Зеркало души

Лицо Зарина, не особо понявшего первую половину прозвучавшей фразы, нервно передёрнулось, после чего, вскочив с кровати и схватив за шиворот юношу, он, внимательно глядя на собеседника, эмоционально вспылил – «Поговорить? Всё это всего лишь, чтобы просто поговорить?!».

«Спокойно и не нужно столько эмоций…» – медленно прошептал Алик и, многозначно кивнув на дверь, добавил – «Поскольку, мне бы очень не хотелось, чтобы наш разговор прервали…».

«Да ты, ты, хоть представляешь, что ты наделал?!» – всё ещё эмоционально, но на порядок тише яростно прошептал Кира, крепко держа юношу за шиворот, понимая, что он не имеет права сказать ни слова более о проводимой их группой операции по ликвидации провалившегося агента…

«Спас бедную девушку?» – мягко предположил Легасов.

Зарин отпустил ворот и, отпрянув от юнца, с ужасом понимая, что его гостю известно куда больше, чем просто детали его личного дела – что ему известно как содержание их небольшой миссии, так и сам объект предстоящей ликвидации. И это была уже не просто измена – их подставили, подставили свои же – из конторы. Осознав всю тяжесть ситуации, он, медленно опустился на нары, с опаской вопросительно взглянув на гостя…

«Извини, Кира, но я не могу позволить вам сделать, то, зачем вы трое прибыли в этот забытый богом мексиканский город» – спокойно продолжил Алик и, увидев взгляд собеседника полный решимости и ненависти, поспешно продолжил – «Разумеется, наши мексиканские братья ничего этого не знают. Все они наивно полагают, что всё это – всего лишь наши местные, сицилийские, разборки. За умеренное вознаграждение я договорился, чтобы они уладили мою небольшую проблему с приехавшими людьми из враждебного сицилийского клана – уладили мирно и, по возможности, без проблем, чтобы избежать очередной кровавой вендетты…».

«Мирно? Алик, а ты, случайно, не интересовался тем, что мексиканцы обычно делают с людьми, у кого в отеле они находят целый арсенал всевозможного оружия и спецсредств?» – с сарказмом переспросил Зарин, мысленно перебирая в голове варианты выхода из создавшегося тупика. Варианты, среди прочих включавшие и возможное использование новоявленного и весьма самонадеянного юнца в качестве заложника для последующих переговоров со строптивыми мексиканцами.

«Вам троим не о чем переживать…» – спокойно продолжил Легасов, пояснив – «Я уже внёс первую половину взноса за ваше освобождение. Согласно договорённостям – завтра вас повезут этапом в одну из федеральных тюрем автобусом с охраной. В ходе перевозки автобус не справится с управлением и перевернётся, после чего загорится и взорвётся. Все трое заключённых, запертых в автобусе, к сожалению, для всех погибнут… Разумеется, погибнут по легенде. Всё остальное, включая тела троих подставных гринго с вашими бирками, имитацию взрыва автобуса и так далее, мексиканцы сделают сами, доставив вас до Мехико, где получат остальную часть обещанных денег. В свою очередь, в Мехико в ящике на автобусной станции вы найдёте изъятые у вас в ходе ареста заграничные паспорта и документы, а также немного денег для беспрепятственного выезда с территории страны…».

«Зачем? Зачем тебе вообще вытаскивать нас отсюда?» – несколько оторопев от самого факта наличия заранее заготовленного плана по их собственному спасению, медленно переспросил Кира, добавив – «Зачем тебе это делать, особенно, если ты так сильно хотел защитить эту девчонку?».

«Я бы не смог себе простить, если бы трое верных стране патриотов, так и остались умирать здесь, в далёкой мексиканской тюрьме…» – пожал плечами Алик, виновато пояснив – «И уж тем, более, зная, что все вы попали сюда именно из-за меня…».

Зарин, озадаченный подобной откровенностью невесть, что возомнившего о себе юнца, утомлённо покачал головой, едва веря, что всё это, действительно, происходит с ним наяву, после чего с удивлением переспросил – «Допустим. Алик, но на кой чёрт, тебе, вообще сдалась эта девица?».

