Зерна огня, или Свидетель деяния
Шрифт:
– Да едрить твою, – плюнул Базиль, – толку ли мне в ее платье! Случилось-то что?
– Да вот же ж я и говорю, – торопливо продолжил окаянный мальчишка, – девицы две, красивые. К мастеру Тиму зашли купить чего-то, а там гном.
– Ну так и что?
– Да гном же ж!
– Ну, гном, и что? Мало гномов, что ли, видали?
Парень вытаращил глаза и вполне красноречиво покрутил пальцем у виска:
– Да ты, дядь, отколь свалился?!
Не привыкший к подобному нахальству, Базиль начал было объяснять юнцу, отколь свалился и куда сейчас отправится он сам, но его по-солдатски выразительную
– Гном-то, нелюдь проклятущая, девок под землю сволок!
– Ка-а-ак сволок?!
Базиль заработал локтями, пропихиваясь к месту события – что оказалось нелегко вдвойне, ибо напуганные подземельным чароплетством зеваки шарахнулись от лавки травника, как от самого Нечистого. Тут бы и отловить кого из бегущих да расспросить толком, но ведь стопчут с перепугу вместе с конем! Бывший наемник потихоньку отступил к стене и постарался успокоить Пепла – что среди истошно орущих, поминающих кто Господа, кто Нечистого, кто нелюдь окаянную паникеров оказалось не так уж легко. Зато переулок опустел в считанные мгновения, и перепуганный дядюшка утянутой под землю девицы наконец-то без помех протопал к лавке травника. Поглядел под ноги, притопнул разок: брусчатка как брусчатка, вполне себе незыблема. «Под землю утащил», говорите? Дернул дверь лавки: заперта. Позвал:
– Эй, хозяин!
За дверью зашебуршало.
– Открой, хозяин, тут всё тихо.
– Чего тебе надо, добрый человек? – отозвался дрожащий голос. – Не работает лавка, завтра приходи.
– Не откроешь сам, вышибу дверь, – пообещал Базиль. – Здесь моя племянница была.
– Ох ты, горе-то какое! – Дверь приоткрылась, явив взору Базиля острый нос, тощее, со впалыми щеками лицо, желтоватую челку, длинную шею и замызганный ворот рубахи. – Племянница, говорите?
– Рыженькая, – уточнил Базиль. – А с ней подруга.
– Да-да-да, – закивал хозяин лавки. – Рыженькая и беленькая, две милые девушки, им нужны были припарки свести синяк. Я подобрал сбор, чудный сбор, скажу я вам, самого что ни на есть наилучшего действия.
– Мне там болтали что-то насчет гнома.
Травник дернулся, явно намереваясь отгородиться от расспросов дверью. Базиль ухватил за хлипкий ворот и осторожно, дабы не упустить добычу по причине ветхости одёжи, потянул на себя.
– Я не виноват, добрый господин, клянусь! Кто ж знал…
– Так, почтенный… – Базиль вытянул травника наружу и прислонил к стене. – Ты, едрить твою, расскажи мне всё как было, по порядку. Мы, понимаешь, с девочками в столицу только сегодня приехали, и я никак в толк не возьму, что у вас тут с гномами за дела творятся.
– Плохие дела, господин, темные дела, – зачастил травник. – Вот оно ясно теперь, девушки-то ваши не знали ничего, вот и влезли, получается. Ох ты, горе-то какое!
– По порядку, – закипая, процедил Базиль. – Коротко и ясно.
Травник
икнул и замолчал.– Ну?
– Гном, значит. – Похоже, по порядку, коротко и ясно достойный лавочник выражаться не умел. – Вошел, значит. Ну прям как ни в чем не бывало, да. Мне, говорит, сонный сбор нужон, и еще от лихорадки. Я еще удивился: ваши-то девушки с ним поздоровались, ну прям как раньше. А у него-то взгляд… такой… такой… Я бы отказал, господин, а то ишь ты: сами не торгуют, значит, а к нам… А он так смотрит… ну я и дал, а чего сделаешь, боюсь я их, господин, колдуны они, все как один, а я…
– Дальше. – Базиль не стал уточнять, что колдунов среди гномов – хорошо если один на сотню.
– Ну так оно вот… это… Они-то вместе и вышли, значит, – несчастным голосом прошептал травник. – Товар-то получили, заплатили честь по чести и вышли. Девушки ваши, господин, и эта нелюдь окаянная. А там… простите, добрый господин, чего уж там дальше приключилось, я не это… не видел, значит… вот…
Врет ведь, собака, подумал Базиль. У его дверей шумят, а он ни сном, ни духом? Сейчас, едрить его!
Но бывший себастийский десятник слишком хорошо знал жизнь, чтобы попытаться выдавить недосказанное силой. По крайности, лавку он запомнил и хозяина тоже.
– Звать тебя как, почтенный?
– Тим, господин мой, мастер Тим, травник. Меня здесь всякий знает, сборы мои самые что на есть…
– Спаси тебя Господь, мастер Тим. – Одарив травника серебрушкой, Базиль вскочил в седло и погнал коня к казармам. Авось Барти уже вернулся.
Они столкнулись в воротах. Барти казался довольным, а сидящий в седле перед рыцарем Мик и вовсе сиял, ровно новехонький медяк.
– Ух ты, какой коняга, – выпалил Мик. – Это наш? – И затараторил, не дожидаясь ответа: – А мы заклинателя поймали, вот! Того самого! В подвале сидит. Ух и вырывался!..
– Гномы девочек украли… – Бывший воин знобко поежился, подумав: еще минута-другая, и они разминулись бы.
К чести рыцаря, он соображал быстро. Спешился, ссадил мальчишку.
– Мик, – скомандовал, – коней в конюшню. Попроси там расседлать. Потом подходи к дежурному рыцарю, мы там будем. Базиль, идем. Два раза рассказывать некогда.
Сэр Гийом слушал приезжего воина, задумчиво пощипывая тонкий, завитой по столичной моде ус. Сказал:
– Мы можем отправить запрос в Подземелье немедленно. Но сколько будут разбираться там, уже не от нас зависит. И еще одно: не лучше ли выяснить достоверно, что произошло?
– Одно другому не мешает, – пожал плечами Барти. – Но, как по мне, достоверности мы не добьемся, даже арестовав весь тот проклятый переулок. И, Гийом, вот еще что… Если надо, если что серьезное – я сам пойду к гномам. Я в ответе за Мариану.
– Всё будет в порядке, Барти, – усмехнулся столичный рыцарь. – У нас, хвала Господу, мир с Подземельем.
– Надолго ли? – буркнул Базиль. – Слыхал я, что об этом мире люди говорят у вас на рынке.
– Вот что, – рыцарь ожег приезжего неприязненным взглядом, – дело к вечеру, ступайте-ка вы отдыхать. К утру, надеюсь, будут о ваших девушках вести.
– Да что ж мы, – возмутился Базиль, – спокойно спать ляжем, когда с нашими девочками невесть что?!
– Наш город, – оборвал его Гийом. – Нам и разбираться.