Зеркало Иблиса

«Поднять тревогу? А если все мертвы? Тогда я только себя обнаружу, и ничего больше… Этим пустынным волкам только дай знак, они сбегутся со всех сторон. А если кто-то еще жив? – Ягер на секунду представил, что начнется, если кто-то из солдат еще жив и поднимется паника. – Так мы же перестреляем друг друга в темноте. Тут на что-то способна только фрисснеровская команда, все остальные просто мясо, хоть и солдаты».

Ягер начал очень осторожно, ползком продвигаться к месту, где, по его данным, должен был находиться один из часовых. Под рубашку заползал холодный песок, противно щекотал кожу. Проползая мимо заднего колеса одного из грузовиков, Людвиг вляпался ладонью в какую-то лужу. Потряс рукой, стряхивая капли, потом остановился. Лужа была темная и немного липкая.

Ягер представил, откуда она тут взялась, и ему стало нехорошо. Он не стал открывать дверцы грузовика, чтобы не поднимать лишнего шума. Где-то впереди стоял легковой «фиат», если откуда и начинать будить отряд, так это оттуда. Штурмбаннфюрер встал и быстрыми перебежками добежал до машины, где спал Фрисснер. Точнее, почти добежал, потому что споткнулся обо что-то большое и упал. На этот раз песок попал не только в рот, но и в глаза. Ослепший Ягер на всякий случай ткнул пистолетом в это «что-то», а другой рукой попытался нащупать горло. То, что это человеческое тело, он не сомневался.

Вместо горла обнаружилась какая-то отвратительная жижа, прикрывающая какую-то щель… Людвиг с ужасом понял, что наткнулся на человека с перерезанным горлом.

Дело принимало действительно дурной оборот.

Беглый обыск не обнаружил на теле солдата ни оружия, ни боеприпасов.

Ягеру почудился шорох где-то в стороне легкового «фиата».

Почудился? Людвиг осторожно подобрался поближе…

Так и есть, чья-то более темная тень на фоне ночной темноты ковырялась около двери. Ягер уже было прицелился, как вдруг тень вздрогнула и замерла.

– Встать, – послышалось по-немецки. Масляно щелкнул затвор.

Тень приподнялась. Именно приподнялась, оставаясь на полусогнутых ногах, готовая в любой момент кинуться в спасительную темноту.

– Макс, с вами все в порядке? – послышался голос Фрисснера.

– Со мной? О да… Со мной точно все в порядке. – Из-за машины вышла другая тень, в руках которой обозначилась винтовка.

– Штурмбаннфюрера не видно? – снова спросил голос Фрисснера.

– Нет… Боюсь, что его мы больше не увидим.

«Рано радуетесь», – подумал Ягер и уж было совсем хотел обнаружить свое присутствие, как вдруг тень совершила скачок в сторону. На фоне звездного неба мелькнула тень выбитой винтовки.

Потом события завертелись, подобно белке в колесе, которую Людвиг, будучи мальчиком, видел на ярмарке в Кельне. Араб прыгнул в сторону. Богер приглушенно вскрикнул, а тень винтовки вскинулась куда-то вверх. Ягер оттолкнулся ногами и врезался головой во что-то твердое. «Пряжка», – мелькнула в голове глупая и безразличная мысль.

После этого мыслить уже стало некогда, потому что штурмбаннфюрер покатился по песку вместе с человеком, которого сбил с ног.

Что-то крикнул Фрисснер, вспыхнул свет… И Ягер, уткнув ствол пистолета в противника, дважды нажал на курок.

Бешено вращающийся барабан раскололся… Маленькая ось стремительно улетела куда-то в небеса… Белка выпрыгнула из ловушки, прекратив издевательский аттракцион.

Человек задрожал, принимая в свое тело свинец и ткнулся головой Ягеру в шею. Рядом в песок ушел кривой кинжал…

– Тревога!

Выстрелы… Безучастное хлопанье пистолетов…

На живот Ягеру лилась горячая, по контрасту с окружающим воздухом, жидкость. Кровь пропитала рубашку и теперь противно стекала по бокам.

– Чужая все-таки лучше, чем своя… – бормотал Людвиг, выбираясь из-под тела.

Пленные стояли на коленях, закинув руки за голову. Они так простояли всю ночь, в свете фар и в вони работающих двигателей. Пленных было четверо. Еще трое арабов лежали рядышком и ждали своей очереди на погребение Отдельно от них на песке, задрав голову в слепое небо, лежали двое часовых с перерезанным горлом.

Всю ночь отряд не смыкал глаз, а с наступлением утра Фрисснер со своей командой направился на прочесывание песков вокруг.

Вернулся хмурый. Отозвал Ягера в сторонку и, махнув головой на пленных, сказал.

– Они были не одни. Там полно следов, когда поднялась заваруха, эти ублюдки сделали ноги.

– Они скорее всего вернутся.

– Вы полагаете? – Конечно. По-видимому, мы очень заманчивая добыча

– Ограбление? Ягер пожал плечами:

– Допрос покажет… Вы оставите это на меня?

– С удовольствием, – подтвердил Фрисснер.

– Я и не сомневался…

– Кстати, как вам удалось выжить? Я полагал, что вы спали на открытом воздухе. Эти мерзавцы должны были добраться до вас в первую очередь…

– Костер к тому времени потух, я полагаю, что им и в голову не пришло искать кого-то спящим на песке, когда рядом автомобили. А как вы поняли, что на лагерь напали? Вы же, кажется, спали?

– Не совсем, – уклончиво ответил Фрисснер. – У меня была бессонница. Как оказалось, пошла на пользу.

Ягер ничего не ответил.

Он взял из набора инструментов монтировку и направился к пленным. Каунитц, который возился со сменой вспоротого колеса, мрачно усмехнулся.

– Что он собирается делать? – спросил Замке, выползая из «фиата». У профессора после ночных приключений был весьма бледный вид. Юлиуса Замке слабило. Он постоянно отбегал за грузовик. Фрисснер полагал, что эта неприятность приключилась с профессором с перепугу.

«Все-таки не военный человек, – с легким презрением подумал Людвиг. – Штатская рохля»

– Он собирается потолковать с нашими гостями по душам. А заодно выяснить, чем мы так заинтересовали местное население.

– Он их будет бить?

Фрисснер удивился такой наивности вопроса, прозвучавшего из уст человека, прошедшего заключение в лагере.

– Ну не в шахматы же ему с ними играть… Позволю себе напомнить вам, дорогой профессор, что эти люди ночью перерезали бы вам горло с такой же легкостью, с какой они проделали это с двумя нашими солдатами.

– Да, но они дикари. Мы не можем опускаться до их уровня… В конце концов, это не…