Зеркало отчаяния

– А прибавку к зарплате?

– Это - нет.

– Тогда и смысла нет, - рассмеялась Матильда.

– Ну, не скажи. В постели он очень даже неплох.

– Обычно такие мальчики думают лишь о себе?
– тоном умудренной жизнью женщины заметила Матильда. Она бы смолчала, но как еще объяснить подруге, что кобель хорош в будке на цепи, а не в постели?

– Это да. обычно такие считают, что если попали к женщине в койку, она им уже должна быть благодарна. Но Тошка молодец....

– В смысле... вы тоже?

– А, у меня тяжелый развод с мужем был. Вышла замуж, а он пить начал, руку на меня поднимать, когда дочь ударил, я его, конечно, выкинула. Так он ходить начал, под дверями орать, ломиться, тут меня еще с работы выкинули, я ходила по всем конторам, нигде не брали, Альке семи нет... Тошка на меня посмотрел, и сказал, что я принята.

– Благородно...

– Ну да. на следующий день муж ломиться начал, Тошка подъехал, морду ему начистил так, что общественность стоя аплодировала, и головой в мусорный бак сунул. С тех пор - как отшептало.

– Замечательный рецепт.

– Ага... Дальше, сам понимаешь, он ночевать остался... но так, на пару раз. Я все понимала, я ж его на десять лет старше. Ничего серьезного нам не светило, но вспомнить и сейчас приятно.

 - Поняла?

 - Тильда, он ведь помог. И ей, и Дине...

 - За что с ним расплатились натурой. Хочешь такое же? На пару ночей?

 - Нет!

 - На нет - и спроса нет. Слушай дальше...

– С Лерой понятно. А Женя?

– Влюбилась. Тошка и решил, что проще ее на работу взять, чем отбиваться. С тех пор надеемся, что у нее это пройдет. Но не проходит.

– И не лечится.

– Примерно так.

– Нина, открой мне страшную тайну. Неужели шеф и с Сергеем тоже спал? Тенденция, однако...

Женщина едва не подавилась печеньем.

– Уффф! Н-нет! Кха! Тошка в этом плане четкий гетеро. Хоть и говорит, что все надо попробовать, но не до такой степени.

– Жаль...

Нина подавилась второй раз.

– П-почему? Кха!

– Шеф-гомосексуалист - мечта любой секретарши, - абсолютно серьезным тоном поведала Матильда.
– И не пристает, и косметикой поделиться может. Тут главное с ним на одного и того же парня глаз не положить.

– Я кому сказал - не сплетничать на работе?

Антон стоял в дверях злой, как шершень. И по всему выходило, что последнюю фразу он слышал. А до того?

Матильда пожала плечами.

– Извините, шеф. Я просто рассказала о своем идеале работодателя. Но если вы будете регулярно выплачивать премию - я закрою глаза на эти недостатки.

– Я за кофе забежала, - Нина сделала невинные глазки.
– Тоша, ты же знаешь, я жить без него не могу.

Воистину, наглость - второе счастье. Антон выдохнул, и уже вполне спокойно уточнил:

– Значит, не приставать - и косметика?

Матильда невинно кивнула.

– Извините, шеф. Но девушки должны иногда мечтать...

– Не приставать - обещаю. А с косметикой сложнее. Но вон там, в шкафу, от ремонта краска осталась. Пользуйтесь, не стесняйтесь.

– Благодарю вас, о великий, - поддержала игру Матильда.
– Вы так щедры!

– Мудры, добры и великолепны, - Нина улыбалась вовсю.

Малена млела. Антон махнул рукой на нахалок. Инцидент был исчерпан.

Его величество Риний VI Эларский, Элар, Ларейя.

 - Проходи, Лера, садись.

Ее высочество Дилера Эларская присела перед отцом в почтительном реверансе, и послушно опустилась в кресло.

Риний проследил взглядом за любимым дитятком, и вздохнул.

Да...

Дитятко.

Любимое.

И ничего этот факт не меняет. Ни нескладности, ни неуклюжести - ничего. И винить в этом некого.

Короли редко женятся по любви, Риний исключением не стал. Женился достаточно рано, на женщине, которая была выгодна. Ее величество Вивиан, в девичестве Салейнская, была из достаточно знатного и богатого клана.

Элар - страна купцов. Так было, так будет, так остается, и это неплохо. Клан Салейнских был не настолько знатен, чтобы стоять рядом с троном, зато им принадлежало (и сейчас принадлежит) примерно двадцать процентов всех кораблей Элара. Это много. Это очень много...

Родители Вивиан согласились на королевское предложение с радостью. Но...

Девушка была откровенно некрасива.

Темные волосы непонятного оттенка, сухопарая фигура, которую одень в штаны - и от мужика не отличишь, да и зубы великоваты.

Дилера взяла от матери все эти не слишком приятные черты, и добавила еще подбородок от отца. И бородавку.

Понятное дело, придворные крутились рядом, все же принцесса, но Дилера была еще и умна. Не в кого ей было дурочкой рождаться. И она прекрасно понимала, что восхищаются не ей. Восхищаются тем, что она может дать.

Властью, близостью к трону, состоянием...

– У нас будет серьезный разговор.

– Я вас слушаю, отец.

– Я договорился о твоем браке.

Дилера прикусила нижнюю губу, что ее не украсило. Подбородок выдался вперед еще больше, зубы стали уж вовсе лошадиными...

– Ваше величество?

– Лера...

– Хорошо. Кто он?

– Сын его величества Остеона. Принц Аллодии, Найджел.

Дилера вздохнула.

– Почему?

– Нам нужен союз. Если все получится - мы степь придавим за пару поколений.

– Я... какой он?

Риний со вздохом протянул дочери миниатюру, с которой улыбался светловолосый красавец. Правда, подбородок у него был мягким и безвольным, но художник умело замаскировал этот недостаток. Лера взяла ее в руки, повертела...

– Отец, это жестоко.

Риний понял ее без перевода. Действительно, красавец и дурнушка, иначе не скажешь.

– Лера, я понимаю. Но выбора у нас нет.

– Я... он ведь меня никогда не полюбит.

– Лера...

На этот раз в голосе короля звучала укоризна. Полюбит, плюнет, поцелует... что за простонародные гадания? И так ясно, что союзы между королями заключаются для выгоды государства. А любовь...

Оставим эти пошлости для простонародья.

– Он слишком хорош для меня.