прежнему топтались около грузовика. Затем, как видно приняв решение, они направились к «лендроверу» и сели в него. Машина попятилась, вырулила на дорогу, развернулась и помчала в сторону шоссе. Большой грузовик остался одиноко стоять у ворот.