«Кира, вы, Шинигами – вы ведь не выполняли машинально чужие приказы – всегда и везде вы втроём вершили свой суд. Свой собственный праведный суд – самостоятельно определяя, то готовы вы или же нет оборвать чью-то жизнь из чёрного списка на базе имеющихся данных… Ведь так?» – подсев ближе, и взглянув прямо в глаза, тихо поинтересовался юноша и, видя шок на лице собеседника, мягко продолжил – «Я не знаю то, какую информацию об этом объекте перед операцией вам предоставило руководство, но, поверь мне, сейчас вы втроём едва не приговорили к смерти невиновного человека…

Девушку, единственная вина которой состоит лишь в том, что она, как и вы, совершила свой суд и, вовремя осознав подмену, не спустила курок, отказавшись исполнить приказ. Свершила свой суд, сохранив жизнь – но жизнь не изменнику родины, как это было написано в материалах оперативной разработки провалившегося агента, а бизнесмену – обычному коммерсанту средней руки, выходцу из России, чьи бизнес интересы на родине столь неудачно пересеклись с путями кого-то из наших великих…».

Кира, подняв голову, внимательно посмотрел в смотревшие прямо на него холодные и бездонные зелёные глаза юноши, пытаясь понять то, насколько он может, если вообще может доверять его словам. Спустя несколько секунд, не выдержав интенсивности взгляда, он вздохнул, устало закрыв глаза.

«Я не рассчитываю, что ты, Крис и Лукас поверите мне на слово…» – мягко продолжил Легасов, пояснив – «Все материалы о Габриэль, известной вам как Галина Ярославовна Савиных, и информация о проваленном ею последнем задании будут в том же ящике на автовокзале. Я надеюсь, что проведя их объективный анализ и верификацию в спокойной и непринуждённой обстановке, вы втроём сможете принять взвешенное правильное решение. Ибо вас подставили – точно так же как в своё время подставили Габриэль. Подставили – заставив работать вслепую в чьих-то сугубо корыстных интересах, убедив ложными данными оперативных разработок, что всё, что делается – делается во благо безопасности и процветания великой державы…».

«И всё-таки, почему она – именно она?» – раздумывая над сказанным гостем, с недоумением переспросил Зарин, до сих пор не видевший ни малейших оснований для подобного сильного интереса юноши, кем бы он там ни был, к рядовому объекту их очередного оперативного задания…

«Мы заключили с ней небольшой договор…» – глядя прямо в глаза собеседнику без колебаний ответил Легасов, спокойно с улыбкой пояснив – «Дело в том, что я попросту не мог допустить, чтобы столь умная, талантливая и принципиальная девушка, радеющая за своё отечество, до конца своих дней осталась замаливать грехи в этой мексиканской глуши. Чужие грехи…».

Ожидав услышать в ответ всё что угодно, но только не это, Кира, едва не потеряв дар речи, медленно произнёс – «Чёрт побери, Алик, да кто ты такой – кто ты на самом деле? С одной стороны, для постороннего ты на удивление слишком многое знаешь, с другой стороны – ты ведь не один из нас – ты не из нашей системы. В этом случае кто ты?».

«Я, финансист, обычный финансист, честно заработавший своё многомиллиардное состояние, день за днём, рискуя своим капиталом в сложной и порой непредсказуемой биржевой игре. Всё это обо мне вы с лёгкостью найдёте в общедоступных источниках информации…» – спокойно пожал плечами Легасов и, понимая, что ситуация действительно требует некоторого чуть более подробного разъяснения для собеседника, продолжил – «Впрочем, это, разумеется, далеко не всё. Ибо на родине, в России, многие в нашей системе знают меня также как консультанта – независимого консультанта по юридическим вопросам, охотно и весьма успешно принимающего участие в этом качестве в расследовании особо важных уголовных дел, общественно резонансных преступлений и, разумеется, отдельных инцидентов, связанных с грифом государственной тайны…».

Медленно кивнув головой, Кира, постепенно начиная осознавать источники подобной осведомлённости собеседника, улыбнулся, с пониманием поинтересовавшись – «Алик, и что тебе нужно? Что тебе нужно от Габриэль и… и от нас?».

Легасов, оценив интеллект собеседника, широко улыбнулся и, кивнув головой, мягко продолжил – «Кира, вы втроём никогда не задумывались о том, почему так плохо живётся людям в нашей стране? Почему, располагая богатейшими ресурсами нефти, газа, угля, алмазов и металлов обычные люди нашей, некогда великой мировой державы, до сих пор изо дня в день борются за элементарное и Богом данное право – право на жизнь? Почему пенсионеры в нашей стране едва сводят концы с концами, проклиная свою судьбу? Почему вместо стабильной работы, экономического развития и достойного будущего все мы, россияне, до сих пор с содроганием сердца следим за изменением мировых котировок барреля нефти?».