Земля одиноких странников
Шрифт:
По пути я разговорился с Папой Карло. Оказалось, что его пригласили на Джей по личной просьбе шефа – чинить водопровод. Он прихватил с собой заветный слесарный ящичек, и глядя на его богатства, Каин в восхищении цокал языком. Он понимал в этом толк. Карло рассказал, что в последнее время он увлекся атомной физикой и думает построить ускоритель, который сможет разгонять в вакууме элементарные частицы. Тут же на обложке журнала он набросал схему, из которой выходило, что при определенной частоте столкновений нейтрино и антинейтрино будут рождаться временные частицы – тахионы. Таким образом, его двигатель будет действительно вечным. У меня зачесался язык спросить, каким же образом он собирается загонять нейтрино в камеру, но я воздержался. Зачем обижать хорошего человека?
Как мы и предвидели, все давным-давно откушали. Нам, правда, оставили и шампанское, и пирог, и жаркое. Но, во-первых, горячее
Наскоро перекусив, мы перебрались в оранжерею, где уже собралась вся компания. Алина с Китом тихо сидела на лавочке возле двери. Суананг, восседая в углу, в кресле шефа, таращил на всех свои громадные зеркальные очки, а капитан Шарт, привольно развалившись на диванчике, пыхтел своей трубочкой и полностью владел вниманием всей аудитории. Он рассказывал последние новости о разводе их президентши с мужем, что чуть было не вызвало правительственный кризис. И о том, какой суровый законопроект был ею выдвинут против адюльтеров. Как ушатом холодной воды окатил он нас рассказом о выходке колонистов с Терры-II. Мой двоюродный брат Саша Самаринов с прошлого года работал там в торгпредстве.
– Да-да! – уверял нас капитан. – Может быть, эти подробности еще не скоро появятся в ваших газетах, но я говорю со слов очевидцев, почти что из первых рук. Сначала они бабахнули по машине посла из базуки, потом стали переворачивать стоявшие у обочины автомобили, а после этого помчались на штурм вашего представительства. Охранники даже не пытались сопротивляться, но все равно, человек пять там пристрелили. Знали бы вы, какой дебош они там устроили! Сожгли несколько зданий, разгромили выставку, а потом стали швырять в костры папки с документами и договорами… Тем временем ударный отряд на космодроме ухитрился захватить три ваших звездолета – только одному удалось удрать. И после всего этого, набравшись наглости, господа террианцы направили в Содружество ноту протеста, в международный суд – иск о выплате убытков, а в Совет Цивилизаций петицию с требованием признания суверенитета.
– Черт побери! – взорвался Водяницкий. – Будь моя волям я бы…
– Вот-вот, – вставил Каин, блеснув зубами, – это превосходно согласуется с вашим пресловутым гуманизмом и правом наций на самоопределение.
– Но, простите, – вмешалась «бабуля», – то, что позволили себе террианцы – это просто терроризм!
– Террианский терроризм… – ухмыльнувшись, бросил Кроуфорд.
– А я считаю, что за это можно осуждать не больше, чем за «бостонское чаепитие»! – настаивал Каин. – Нельзя вырвать из народов стремление к независимости.
– Ваши политики так не считали, сжигая Хэлиан-Грил, – невозмутимо заявляет Галиб Мусаевич.
Еще мгновение, и это слово могло бы вновь разжечь пламя конфронтаций, еще недавно раздиравших не только наши страны, но и все Содружество, так что эта тема на станции была объявлена запретной. На небольшой планетке Хэлиан-Грил, население которой протестовало против рабских условий труда (населения было всего-то четыре тысячи), один из звездолетов госпожи президентши «навел порядок», пройдясь на бреющем полете над поверхностью. И тем подавил конфликт в самом зародыше. И это короткое название с тех пор заставляют всех честных людей в мире сжимать кулаки. И ни одна сволочь в мире не сможет убедить меня, что это не мое собачье… Мое!
Спасла станцию от скандала дорогая наша «бабуля», которая обрушилась на Каина, съязвив, что он со своей тягой к свободе того и гляди объявит о суверенитете Джей.
– А по-моему, он уже объявил о независимости компрессорной! – предположила Эдна. – Так помогите же нам, дружище, наладить с ней дипломатические отношения хотя бы на уровне душевой!
– Да-да, господа, – капитан Шарт трясет кудлатыми баками, раскуривая свою короткую пузатую трубку, и клубы приторно-пряного дыма окутывают его сморщенное круглое лицо. – Странные вещи порой творятся в этом мире. Я ничего не хочу предрекать, но думаю, что мы стоим на пороге тревожных событий. В космосе творится что-то невероятное. Откуда-то взялся мощный источник финансирования всяких подрывных групп. На глазах расцветают всякие анархисты, неоанархисты и анархо-синдикалисты. Кому-то не лень снабжать этих балбесов оружием, деньгами, литературой и типографскими машинами. Молодежь совершенно распоясалась, открыто проповедуют «невесомую любовь» и поклоняются этому самозваному богу Караджанхе, изощряются во всякого рода хулиганских выходках. Участились аварии на космических кораблях, особенно в звездолетах. В багажном отделении «Голден Стар» нашли адскую машину на полкилотонны, «Беллятрикс» взорвался на подходе к Порт-Юниверс, «Мадонна Де Спика»
исчезла при таинственных обстоятельствах. Люди поговаривают о крепкой пиратской организации.– Пираты в космосе? – поразилась Эдна. – Это в наше-то время?
