ZEUS. Северный клан

Только он надел тренч и сгреб со стола ключи от аэрокара, как одно за другим на хэндком посыпались сообщения – доклады оперативников. Не успел Ной прочесть первого, а дверь уже настежь – в кабинет влетел дежурный.

– Майор Чавес, разрешите доложить.

– Докладывай.

– На Площади Свободы демонстранты устроили потасовку. Ребята запрашивают отряд на усиление.

Ной недовольно вздохнул. Чертовы эспы со своими лозунгами! Провести митинг на Площади Свободы – все равно, что размахивать красной тряпкой перед быком. Это район Инквизиции, там каждый мнит себя «чистым», в Пантеон ходят молиться трижды на дню. Но митингующим идиотам все нипочем – с появлением на политической арене Тарковского почувствовали за плечами силу, вот и лезут, куда не стоит.

Заниматься разгоном одуревшей толпы – хуже не придумать. Ной подключился к сети и настроил канал на камеру одного из курсирующих над площадью беспилотников. Толпа кипела. В свете фонарей, в промозглой сырости зимнего вечера, она напоминала море из рук, ног и голов. То волной накатывала на трибуну, с которой силовики уводили самых ярых активистов, то отступала назад и разбивалась об энергетической барьер у входа в Пантеон. Белыми клубами вился дым от дымовых шашек. Летели бутылки с зажигательной смесью, выли сирены патрульных машин, виднелись мигалки скорой. Ной прокрутил запись назад, чтобы посмотреть начало митинга. Ничего особенного, все как обычно: установили трибуну, расставили громкоговорители, обозначили места для транспарантов. Бледное солнце только поглядывало в сторону горизонта, а демонстранты уже несли прожекторы, чтобы не стоять в потемках. Ной было хотел свернуть проекцию, как взгляд зацепился за граффити на фасаде закусочной. Красный круг, рассеченный тремя стрелами.

– Собирай наших. Всех до единого! – скомандовал Ной. – Поднимай штурмовой рейдер. Если мои догадки верны, а они верны, там будет настоящий ад.

Дежурный непонимающе вытаращился, мол, новый начальник чушь городит. Оно и понятно: в подразделении «А» ребята скептически отнеслись к назначению Ноя, проверяли каждое слово, следили за каждым шагом.

– Мэйсон на площади, – как бы между прочим обронил Ной.

Заслышав имя, дежурный ошалело вылетел из кабинета, разве что перекреститься забыл. Мэйсон – пугало для подразделения «А», неуловимая мразь, на чьей совести сотни невинных жертв. Он как предвестник Апокалипсиса. Там, где появляется Мэйсон и его граффити, там жди массовой гибели людей. Но взять его никому не удавалось, даже на шаг приблизиться не выходило. И если лейтенант Родригез со своими спецназовцами считал охоту на него чем-то вроде крестового похода, то Ной был иного мнения. Мэйсон – всего лишь досадная помеха в работе. Этот тип даже в подметки не годится Рэйну Аллерту… Вот где настоящее зло.

* * *

Рейдер обогнул небоскреб, чей шпиль, казалось, вот-вот проткнет машине брюхо. Чернеющее небо вспышками вспарывали прожекторы, играли красками огни города. Справа в иллюминаторе виднелись тяжелые тучи, внизу – обезумившая толпа. По подсчетам Ноя там около пятисот человек, которым грозит смерть. Саперы уже выехали, но успеют ли отыскать взрывчатку?

Ной закрыл глаза. Воображение рисовало детали: первый взрыв у трибуны… за ним серия из трех по периметру. Гарь, дым, крики, давка. Рев сирен, паника. Возможно, будет только один взрыв – в жилом доме, в тридцатиэтажной высотке рядом с Пантеоном. Тогда жертв окажется куда больше. Ведь Мэйсону ничего не стоило попасть на подземную парковку, заложить Т-гибрид в багажник любой машины, и настроить детонатор. Как выглядит Мэйсон, Ной не знал. Террорист представлялся ему размытым силуэтом в черном; один в один походил на того, кто убил Маргари. И вроде бы боль притупилась, и Справедливость восторжествовала, однако память все еще забавлялась злыми шутками. Мозг зачем-то вытаскивал эту информацию в самый неподходящий момент. Прокручивал, как заевшую запись.

– Три минуты. Посадка в двадцати метрах от ограды, – доложил пилот.

– На выход! – приказал Ной.

