Зеркала Борхеса

– Сколько хотите.

– Принеси-ка мне местного. Самого крепкого, понятное дело.

– Обычную кружку?

– За кого, молокосос, ты меня принимаешь? За вшивого интеллигента, озабоченного вечерним пульсом и результатами последнего анализа мочи? Самую большую тащи.

– Сделаем, – пообещал повеселевший юнец и удалился по направлению к длинной барной стойке.

«Попробуем сориентироваться на местности. Хотя бы в первом приближении», – принялся рассуждать про себя Алекс. – «Во-первых, сейчас я нахожусь в каком-то крошечном скромном кафе: два десятка обшарпанных пластиковых столиков, разномастные стулья – сплошь колченогие, барная стойка, оштукатуренные светло-бежевые стены, завешанные нейтральными гравюрами и неброскими природными пейзажами. Правда, стоит отметить, что в правом дальнем углу помещения размещена – на отдельно-стоящей тумбочке – солидная (примерно метр тридцать на метр), плазменная телевизионная панель. Да и новёхонькие кондиционеры присутствуют. Следовательно, хоть заведение и не большое, но, отнюдь, не бедное… Во-вторых, официант разговаривал со мной на английском языке. Только не на том, на котором общаются между собой чванливые жители Туманного Альбиона. Речь, скорее всего, может идти о какой-то бывшей английской колонии. Вполне возможно, что я нынче прохлаждаюсь в каком-либо американском городке. Или, например, в южно-родезийском. Вот, собственно, и все предварительные выводы…».

Вновь появился очкарик с зелёной бейсболкой на голове и ловко сгрузил с овального подноса – на пластиковую столешницу – высокий двухлитровый бокал, наполненный – почти до краёв – жидкостью благородного густо-янтарного цвета, над которой величественно возвышалась конусообразная шапка белой пены.

– Спасибо за оперативность, – вежливо поблагодарил Алекс. – А нельзя ли разжиться свежей газетой?

– Попробую помочь, – пообещал юнец.

Чуть-чуть наклонив бокал, Алекс осторожно раздвинул пену губами и сделал несколько жадных глотков.

«Ух, ты, ёлочки зелёные!», – буквально-таки возопил восторженный внутренний голос, считавший себя тонким ценителем пенного напитка. – «Вот это – сила! Ну, и пиво! Ароматное, свежее, с лёгкой пикантной горчинкой. Да и в крепости ему не откажешь. Градусов десять-одиннадцать будет, никак не меньше… Братец, мы с тобой сейчас, гадом буду, гостим в Австралии. Только в этой стране бывает такое крепкое пиво… Что ещё за глупые возражения? Мол, в Англии, Шотландии и Ирландии варят пиво и покрепче? Варят, спорить не буду. Только сугубо тёмное. А в данном конкретном случае мы имеем дело с янтарным. То бишь, со светлым. Улавливаешь разницу? То-то же… Что там ещё? Мол, существует и немецкий пивной шнапс с приличными алкогольными градусами? Существует, признаю. Только от него сивушными маслами разит – мама не горюй. Ни с чем не спутаешь… Так что, братец, не спорь. Мы сейчас, в гости по утрам не ходи, находимся в благословенной и насквозь экзотической Австралии. То бишь, на Родине сумчатых и весьма прыгучих кенгуру…».

– Ваша газета, мистер, – аккуратно пристраивая рядом с пивным бокалом стопку сброшюрованных бумажных листов, сообщил официант.

– Спасибо, благодарю.

«Действительно, Австралия», – вынужден был признать правоту собственного внутреннего голоса Алекс. – «Газета называется – «Вестник Южной Канберры». А Канберра, как известно, является столицей Австралии. Скучный и спокойный город. Сплошные столичные бюрократы. Моря нет. Сюда и любопытные туристы практически не заглядывают… Конец первой декады января месяца 2007-го года. Интересная деталь. Никогда бы не подумал, что с «вымышленными существами» можно столкнуться и в условиях современности…».

Ещё раз с удовольствием отхлебнув пивка, он негромко пробормотал:

– Австралия, так Австралия. Ничего, собственно, не имею против… Но что такое – Южная Канберра?

