Зеркало времени

Он откинулся на спинку стула и устало закрыл глаза, словно ему стоило огромных усилий произнести столько много слов.

— Конрад, посмотрите на меня. Прошу вас.

Он медленно поднял веки и обратил взгляд на меня. И тогда я увидела, какие у него красивые глаза. Теплые, темно-карие, как у мистера Рандольфа, с длинными черными ресницами, и такая в них стояла тоска, что к собственным моим глазам подступили слезы.

— Я не ее дочь, Конрад, — сказала я, — и не знаю, где находится ваша бумага. Но если найду, обязательно отдам вам.

— Спасибо, мисс. Только теперь я не понимаю, кто вы такая. Ну почему я всегда так плохо соображаю?

— Еще один вопрос, Конрад, — сказала я, уже собираясь уходить. — Вы говорили, ваша матушка пошла на встречу с мужчиной, забравшим исписанный листок, в ваш день рождения. Когда это было? Вы знаете дату?

Сержант Свонн снова поспешно достал блокнот.

— Через пятнадцать дней от начала сентября, — с трогательной уверенностью ответил Конрад. — Это я всегда помню. Ма всякий раз говорила мне, когда пора начинать счет, ведь я умею считать аж до пятидесяти, хотя не знаю грамоте.

— И дело было в ваш последний день рождения?

Он утвердительно кивнул.

— Пожалуйста, повторите еще раз, Конрад, — с ободряющей улыбкой попросила я. — Кому ваша матушка отдала листок?

— Ну я ж говорил, — сказал он, опять отворачиваясь к окну. — Высокому мужчине с тростью. И с большими усами.

Сержант Свонн во второй раз захлопнул блокнот.

— Думаю, здесь мы больше ничего не узнаем, — отрывисто произнес он, вставая и нахлобучивая котелок. — Если вы не против, мисс, сейчас мы втроем вернемся в кебе на Гросвенор-сквер, высадим вас там, а потом я и наш друг прокатимся в отдел, для короткого разговора. Кажется, вы сказали, что я вам больше не понадоблюсь сегодня?

— Совершенно верно, сержант. Весь остаток дня я буду сопровождать леди Тансор.

— Вот и славно. Ну, Конрад, пойдем. Инспектор хочет повидаться с тобой. Ты ведь помнишь инспектора?

Конрад кивнул.

Мы вышли из гостиницы и быстро нашли кеб, доставивший нас на Гросвенор-сквер.

Дверь на мой стук открыл Чарли.

— Доброго утра, мисс, — поприветствовал он меня, вытягиваясь в струнку и козыряя.

Потом он бросил взгляд на кеб, в окошке которого маячили физиономии сержанта Виффена Свонна и Конрада Крауса.

— Никому ни слова, Чарли, — прошептала я, быстро проходя мимо него.

— Никому ни слова, мисс, — откликнулся он, затворяя за мной дверь.

II Однорукий военный

Получасом позже я опять незаметно выскользнула на улицу и на сей раз направилась пешком к дому миссис Ридпат на Девоншир-стрит.

Конечно, мне следовало сообщить моему охраннику, куда я собираюсь пойти, но я решила, что на сегодня с меня уже довольно общения с сержантом Виффеном Свонном, да и шла я к миссис Ридпат по сугубо личному делу, о котором не хотела ставить в известность инспектора Галли, а через него и мистера Роксолла.

Я достигла Девоншир-стрит за пятнадцать минут до условленного времени, но, чувствуя легкую усталость, все же постучалась в переднюю дверь.

Горничная впустила меня и, взяв мои плащ и зонтик, проводила до гостиной.

Уже собираясь доложить о моем приходе, она повернулась ко мне и прошептала:

— Хозяйка ожидает вас, мисс, но джентльмен еще не ушел.

— Джентльмен?

— Он не назвал свое имя, мисс.

Затем она тихонько постучалась, и мы вошли.

Миссис Ридпат, сидевшая на оттоманке у камина в глубине комнаты, встрепенулась и уставилась на меня со смятением в лице. Ее гость сидел спиной ко мне.

Рослый и широкоплечий, с шапкой густых золотистых волос, завивавшихся колечками на мускулистой шее, он как раз подносил к губам бокал левой рукой. Пустой правый рукав твидового норфолкского сюртука свешивался с подлокотника кресла.

— Эсперанца, дорогая моя! — воскликнула миссис Ридпат, явно еще не оправившаяся от неожиданности. — Кажется, вы пришли немного раньше, чем мы договаривались?

Она быстро подошла ко мне, поцеловала в щеку, а потом провела к оттоманке и усадила рядом с собой. Только тогда я получила возможность посмотреть в лицо ее гостю.

А лицо у него оказалось поразительной красоты, ну в точности как у какого-нибудь великого саксонского короля или доблестного викинга, какими они рисуются в воображении: обветренное, чисто выбритое, если не считать роскошных висячих усов, со светло-голубыми глазами, яснее и прозрачнее которых мне не доводилось видеть.

— Дорогая, позвольте представить вам капитана…

— Уиллоби, — перебил джентльмен, подымаясь с кресла, чтобы обменяться со мной рукопожатием. — Джон Уиллоби.

Теперь сомнений не оставалось: у него нет одной руки. Я тотчас вспомнила мужчину, которого видела на мосту через Эвенбрук в день, когда миледи и мистер Армитидж Вайс выезжали на прогулку в ландо.

— Да, — сказала миссис Ридпат, невесть почему избегая моего вопросительного взгляда. — Капитан Джон Уиллоби. А это… Джон… мисс Эсперанца Горст, я вам часто о ней рассказывала.

— Для меня большая радость и честь познакомиться с вами, мисс Горст, — промолвил капитан Уиллоби, отпуская мою руку и садясь.

Наступило неловкое молчание: капитан Уиллоби постукивал пальцами своей единственной руки по подлокотнику кресла, а миссис Ридпат натянуто улыбалась с самым сконфуженным видом.

Потом мы обменялись замечаниями по поводу недавнего снегопада и еще несколькими ничего не значащими фразами. Наконец я не выдержала.

— Думаю, я вас знаю, сэр, — заявила я, собравшись с духом и посмотрев капитану Уиллоби прямо в глаза.

— Вряд ли, дорогая моя… — начала миссис Ридпат, но капитан Уиллоби не дал ей договорить.

— Не надо, Лиззи, — сказал он. — Мисс Горст права. Полагаю, она действительно меня знает, по крайней мере в лицо, а потому вправе узнать обо мне побольше.

— Как вам угодно. — Миссис Ридпат сложила руки на коленях, всем своим видом являя неохотное смирение.

— Ничего не поделаешь, Лиззи. Глупо отрицать очевидное, вы же понимаете. Да, мисс Горст, вы и вправду видели меня прежде, хотя только издали, а раз такое дело — выложу вам все начистоту.