– А что в этом странного? – в свою очередь удивился Шарт. – Галактический флот сейчас насчитывает около двадцати тысяч единиц. Я говорю – около, потому что точной цифры вам никто назвать не сможет. Из всего этого количества семьдесят процентов – супер-лайтинги. Четыре колонии штампуют их по нашим лицензиям по двести штук в год, а может быть, и больше. Они не всегда отчитываются. При этом протяженность освоенного нами пространства 56 парсек, а о том, что может быть на расстоянии следующих восьми-десяти парсек, мы можем только догадываться. Все эти расстояния – лишь капля в необозримом море Галактики, а галактик таких – значительно больше, чем волос на вашей очаровательной головке, мадам! – он завершил свою тираду, осклабившись в добродушной улыбке.
– Хорошо! – говорила Эдна. – Я понимаю, когда тысячу лет назад испанские пираты нападали на английские корабли, везущие золото из Америки, но что вы прикажете грабить на космических станциях, спутниках и кораблях? Да и куда все это продавать? Кто позарится на ворованные запчасти?
– Простите, Эдна, – вмешался Галиб Мусаевич, – но вы кругом не правы. История свидетельствует, что в те далекие времена английские пираты грабили испанцев, а экономика убеждает нас, что компьютерные программы, Т-кристаллы и «жидкие алмазы» стоят гораздо дороже золота, меньше его по объему и легче поддаются реализации на «свободном» рынке. Не так ли, капитан?
– Еще бы! – воскликнул Шарт, чуть не поперхнувшись дымом. – Дайте мне только одно-единственное детское ведерко «жидких алмазов»! Уж я-то найду, где его выгодно пристроить! Настолько выгодно что и мне, и детям моим, и внукам хватит на всю жизнь. Причем безбедное существование им обеспечат одни проценты, а сам капитал будет лежать целехонький за бронированными стенами Первого Галактического банка на Альфе.
Но тут в разговор вмешался молчавший до сей поры Суананг.
– Как вам не надоест слушать эти глупости, – сказал он с легкой улыбкой. – Все это старушечьи бредни. Бабьи сплетни. Досужая молва. Уверяю вас, в космосе намного безопаснее, чем на Земле или Луне. Только за последний год там в автомобильных катастрофах погибло 120000 человек, авария трансатлантического экспресса унесла полторы тысячи жизней, два астролайнера, столкнувшись, погубили еще 800 человек, а их радиоактивные осадки надолго отравили жизнь населению Лунар-Сити. И это уже не говоря о цунами, которое едва не смыло половину Токио, о землетрясении, которое оставило в руинах Калифорнию, об извержении на Мадагаскаре… Все эти ужасные и трагические события случились за последние пять-шесть лет, и все они являются лишним подтверждением тому, что наша прародина Земля в настоящее время является самым опасным местом в мире.
– Значит, самым безопасным местом, по-вашему, является космос? – с усмешкой спросил Водяницкий.
– Естественно! – воскликнул Суананг. – А как же иначе? Я родился в космосе, провел в нем всю жизнь – и, как видите, жив и здоров.
Все рассмеялись.
– А как же метеориты, радиация? А искривления пространства? – не унималась Эдна. – Или это, по-вашему, не опасно?
– Опасно, мадам, очень опасно, – с усмешкой отвечал Суананг. – Но метеориты в свободном космосе встречаются крайне редко, чаще в планетарных системах. Шанс встретиться с метеорным потоком равен одному на миллион, а попадание в корабль крупного метеора, а тем более болида, можно считать настоящей удачей – она выпадает настолько немногим, что Ллойд страхует этот случай на десять миллиардов. Кстати, за всю свою жизнь я не встретил настолько крупного метеорита, который мог бы пробить двойную обшивку звездолета. Говоря о радиации, я хочу напомнить, что к звездам мы летим не вслепую, а предварительно изучив их излучение. К нейтронной звезде никто не сунется, к рентгеновскому барстеру – тем более. Что же касается искривленного пространства, то… – он пожал плечами, – никто не может сказать, что там происходит и происходит ли что-то вообще? Так что могу вас заверить, перелет сквозь миры гораздо менее рискован, чем путешествие на обычном земном самолете с материка на материк.
– По-вашему получается, – сердито запыхтел Шарт свой трубкой, – что все мы тут развлекаемся, летая между звездами! Что мы чуть ли не даром зарабатываем наши деньги! Или вы забыли, как полтора, нет, два года назад «Ахернар» на подходе к Капелле столкнулся с исследовательским спутником? И как они потом шестнадцать с половиной часов падали на звезду, и ни одна собака не могла им помочь, хотя все слышали по радио, что там происходит?!
– Это частный случай! – отмахнулся его помощник.
– А что вы скажете о «Змееносце»? – не унимался Шарт. – Неизвестный звездолет двое суток гнался за ним в малоизвестных окрестностях звезды Ван Маанена, обстреливал ракетами и лазерными пушками…