– Так называется один из столичных округов, – любезно пояснил мелодичный девичий голосок. – То бишь, фешенебельный, буржуазный и престижный городской район. Приятная консервативная архитектура, много разной зелени, свежий воздух, чистота, массивные бетонные урны, расставленные через каждые пятнадцать метров, законопослушные богатые граждане…

Алекс, подняв взгляд от газетного листа, непроизвольно улыбнулся – девчонка, стоявшая рядом с его столом, была очень миленькая: невысокая, худенькая, веснушчатая, с несколькими сотнями тонких и светлых тайских косичек, украшенных разноцветными керамическими бусинами-горошинами.

«Ещё зеленоглазая, со смешливыми ямочками на смуглых щеках», – дополнил въедливый внутренний голос. – «И, судя по всему, очень разговорчивая… А как тебе, братец, коротенькие джинсовые шортики? Оценил? Вернее, прелестные ножки, выглядывающие из означенных шортиков? Это – что-то. Натуральный шедевр. Вернее, два безусловно-выдающихся шедевра…».

– Сразу перейдём на «ты»? – выжидательно, с лукавыми изумрудными искорками в глазах, прищурилась девчонка. – Или же сперва немного поиграем в лицемерно-благовоспитанный политес?

– Не будем играться. Сразу перейдём. Присаживайся.

– Спасибо, конечно… А ты, австрийский профессор испанской словесности, оказывается – ко всему прочему – ещё и отвязанный авантюрист, способный на весьма рискованные и, зачастую, необдуманные поступки.

– С чего это ты взяла? – слегка удивился Алекс. – Не, против «рискованных поступков» я никоим образом не возражаю. Имеет место быть. Но, вот, «необдуманные»… Готов поспорить.

– Ладно, аргументирую. Ты, ведь, «объявился» в Австралии совсем недавно? То бишь, только что?

– Это точно. Только что.

– Значит, «объявился», и тут же, ни секунды не раздумывая, заказал двухлитровый бокал пива? Причём, коллекционного и ужасно-дорогущего?

– Получается, что так.

– А деньги-то, профессор, у тебя есть? – продемонстрировав симпатичные ямочки на смуглых щеках, хихикнула девица. – Проверил бы, честное слово, на всякий случай.

Ознакомившись с содержанием карманов своей джинсовой курточки и лёгких летних брюк, Алекс смущённо признал:

– Отсутствуют денежки. Причём, как класс. Австрийский паспорт и международные права на месте. А, вот, ничего похожего на кошелёк не наблюдается. Как и пластиковых банковских карт… Да, это я слегка погорячился. С пивом, то есть…

– Погорячился? Это ещё мягко сказано. Австралия – страна законопослушных граждан. Чуть что ни так, они сразу же обращаются в полицию, которая – в свою очередь – либеральной мягкотелостью не страдает. Особенно в отношении подозрительных типов, которые даже кружку пива оплатить не могут. Не говоря уже про дорогостоящие услуги авторитетных адвокатов…

– Но ты же меня не бросишь в беде? Заплатишь за пивко?

– Заплачу, – задорно тряхнув тайскими косичками, таинственно улыбнулась барышня. – Но только при одном условии.

– При каком?

– Если дашь отхлебнуть из твоей кружки. Никогда ещё не пробовала коллекционного пива.

– Пожалуйста, пробуй.

– Спасибочки, господин профессор. Вы очень добры…

– И как тебе пенный напиток? – выждав некоторое время, поинтересовался Алекс. – Понравился?

– Ага. Очень. Потянет на полугодовое тюремное заключение.

– Это, извини, в каком смысле?

– В самом прямом. В патриархальной Австралии лицам, которым ещё нет двадцати одного года, запрещается употреблять алкогольные напитки. А всю полноту ответственности, естественно, несут взрослые… Кто мне, девятнадцатилетней дурочке, передал кружку с крепким австралийским пивом? Правильно, один уважаемый австрийский профессор. Следовательно, что? Следовательно, необходимо означенного злонамеренного профессора незамедлительно арестовать, привлечь к ответственности, строго осудить и отправить в местную тюрягу…