Дюжина бойцов подразделения «А» выстроились у рампы. Все как один в черной броне с шевронами, на которых изображена планета Терра-Нова, накрытая щитом. Пистолеты заряжены резиновыми пулями, нейросепты наперевес, а за спинами винтовки с боевыми патронами. Ной встал во главе группы и размял плечи. До перевода в подразделение «А» брони не надевал целую вечность, и теперь та казалась непомерно тяжелой. Еще и щиток давил пах.

Опустив забрало шлема, он повернулся к бойцам:

– Спецназ уже внизу. Закроем бреши и успокоим людей, потом быстро уведем с площади.

– Принято, майор! – хором громыхнули голоса.

Заложив вираж, рейдер пошел на снижение. Сопла обдали мокрый асфальт выхлопами, рампа опустилась, и Ной с бойцами выскочили в шумную серость площади. С почерневшего неба срывался снег. В свете мигалок он казался красным, будто не снежинки летят на голову, а капли крови. Ной наблюдал за тем, как его отряд рассредоточился, влившись в ряды силовиков с щитами. Затрещал громкоговоритель, призывая митингующих разойтись. Толпа выла и гудела, огрызалась криками, бросалась с кулаками в бессильном гневе. Складывалось впечатление, что недавние противники объединились против нового врага – так буйволы сбиваются в кучу и брыкаются, почуяв рядом хищника. Однако люди не буйволы, вряд ли это надолго.

Ной отыскал взглядом Родригеза. Коренастый смуглый лейтенант стоял у фургона, в котором развернули центр контроля операций, и следил за дисплеями. За последние две недели Ной видел его чаще, чем собственное отражение в зеркале.

– Чавес! – подозвал лейтенант. – Ты как раз вовремя.

– Что тут у вас?

– Эти гады никак не хотят расходиться, а импульсы и газ применять запретили.

Заслышав о запрете, Ной беззвучно выругался. Наверху боятся, что применение спецсредств приведет к скандалу. Задень эспов – плохо; задень чистых – еще хуже. Посыплются жалобы, и каждый из кандидатов на пост советника посчитает своим долгом прижать СГБ к ногтю, чтобы электорат приманить.

Ной щелкнул пальцем по браслету на перчатке, вытащив проекцию с кругом и стрелами. Слов не понадобилось. Завидев граффити, Родригез зло сжал кулаки, глаза налились кровью, широкие ноздри раздувались, гоняя воздух. Даже кобра на шевроне будто бы подобралась, готовясь к прыжку.

– Откуда снимок? – спросил он. – Я тут уже полчаса и ничего не видел.

– Днем заснял беспилотник. Краска видна только при ультрафиолете. Надо увести отсюда людей. Любой ценой.

– Вот же срань… – выдохнул Родригез. – Чавес, ты же знаешь, что если запросим в Департаменте разрешение на газ, то получим в ответ хрен и по шапке.

Ной хлопнул лейтенанта по плечу и пристально на него посмотрел, пытаясь разглядеть в глазах за забралом шлема понимание.

– Родригез, если граффити не чья-то неудачная шутка, то дело получает статус «теракт». Как шеф работающего на месте происшествия отряда «А», я имею право принимать подобные решения…

– Но не можешь этого сделать без одобрения шефа спецназа. Ты хочешь, чтобы я подписал приказ? И лишился за это должности?

– И спас пятьсот человек от смерти, – горячо добавил Ной. – Даже если…

– Стоит рискнуть, – кивнул Родригез. – Только проблема в том, что как только начнется подавление, Мэйсон либо взорвет свою клятую бомбу, либо сбежит и заложит заряд в другом месте, – говорил он, набирая на хэндкоме личный номер для подтверждения приказа. Тем временем Ной отправил одобрение со своей стороны.

Через несколько секунд из громкоговорителя гаркнуло предупреждение:

– Внимание! Разойтись! Всем покинуть Площадь Свободы! Служба галактической безопасности применит импульсные установки и слезоточивый газ!

Толпа ответила воем: злым, протяжным. В тот же миг ударили импульсы. Люди хватались за головы, пытаясь заткнуть уши, но мерзкий визг на низких частотах впивался в мозг, вынуждая бежать. Митингующие превратились в спасающихся от ботинка тараканов и ринулись в рассыпную. Паника и давка сделали свое дело – кто-то попал под жернова, и толпа затоптала, раздавила, стерла.

– Разойтись! Служба галактической безопасности применит силу! – зловеще обещали динамики.

Громоподобный голос показался на удивление тихим, будто кто-то прикрутил звук. Ной исступленно смотрел на граффити на проекции, в голове пульсировало: Мэйсон взорвет свою бомбу… Сделает это так же, как тот наемник, который наблюдал за гибелью Маргари. Ной зябко повел плечами. Зачем он снова думает об этом? Ведь сейчас не время для угрызений совести.