Землячки 3. Интерес

– В семь утра выходи. Мне на пол надо.

– Ладно.

– Деньги потом главбуху заплатим.

Она раскинула его на пол. Два с половиной на четыре с половиной. Японский. Лёгкий, красивый, всего два таких было, один водитель грузовой сразу, говорят, себе взял. Обалденной расцветки, не тёмный, не красный, как большинство, что ей довелось видеть -- все оттенки жёлто-зелёного цвета. Не пол, а оранжерея цветов! Первая стоящая покупка в Соболином. Пришлось гималайского задвинуть под софу пока.

– Так, со шкурами я разделалась. Теперь надо приниматься за выделку соболей. Всё приготовлено.
– Собралась с духом и загрузила все десять штук в спецраствор.

– Завтра вечером в это же время -- стирка, потом выделка, на это уйдёт шесть часов. В воскресение в шесть утра -- второй этап на шесть часов, а после обеда натянем на планки до высыхания, на неделе уже -- жировка мздры.

Открыла свою книгу на закладке "Пышная полубоярка", сделала выкройку и занялась ватином и подкладом, благо, машинка под рукой. Она решила сшить три шапки, оставить себе одну для образца, будет в ней с отчётами ездить, предложит там, может кому приглянется, заказывать будут.

В эти выходные она рулила по посёлку, по всем улочкам колесил "УАЗик", десятки поворотов, разворотов, остановок, спусков, подъёмов, заездов в гараж, потом на вертолётной площадке "змейка" и так далее. Она уже чувствовала колёса, колею, камушки, ямки, освоилась со сцеплением, переключением скоростей -- ей нравилось всё больше и больше, она уже сигналила знакомым, ей улыбались в ответ. А может насмехались? "Ну и Бог с ними со всеми!".

Через неделю она кроила мех, а ещё через неделю три готовых шапки висели на рогах перед выходом, и она всякий раз, проходя, как ко Всевышнему, поднимала на них глаза. Она не звонила во Владивосток и не ждала своего героя, ей некогда было время терять на пустые чувства. На работе стали с Татьяной Петровной после обеда тоже по переменке дежурить, и всё свободное время она проводила на берегу. Там рядом с пристанью была крутая гора, Аксана нашла местечко повыше от людских глаз, натаскала досок и, лёжа, загорала в знойном солнце. Это был её домик, с высоты она видела часть посёлка, цветущие аллеи, течение Бикина вниз, и уходящую вдоль него дорогу в сторону Ясенёвого. Здесь она высыпалась, иногда спускалась искупаться.

Отдыхающих на берегу было много, ребятня не боялась ни холодной воды, ни быстрого течения. Почти у каждого самостоятельного мужчины в посёлке была своя моторная лодка, чуть повыше пристани стояли гаражи, где хранились моторы с горючкой, один выделялся, явно хозяйство Рыжего. Как только вечером все разбегались, значит, появилась мошка, пора уходить, и она, составив свою лежанку на ребро, спускалась вниз и медленно шла от реки по тротуару до самого управления в гору. А у крыльца цвела роза. Не заходя домой, шла поливать под корешок цветущую клубнику, отсаживала первые усы на пустующий рядок. Весь палисад был засажен астрами через угол до самой розы, они зацветут только в июле.

– Татьяна Петровна, сегодня после обеда приходи в трико и сапогах, - шепнула она ей.
– С Тодором за грибами поедем, сказал, чтобы по паре мешков с собой чистых больших брали.

– Какие грибы?

– Не знаю.

Он заглянул в кабинет в три часа:

– Готовы? Быстро в машину, пока никто не видит!

Они тихонечко закрыли кабинет и на цыпочках впорхнули на заднее сидение. Отъехав, начали хохотать: "Куда едем? Зачем едем? Один Тодор знает". Но удовольствие он им доставил. Через полчаса остановил машину на обочине лесной дороги. Переползли через бурелом, спотыкаясь.

– Не отставать!
– Звучала команда.
– Ножички захватили?

– Нет.

– Да.

– Я так и знал. Нате вот, приготовил для вас. Татьяна Петровна, первый раз что ли за грибами идёте?

– Сроду никогда не собирала, - смеялась та, - я же в городе выросла. Какие там грибы!

Остановились в низинке и смотрели на невидаль -- около десятка деревьев, начиная с корневищ, по стволам почти до их половины были во мху, сплошь усеянному мелкими грибами.

– Они хоть съедобные?

– Наивкуснейшие!
– Отвечал Тодор.
– Хоть жарить, хоть икру делать, хоть мариновать, хоть грибницу варить. Можно насушить, наморозить. Ильмаки называются.

Нарезали все мешки полнёхонько, а их ещё много оставалось. Чистенькие, крепонькие, все одинаковые.

– Всё, поехали, девчонки, рабочий день кончается. Татьяна Петровна, сырые есть нельзя. Хоть варить, хоть жарить -- не менее часа. Это общее правило для всех грибов без исключения.

– Поняла. Хорошо, что сказал, - смеялась та.

И все четыре вечера она перерабатывала привезённые грибы. Жареными заполнила все литровые банки. Отваренные распределила по целлофановым пакетам и забила морозилку. Нанизанные на шнурки развесила по всей веранде. Остальные перекрутила на икру.

х х х

Помидоры набирали цвет. На грядке с огурцами, огороженной высокими стойками, по шнуркам уже тянулись стебелёчки с усами. Арбузам территории не хватало, и она их воткнула в камни в конце огорода, только слегка удобрив лунки для проклюнувшихся росточков, сейчас они уже выбрасывали свои длинные стебли и приходилось их каждый день поправлять, развешивая по забору.

– Тодор, мне не хватает стеклянных банок. Где взять, подскажи?

– Знаю. Поедем в Красный Яр, они их там выбрасывают. Насобираем.

– Мне ж целые надо, чтоб при кипячении по трещинам не полопались.

– Так мы же у населения пособираем, а не на помойках. Заеду после работы. Тренировка дополнительная получится. Сама поедешь, пора с дорогами знакомиться.

Она испугалась первой встречной машины и закричала:

– Что делать?

– Сбавь скорость и прижмись чуть-чуть вправо.

Руки схватили руль крепче, чем обычно. Хорошо, что лесовоз был ещё далеко. Свернув к обочине, она остановилась -- нервы не выдержали.

– Так, Аксана Викторовна, струсила, значит?
– Хихикал он.
– Всё, теперь по вечерам только по дорогам ездить будем, к этому надо привыкать.

И теперь после работы, когда лесовозы порожняком возвращались с Нижнего склада в гараж, она каждый день ехала им навстречу. Езду по выходным они отменили.

– Твой жених приехал, - хихикнул он, когда она свернула на свою улочку.

– Вижу.
– Сердито сказала она, подавая ключи.
– Занеси сам на веранду мешок.

Он смотрел на неё вопросительно.

– Тодор, пожалуйста, будь другом, что тебе стоит, - просила она.

– Ладно. Сразимся.
– Хихикал он.

Она остановила "УАЗик" позади "Волги". Кирик чухом прошёл с мешком мимо через открытую тем калитку, открыл веранду ключом, как у себя дома, не глядя. Вернулся назад.

Она заглушила мотор и вышла. Тодор иронически осматривал "Волгу".

– Спасибо, - бросила она ему и с улыбочкой обратила внимание на гостя.
– Алёша, здравствуй. Пойдём.