Земля людей

Стемнело совсем, на улицах было темно, хоть и не совсем пусто. И дети еще местами играли под фонарями, и компании подростков сидели на скамейках, обычно возле кучи велосипедов. Давно здесь не были. Вроде и все знакомое, а уже словно и не свое. Такое впечатление даже дома возникает, когда из долгой поездки туда возвращаешься.

Ну, вот и совсем приехали. Небольшой двухэтажный дом, построенный по американскому типу, то есть каркасный, со стенками из легких панелей и обшитый тонкой доской внахлест вместо сайдинга. Острая двускатная крыша, маленький задний двор с сарайчиком для чего попало. Где-то там хранится огромный кофр с моим оборудованием для дайвинга, которое я сюда с собой через “ворота” протащил. Перед домом небольшой палисадник, сейчас неряшливо заросший. Надо будет эту проблему как-то решить.

Свернув с дороги, остановил “самурая” под навесом. Выбрались из машины, вытащили сумки.

— Ты как?

— Ты что, намерен у меня это каждый час спрашивать?
– немного возмутилась Бонита.
– Отпирай дверь, ключи у тебя.

Тихо лязгнул замок, затем я зашарил по стене в поисках крышки распределительного щитка. Бонита подсветила маленьким фонариком-брелком и я нашел нужный переключатель. Щелчок, загорелся маленький желтый светодиод, а затем и свет в прихожей.

Дом, как у сказал, был небольшим. Из маленькой прихожей можно было попасть в относительно просторную гостиную, вполне уютную, даже с камином из красного кирпича, один угол которой был отгорожен стойкой и работал здесь кухней. Прямо по стене вверх поднималась деревянная лестница, заканчивающаяся маленькой площадкой. И оттуда две двери вели в спальни. В одну, побольше, с ванной, и во вторую. Поменьше, с душевой кабинкой. Ну и чердак был, в котором днем было так жарко, что там было страшно даже вещи хранить. Полезешь за чем-то и от теплового удара вниз свалишься. Скромно все. Но так и жилье служебное, нормальный офицер российской армии в Старом свете мог о таком только мечтать. Он там вообще о многом мог бы только мечтать из того, что здесь нормой считается.

— Блин, воздух спертый, - сказал я, принюхавшись.

— Я окна открою, - заявила Бонита.

Открыли не только окна, отгородившись теперь от внешнего мира противомоскитной сеткой, но и заднюю дверь. Пусть протянет сквозняком хорошо. Бонита поднялась на второй этаж, я услышал щелчки шпингалетов и скрип петель.

В холодильнике, который простоял все это время выключенным, было, естественно, пусто, но вот чай с кофе в доме нашлись. Но кофе на ночь глядя не хотелось.

— Mi amor, ты голодная?
– крикнул я снизу.

— Да! Хочешь что-то предложить?

— Поехали в городе поужинаем, а? Вроде как возвращение отпразднуем.

— Да?
– вроде как немного озадачилась она.
– Мне надо голову помыть.

Нет, этого допустить нельзя. И с голоду помру, и вообще никуда не выберемся.

— Ты же вчера мыла, я точно помню.

— Я весь день в самолете, - заявила она, появившись на верхней площадке лестницы.
– Мне вообще помыться надо.

— А быстро сумеешь?
– спросил я с надеждой.

— Постараюсь.

Так, если она все же идет в душ, да еще и с мытьем своей гривы, то я с подобным делом наверняка сумею справиться быстрее. Ладно, тогда и я…

Быстро все равно не получилось. Сначала искал мыло и шампунь, потом ждал, пока вода горячая потечет, потом давил какую-то огромную мокрицу, выползшую прямо из стока. Я таких и не видел, а это значит, что запросто может оказаться ядовитой. Хорошо, что не к Боните выползла, мне даже здесь слышно, как она под душем “Прекрасные глаза” поет. Раз поет, то точно никакая тварь на нее не нападала.

