Жаба расправила крылья

– Командир отвечает за любые свои ошибки, - подала голос Йи, - А если он не умеет отвечать за ошибки, то он не командир, а говно. Так говорит умный шеф Батчер.

– Ну… - неуверенно произнес Омад, - Рон Батчер очень требовательный. А Северная Корея не очень продвинутая страна. Там, кто получился, тот и командует.

– А кто такой Рон Батчер? – спросил Орквард.

– Он один из лучших командиров в Океании, - ответила Лейла, - Так считает и дядя Руперт, и ariki Кайемао, и Ним Гок. А еще, Рон был у дяди Руперта инструктором по выживанию, но это было давно. А сейчас Рон шеф военной фирмы «TeKe-Toys».

– Да, - лаконично подтвердила Йи.

– …Док Гисли, - продолжила Лейла, - А пошли в мото-клуб, там сейчас будет такая классная тусовка, а вечером будет вторая, но одно другому не мешает, правда же?

– Все равно, до вечерней тусовки еще куча времени, - добавил Омад.

Пепе Кебо погрозила молодым людям пальцем.

– Вот что, юниоры. Вам ясно сказано: до шести вечера дока Гисли не трогать.

– Ну, вот… - Лейла вздохнула, - А мы хотели показать мото-клуб…

– Если, вы зайдете за мной в полпятого, - предложил Орквард, - то я с удовольствием посмотрю ваш клуб. Мы договорились?

– Договорились! Тетя Пепе, мы с Омадом пойдем тусоваться, ага?

– Давайте, - согласилась Кебо, - только без экстрима, слышишь?

Последнюю реплику она произнесла уже в пустоту. Юниоры исчезли практически мгновенно. До мото-клуба в том же секторе «B» им было бежать полминуты. Клуб представлял собой большой арочный авиационный ангар, оборудованный всем, что удалось достать, или что подарили: от кран-балки с манипулятором до устаревших монтажных роботов. Часть площади, разумеется, была «чисто-тусовочной», что-то среднее между кафе, спортзалом и дансингом. От работы к активному отдыху или наоборот, тут переходили легко и непринужденно, по настроению или по каким-то обстоятельствам. О характере того и другого красноречиво свидетельствовали два объявления на огромных плакатах с подписью «Тетрабублик Хат-Хат админ»:

«В клубе запрещается заказывать тяжелое боевое оружие и боеприпасы к нему»

«В клубе запрещается выполнять работы с ядерными энергетическими модулями».

Доктор Чен Мо, сидевший в кафе в той же компании, что и на Лапуту, внимательно прочел объявления и вежливо поинтересовался:

– А работа с боевыми отравляющими веществами здесь не запрещена?

– Нет, - ответил Ив Козак, - Она запрещена в химическом клубе, он в секторе «D».

– Очень, очень интересно, - произнес китаец.

– Если вам действительно нужно, мистер Мо, - подал голос 16-летний парень банту, сидящий (точнее, полулежащий на надувной подушке) у соседнего столика, - то мы можем продать средства доставки, а остальное вы купите в Фак-Факе, я скажу, где.

– Сефал! – со вздохом произнес Козак, - Мы ведь с тобой говорили на эту тему.

– Но Ив, я же не сказал, средства доставки чего именно…

– Не выкручивайся.

– А я не выкручиваюсь. Я про доставку свежих устриц из Фак-Фака в Таиланд. Это нормальный бизнес, так? Свежие трансокеанские устрицы, быстро и дешево!

– Действительно, Ив, - вмешался Чинкл. – По-моему, ты зря наезжаешь на парня.

– Они сейчас тут наторгуют, - проворчал обер-лейтенант INDEMI.

– Мы действительно будем говорить об устрицах и только об устрицах, - с честной и открытой улыбкой, пообещал Чен Мо, - скажи, Сефал, а если надо доставить наших устриц очень быстро, в двадцать раз быстрее звука. Это возможно?

– Вероятно, да, мистер Мо, но такая скорость будет стоить серьезных денег.

Китайский мафиози поднял брови, демонстрируя легкое удивление.

– Ты действительно можешь это устроить?

– Можно попробовать, но это займет какое-то время… - Сефал похлопал по колену сидящую рядом с ним девчонку, - Бемо, как ты думаешь, сколько это по времени?

– Ну… - она посмотрела в потолок, - Это смотря, сколько устриц в загрузке.

– Всего одна стандартная порция, на одного человека, - ответил Чен Мо.

– Как бы, реально… - задумчиво произнесла Бемо, - Но, лучше обсудить это вместе с Омадом и Лейлой. Они очень удачно подошли, да!

– Омад! Лейла! – завопил Сефал на весь ангар, - Двигайте сюда, дело есть!

Красный комбриг задумчиво свел пальцы и повернулся к Кайемао Хаамеа

– Как ты думаешь, эта их новая может развить такую скорость?

– Не знаю, Ним Гок, - мэр-король пожал плечами, - У меня мало практики в таких расчетах. По ходу, надо брать комп со специальным софтвером и считать.

– А что за игрушка? – спросил Чинкл.

– Летающее блюдце, примерно метр в диаметре, - ответил мэр-король, и после паузы добавил, - На малых высотах летит, как «Ganjafly», а на больших - как магнитоплан.

– Магнитоплан? – переспросил математик.

– Да. Он, типа, отталкивается от магнитного поля Земли. Это старая идея, наши юниоры откопали статью в старом советском журнале середины 1-й Холодной войны.

– По решению Политбюро, - вставил Ним Гок, - у нас в СРТЛ переведен на basic-en весь архив технических журналов для молодежи, издававшихся в Социалистическом лагере.

– Y una polla… - изумленно произнес Чинкл, - …Хэх! А вот знакомые лица!

– Омад и Лейла Кебо фон Вюртемлемман, - торжественно представил Сефал двух подошедших юниоров, - Коллеги, это мистер Чен Мо, лидер католического братства моряков, он интересуется нашим магнитным блюдцем.

– Рады знакомству, мистер Мо, - сказал Омад.

– Очень приятно, - пискнула Лейла.

Китаец широко улыбнулся и энергично закивал.

– Юная мисс – дочка адмирала Руперта фон Вюртемлеммана?

– Приемная дочка, - уточнила она.

– Прекрасно, - сказал Чен Мо, - …Когда в таких важных областях науки и техники возникают семейные династии со своими традициями, инженерной философией и профессиональной этикой. Я считаю, что это общечеловеческая ценность.

– Мы считаем это ценностью коммунистического общества, - сообщил Ним Гок.

– Я очень уважаю ваши убеждения, - ответил китаец, - но, по-моему, те принципы отношений в команде, которые вы считаете новыми, на самом деле очень древние, незаслуженно забытые и сейчас мир к ним возвращается. Ваша коммунистическая диалектика, например, повторяет учение даосов о спиральной цикличности мира.

– Философия - философией, - констатировал Хаамеа, - А техника это объективная реальность, которая, говоря философски, дана, в непосредственных ощущениях.