Земная

— Элизабет, ради Триединых, объясни, что происходит?

Решив взять себя в руки я через силу успокоилась, и комнату перестало трясти, но мужчины оставались бледными, хоть и держали лицо.

— Прошу прощения, моя магия все еще нестабильна, но я над этим работаю. Давайте приступим к обсуждению вопроса, ради которого все мы собрались. Я знаю, и понимаю ваше недовольство: Долгие годы находится в рабстве, подчинении, когда раньше вы сами были себе указом, со своим Королевством и своими законами. И вам не нужно мне ничего объяснять, до некоторого времени, я сама была Земной, не зная своего происхождения, и я прекрасно понимаю, как живется простым Земным

Я знаю о всех ваших выступлениях, покушениях, похищениях, но я не сержусь. Я, МЫ все, готовы простить, сделать вид что этого никогда не было, к тому же предложить вам некую автономию, которая будет заключаться в том, что вам, как расе Земных, будет выделена собственная территория, во главе которой будет стоять главный, не Король, но Наместник, САМ принимающий решения, касающиеся внутренней политики территории Земных. И никто из нас, Небесных не вправе будет вмешиваться, до тех пор, пока ваши решения не угрожают нам. Также, за нашу защиту вы признаете моего отца своим Королем и, допустим, раз в месяц даете отчет о вашей политике, в которой мы сможем помочь делом, или советом.

Теперь что касается слуг: кто хочет, по желанию смогут остаться на своих местах и прислуживать Небесным, как и раньше, но получая большую плату за свою работу. Другие же могут принять участие в построении нового общества на вашей новой территории. Вам же нужно просто согласиться и начать новую жизнь.

— Ваше Высочество, при всем уважении, эта «сделка» выглядит очень заманчивой, но Вам не кажется, что это слишком не честно, имея своего Короля, свое Королевство, взамен получать территорию, которая все равно будет починяться Королю, и жить по тем законам, которые нам не нравятся?

— Вы хотите начать войну? Как думаете, сможете ли вы победить армию Небесных? К тому же, если вы еще не слышали, я выхожу замуж за принца эльфов, поэтому добавьте к расчетам еще и их армию. Как бы мне неприятно было это говорить, но если будет выбор защитить мою семью или убить вас, то выбор очевиден. МЫ истребим всю расу Земных, которые в последнее время, слишком отравляют наше существование.

— Это невероятно! Ваше Величество, вы слышите, что она говорит? Она хочет устроить геноцид! Целой расы! Моя дочь говорила мне, что она сумасшедшая…

Мой отец пребывал в шоке от моей речи. Я видела, что некоторые Земные действительно обдумывают мои слова, понимая свои шансы, а другие, как Карн например, с пеной у рта, как торгаши, будут отстаивать свое мнение до последнего.

— Отец, я бы хотела сегодня вечером устроить показательную казнь. Я хочу казнить человека, который пытался меня изнасиловать.

— Что?!

Отец вскочил на ноги, бешено сверкая глазами, а на лицах других мужчин было недоумение.

— И кто же пытался Вас изнасиловать, Ваше Высочество?

— Вы, Карн, кто же еще?

— Ну это уже невозможно терпеть! Прошу угомонить Вашу дочь, она клевещет на меня! Я уважаемый Земной, муж и отец. У меня репутация!

— Молчать!

Мой крик заполонил собой все помещение. Вибрировала вся комната, а звуковая волна заставила всех замолчать и сесть на места, с которых они поспешно вскочили. Даже мой отец, не ожидавший такой мощи, опустился на свой стул, и внимательно следил за тем, что я собираюсь сказать.

— Скажите, Карн, откуда у вас этот шрам?

Мгновенно промелькнувший страх и волнение я уловила в его глазах, которые он поспешно скрыл, но ответ для меня был ясен.

— На одной из тренировок меня задели мечом и остался шрам, который вы сейчас и видите.

Я подошла к столу и наклонилась, облокотившись на него двумя руками, смотря прямо в эти черные, ненавистные мне глаза, долгие годы преследовавшие меня в кошмарах.

— Ты думаешь я не помню того дня, когда ты пришел в приют, и меня привели к тебе в комнату? Как ты вышел из душа в халате а потом приказал мне раздеваться, а после моего отказа силой толкнул на кровать и начал привязывать к спинке кровати?

Это Я! Я! Оставила тебе этот шрам, ударив по голове графином, до которого с трудом смогла дотянуться.

Его лицо то серело, то бледнело, а мой отец угрожающе поднимался над его головой, а на его руках сверкала сила, готовая убить.

— А знаешь, что со мной делали потом? Как меня избивали, не давали мне есть, и только потому, что я не дала тебе то, что ты хочешь?

Карн не был похож на того, кто минутами ранее кричал о моей невменяемости. Сейчас его самый большой секрет всплыл на поверхность и его бывшие «друзья» смотрели на него с отвращением и презрением, не ожидая такого…

— Так что я предлагаю тебе подарок: я сделаю вид, что не знаю тебя и буду молчать о том, что ты сделал, и даже не убью тебя, хотя очень хочется. Взамен ты выступишь за мое предложение сделаешь все в лучшем виде. Как тебе мое предложение?

— Я-я… я согласен.

Жалкий человек, недостойный жизни.

— Мы принимаем Ваше предложение, Ваше Высочество, и просим прощение за все, что произошло.

— Можете идти.

Когда в кабинете кроме меня и отца никого не осталось, я устало выдохнула и пошатнулась. Отец подбежал ко мне и поймал в последний момент. Усадив меня на стул, он начал меня осматривать.

— Элизабет, мы все равно убьем этого урода, не волнуйся. Там…там в приюте такое часто происходило?

— Постоянно, но мне повезло, после того случая меня больше не трогали.

— И все это происходило прямо перед моим носом!

— Пап, не волнуйся. Теперь ты знаешь правду. Я думаю, что мое похищение может быть замыслом Богов.

— О чем это ты?

— О том, что я росла вместе с ними, знаю, как они думают, и чем живут. Знаю то, что нужно изменить. Для нас, правителей это большое преимущество.

— Не говори так. Я предпочел ничего бы не знать, если бы ты была рядом со мной с самого детства! Кстати, я хотел спросить, хоть и не растил тебя, но за то время, что мы вместе, не замечал за тобой такой жестокости, твердости…

— Когда я только шла сюда, мне было страшно, колени дрожали, дышать было трудно. Но в какой то момент я вдруг обрела уверенность и слова, которые я говорила…Как будто кто-то говорил за меня. Я знала, откуда-то, что именно нужно сказать… Не знаю, возможно мне просто показалось…