Потом проблема возникла в том, что надеть? Мне в гражданском, по идее, ходить здесь нельзя, я на службе круглосуточно и здесь обязан форму носить. Тоже отвык.

Что-то гладить пришлось, разложив доску прямо в спальне. К тому времени, как я развесил на спинку кресла брюки, рубашку и полагающуюся под нее майку, Бонита вышла из ванной. Посмотрев на форму, она подняла брови и нарочито томным голосом произнесла:

— О, сеньор команданте… ваша форма так возбуждает…

— Правда?
– оживился я.
– Докажи.

— Мы же ужинать идем!
– возмутилась она.

— Аппетит нагуляем.

— Нагуляем?
– уточнила она, сбрасывая полотенце.
– Теперь это так называется?

1 число 3 месяца 23 года, четверг. Протекторат Русской Армии, ППД, 09.00.

И опять от всего отвык. Чистота, порядок, проход через КПП, все вокруг в форме — после анархичного Аламо в диковинку. От КПП скорым шагом дошел до расположения егерского разведывательного батальона, там опять проверка документов. Разведуправление РА как раз здесь и располагалось. А я в нем служил. Пусть и бываю я на службе редко, и меня здесь далеко не все в лицо знают, но основные задачи мне ставят именно здесь.

Владимирский был уже в кабинете, как раз чай заваривал. Чай здесь так себе, но вот кофеварки в кабинете не было, а электрочайник был. Так что выбор был просто до предела. Да и хватит кофе, я уже два с утра выпил.

Пожали друг другу руки, обнялись, в унисон поздравили друг друга с новым сезоном. Стол мой никто не занял, так что я сразу развалился в кресле, поинтересовавшись:

— Как вы тут без меня? Справляетесь?

— Нет, все ждали, чтобы ты на усиление прибыл, - хмыкнул он, ставя передо мной кружку.
– К чаю нет ни фига.

— И не надо, - кивнул я.
– Я все равно ни на что не рассчитывал, знал к кому иду. Все нормально.

— Это ты сейчас к Барабанову пойдешь, вот тогда и нормально будет, - поехидствовал он.- У него кто-то сейчас, но обещал тебя вызвать сразу, как освободится. Кстати, почему пистолет не табельный?
– ткнул он пальцем в кобуру со “смитом-вессоном” сорок пятого калибра.

— Спрятал я табельный к чертовой матери, - отмахнулся я.
– Модель редкая, слишком явно к тутошним делам привязывает. Да и разлюбил я самовзвод, если честно. Разница слишком большая между первым и вторым выстрелом, скорость сбивает. Можно как М1911 держать на боевом взводе и с патроном в стволе, но… как-то у СР-1 автоматический предохранитель не очень радует, в отличие от кольта.

— На “глок” переходи.

— “Глок” сорок пятого в руке неудобен, больно рукоятка толстая и широкая, кирпич кирпичом. А это…, - я вытащил из кобуры пистолет, - новая модель, перед самыми дождями Сэм закупил… помнишь такого?

— С “Сыном Сэма”?
– засмеялся Михаил.

— Он самый, - подтвердил я.
– . Я попробовал — очень понравилось. Сменные задники рукоятки, в руке отлично сидит, по устройству — тот же “глок”, но куда удобней. Патронов поменьше, десять против тринадцати, но все равно нормально. И вот это, - я постучал пальцем по выступающему за затвор стволу, где на дульную часть был накручен ребристый колпачок.
– Под глушитель ствол, так что вообще идеально.

— Понятно, одобряю, но табельный сдать все равно надо будет, - сказал он.
– Видал?
– и похлопал себя по кобуре.

Видать-то я видал, сразу заметил, только подумал, что это какая-то его самодеятельность.

— А ну покажи, - протянул я руку.

Михаил расстегнул клапан кобуры и протянул мне свой пистолет.

— Вот как…, - очень сильно удивился я.

В ладони у меня лежал длинный и увесистый М1911, клон знаменитого “кольта”. Ствол тоже “тактический”, с резьбой под глушитель, сейчас с колпачком.