Земля точка небо

Максим летел в прошлое.

...

25 мая 2005 года

– У тебя какой-то радостный вид, – заметила Лиза тогда, в аэропорту перед таможенным контролем, пристраивая сумку на весы.

Макс поскреб свежую щетину.

– Я счастлив за тебя, – он криво ухмыльнулся. – И рад, что всё более-менее решилось.

– М-да? А я вот за тебя переживаю, – она коснулась его плеча мягкой ладонью. – С тобой точно будет всё в порядке?

– Не нужно.

– Что «не нужно»?

– Переживать. Когда ты это делаешь, для кого-нибудь это плохо кончается.

– Блин, – Лиза закусила губу и отвернулась. – Ладно, я рада, что ты меня отпускаешь. Так, наверное, будет лучше всего.

– Я просто не хочу найти тебя мертвой, – сказал Максим.

Или чтобы ты нашла меня.

Но Лиза уже не слушала. Она заполняла декларацию.

– Сколько именно наличных вы берете? – спрашивала ее аккуратная женщина в форме.

– Не знаю, – сказала Лиза, взваливая мешок на весы. – Сколько здесь, по вашему?

– Бо-оже, – женщина склонилась над пакетом. – Вы что, банк ограбили?

– Банкомат, – ответила Лиза. – И не один.

– Так, ладно, давайте запишем примерно, – женщина в форме вынула охапку банкнот. Она подняла мешок и грохнула его на весы. Щелкнула парой клавиш на калькуляторе. – Здесь все сотенные, правильно? Тринадцать и восемь. Ба-атюшки. Миллион пятьсот пишите.

– Хорошо, – сказала Лиза, царапая в бумагах. – А сколько в евро получается?

– Одну минуту, – женщина поправила тонкие очки. – Это у вас багаж или ручная кладь?

– Ручная, – подал голос Максим. Еще не хватало, чтобы Лизка сдала пакет носильщикам.

– Стоп, – аккуратная женщина снова пощелкала калькулятором. – Тогда вам придется доплатить за вес.

– Возьмите из пакета, – сказала Лиза, не поднимая головы от бумаг.

Женщина вынула из пакета охапку шуршащих купюр и снова глянула на весы.

– Погодите. А так вес в норме. Тогда не нужно доплачивать.

– Хорошо, – Лиза кивнула.

– Стоп, но тогда придется вернуть их назад, и снова будет тринадцать и восемь. Так?

– Возьмите их себе, – не выдержал Макс.

– Что?

– Возьмите эти деньги себе.

Аккуратная женщина сделала большие глаза.

– Нет-нет-нет, вы что, нельзя, – зашептала она. – Это получится нехорошо, и кстати, здесь видеонаблюдение, вы же знаете.

– Ладно, – Максим протянул руку и взял охапку банкнот из ее пальцев. – Тогда я возьму.

Женщина вздохнула с заметным облегчением.

– Готово, – сказала Лиза. Оставив последний росчерк, она положила бумаги на стойку.

– Прекрасно, – женщина в форме дважды хрустнула печатью и оборвала корешок. – Всё. Можете идти на контроль.

Она улыбнулась и протянула им талоны.

– Куда ты потом? – спросила Лиза, когда они брели к таможенным будкам.

– Для начала – выпью, – Макс хлопнул себя по карману, в который сунул деньги. – И не бодяги пивной, а хорошего виски.

Лиза улыбнулась, прикусив губу.

– Тогда я верю, что ты в порядке.

Она встала на цыпочки и чмокнула его в щеку. Послюнила два пальца и стерла оставшееся жирное пятнышко.

– Молодые люди! – их нагнала женщина с конторки. – Вы с ума сошли? А ваша ручная кладь?

Ее затуманенные очки съехали на кончик носа. Женщина тащила раздутый пакет, ухватив его за горловину двумя руками.

– Ой, – Лиза хихикнула, забирая неудобный мешок. – Извините. Чуть не улетела просто так.

– У вас что, совсем никакого уважения к деньгам? – женщина разрубила воздух ладонью.

– Никакого, – сказал Максим, обнимая Лизу за плечи. – Оставьте нас, пожалуйста.

Они расстались под электронным расписанием. Макс наблюдал, сунув руки в карманы, как Лиза постояла в короткой очереди, сунула в окошко загран с еще действительной визой, и выбралась через турникет по другую сторону. Она ни разу не оглянулась, а Максим не стал ждать, пока объявят рейс. Он развернулся и побрел, нетвердо ступая по мягкому ковру.

вышел сквозь автоматические двери, и ночь расстелилась перед ним от горизонта до горизонта: ровный асфальт, кромка соснового леса, смолистый запах аэродрома и маячки вышек, окурками тлевшие среди звезд. Только отныне Максим очень сомневался, что за этими горизонтами есть хоть что-нибудь. Он брел через огромную стоянку, и под его резиновыми подошвами хрустел крошащийся гравий.

Макс вынул сигарету и прикусил сухими губами ее шершавый фильтр.

Чирк!

Синие звездочки растаяли в пустоте, оставив на его сетчатке лиловый след.

Максим втянул носом запах магния и скривился.

Чирк!

Ему лез в голову этот древний сериал, где люди застряли в покинутом здании аэропорта посередине бесцветного пустого мира. И еда там не имела вкуса, и зажигалки не работали.

Чирк-пф-ф! Огонь полыхнул ему в глаза, и Макс прикурил, стараясь не опалить ресницы.

И они так же смотрели на горизонт, наблюдая, как мир вокруг сужается, и рушатся вышки, и странные шарообразные монстры поедают всё, оставляя голый вакуум.

Теперь он сидел в «мерсе», провожая глазами крошечную точку, мерцавшую в небе среди россыпи неподвижных звёзд.

Сигарета казалась абсолютно бессмысленной. И он знал, что виски тоже не будет иметь вкуса.

Потому, что Лиза спаслась, улетела на самолете, как те люди. А Максим остался. И вокруг него теперь происходило всё то же, абсолютно то же самое, не считая монстров. Горизонт приближался, и за ним было черно. Граница мира подбиралась всё ближе, и за ней больше не было ничего, только космический холод, от предвкушения которого Макса уже сейчас тянуло стучать зубами.

За все два года, за все последние часы – он не сказал Лизе ни слова. И лучше было так, чем оставить даже легкий намек.

Потому что она была не при чем. Мир сужался вокруг Максима давно, лет с восемнадцати, и бегство в Москву лишь отсрочило этот день на пару лет. Даже не будь Лизы. Даже не будь ничего – этот момент всё равно настал бы, и теперь, когда он был рядом, бояться осталось нечего. Чем ближе подбирался горизонт, чем холодней ощущалась пустота, тем спокойней, уверенней и веселее становился Макс.