Земля-Марс-Земля. Проект «Свет тьмы»
Шрифт:
<Вот, надо же, ест и молчит, а сам смотрит так пристально. Чего смотришь, не высмотришь ничего, то же мне, Дон Туан недоделанный. Одет вроде прилично, только брюки слегка замызганы. Дождь недавно был, вот он и обрызгал сзади их, а спереди так и не видно ничего. И ботинки, только задники грязные. Ещё бы, походка у него не как у модели, идёт, словно медведь переваливается с ноги на ногу, да руками загребает вокруг себя, будто оттолкнуть всех хочет с дороги своей. Ну, хоть слово бы сказал… Вот связалась. Чего надо то ему? Может, маньяк какой? Или просто тихий псих? Всё. Сейчас встану, скажу: «Спасибо за
Заговорил:
– Знаете, Люся, вот пройтись, если от начала до конца по Бульварному кольцу – приняв на посошок у Пречистенских ворот, добавить потом у Никитских, и по чуть-чуть ещё у Петровских, да у Покровских. И сил хватит если, то дойти можно будет до Большого Устинского моста, сесть там на речной трамвайчик, потом проплыть мимо Кремля, храма Христа Спасителя, и мимо памятника Петру Великому, Церетелли изваянном. И если высадиться напротив прямо Генштаба, прочесать Нескучный сад и по набережной выйти к Воробьёвым горам – то почувствовать можно там себя покорителем, Москву город завоевавшим!
– Что с Вами, Юрочка, Вам плохо?
<Псих, точно псих… Жалко как. Такой симпатичный. Как бросить теперь его, ведь привяжется, поди: надо на метро посадить в вагон, а самой в другую сторону, и на следующей сразу выйти, и вверх, или по переходу, хотя…>
<Улыбается, может прикол это какой-то? Опять молчит, вот горе-то он чьё-то. Может ещё чего скажет?>
<Со стула встаёт, эх, вилку уронил, нагибается… На ноги-то хоть на мои посмотрит он? Хорошо, что новые колготки одела сегодня, надо как-то ноги получше поставить под столом, и колени сдвинуть, а то мало ли…>
Юрий выпрямился, заулыбался во весь рот.
– А я ещё могу рассказать. Бульварное кольцо возникло на месте валов и рвов Белого города. Знаете про это?
<Юрий был явно доволен эффектом от своего коронного трюка: когда он не знал, что говорить, то шпарил что-нибудь из записей аудиогида, ещё давно им купленных. Слушал он их раньше, когда скучно было, да так наизусть и выучил. Это очень часто помогало ему выпутаться из затруднительных ситуаций. Когда молчать нельзя уже, а что говорить – неясно..>
– Это было запроектировано ещё планом переустройства Москвы 1775 года. Гоголевский бульвар – редкое место, где виден прежний рельеф выглаженной за века Москвы. По Гоголевскому бульвару любил гулять Гоголь. К столетию писателя здесь и решили, что лучше места для памятника Гоголю не найти. Бульвар тогда назывался Пречистинским. А название Гоголевский…
– Юрий, да помолчите Вы!
Люська от гнева раскраснелась, на глазах выступили слёзы, а потом её просто разорвало от своего неожиданного смеха. Аж живот закололо, но, как смех прекратился, то стало так легко ей, как будто знала она этого Юру с самого детства.
2. Вторая встреча
Вторая встреча Юрия с Люськой произошла рядом со станцией метро «Менделеевская». Как обычно, он зашёл в аптеку за имодиумом и уже придумывал, какой сказать комплимент свой знакомой Надежде, если случится так, что именно её смена будет.
Ничего так и не придумав, но уже надев на своё лицо дежурную улыбку, Юрий, едва открыв дверь, увидел Люську.
Масочная улыбка мгновенно превратилась в неподдельно радостный восторг. Со стороны могло показаться, что Юрий встретил свою любовь, ждал которую всё свою жизнь, и вот увидел её воочию…Подскакал к Люське этот Юрий:
– Люся, здравствуй, хорошая моя…
А она его взглядом холодным как обдаст:
– Мы что, знакомы?
– Люся, Люсенька, да Вы что не помните разве?
– Что-то помнить я должна?
– Да Юрий я, Юрик… Помните?
– Послушайте, Юрий-Юрик. Я помню только то, что приставали Вы ко мне тогда у памятника. И что еле отвязалась я от Вас. Что, опять в столовую хотите пригласить? Я не голодна. И, потом, мне некогда. Мне надо кровь на сахар сдать… Вы сказать мне, может, что-то хотели? Так я слушаю…
– Кровь? Какую кровь?
– Эндокринолог назначил. У меня что-то плохо со зрением стало. Окулист направил к эндокринологу. Ещё вопросы есть?
– Так, это, Люся, у меня ж аппарат есть специально для этого!
– Какой аппарат? В штанах что ли который, чтоб дам незнакомых охмурять?
– Да я исследования провожу и заказал себе прибор из Швейцарии. Ни палец колоть не надо, ни из вены кровь брать. На ушко клипсу надеть, кнопочку нажать и всё – все показатели крови мгновенно на мониторе высвечиваются, а другую кнопочку нажать, и всё будет распечатано в течение 30 секунд. И глюкозу в крови определяет. Вам единицы какие надо для эндокринолога указывать, «СИ», или традиционные?
– Юрий, как Вас по отчеству?
– Юрий Иванович, да просто Юрий, а ещё лучше Юриком так и называй меня, как тогда!
– Юрий Иванович, так Вы лаборант? У вас что, частная практика?
– Да никакой я не лаборант!
Юрий уже разошёлся, забыл обо всём на свете. Перед ним было очередное любовное приключение. И он мог уже рассказывать Люське этой о своих обожаемых показателях по физиологии, о проблемах генетики, о разработанной им аппаратуре, о тех его собственных придумках, которыми он гордился.
Губы люськины так и тянули к себе взор Юрия. Завитки волос за ушами её были так прекрасны…
– Люся, твои ушки прелестны, моим прибором можно будет узнать всё, что угодно. Даже то, что ты думаешь и о чём мечтаешь!
– Люся, вот Вы послушайте, – Юрий, когда впадал в аналогичный экстаз, путал, называл собеседника то на Вы, то на ты, и даже не замечал этого: – Люся, клипсу, которую я тебе прицеплю к уху, это датчик. С одной стороны – фотодиод, а другая половинка – фотоприёмник… Левой рукой Юрий уже пощипывал мочки ушей Люськиных, правой перехватил пакет, который Люська держала. Указав взглядом на дверь, он почти приказал:
– Люся, пошли…
Как и в тот раз, Люська безропотно, будто загипнотизированная, пошла за этим Юриком.
<Ну вот, какого чёрта. Мне тогда так плохо было. Наговорил всего, гад московский, мечтать заставил и исчез потом, Юрик этот>.
<Исчез, и даже телефон не дал. И мой не спросил. Паразит>.
<А всё-таки он ласковый и заботливый. Но дурень! Лопушок-пастушок>.
Но выйдя из аптеки, Юрий Иванович сразу умолк. Они молча зашли в метро. Он провёл Люську по своей карточке через турникет. Ехали тоже молча. Куда ехали, где вышли, Люська так потом и не смогла вспомнить…