Жан Антуан Кондорсе (1743-1794). Его жизнь и научно – политическая деятельность

«Я должен ограничиться общими чертами, характеризующими различные эпохи, через которые роду человеческому надлежало пройти; эпохи, свидетельствующие о прогрессе и регрессе, раскрывают перед нами их причины и следствия.

Я нисколько не намереваюсь здесь дать всеобщую историю наук, искусств и философии, но хочу представить только часть этой истории, могущую помочь охватить тот путь, которым пришли люди от первого понятия о нумерации к дифференциальному исчислению, от простейших часов – к самым совершенным механизмам, от первых двух-трех правил мудрости – к философской системе Локка, Смита и других мыслителей.

Я также уклонился бы в другую сторону, если бы вздумал дать полную теорию развития человеческих способностей, если бы я задался целью изложить в подробностях даже проявления человеческого ума, природу наших нравственных чувств, подвести под какую-нибудь систему социальную науку, изложить правила, лежащие в основе искусств.

В мой план не входит вообще история человека, я хотел показать только, как с течением времени человек мало-помалу обогатил свой ум новыми истинами, усовершенствовал и расширил свои силы, научился их лучше употреблять для своего собственного благосостояния и для пользы общественной».

Одним словом, Кондорсе стремился только доказать, что род человеческий способен к беспредельному совершенствованию.

«Наши надежды, – говорит Кондорсе, – относительно будущего человечества сводятся к трем главным пунктам: к уничтожению неравенства между нациями, к упрочению равенства между людьми, составляющими один народ; наконец, к истинному усовершенствованию самого человека». Отвечая на эти вопросы, Кондорсе доказывает, что умственное развитие в конце концов должно привести к нравственному усовершенствованию. Если мы встречаем противоречия этому в истории, то они объясняются тем, что мы ограничиваемся чересчур короткими промежутками времени, в которые умственное и нравственное развитие не могут находиться на одном уровне. Что касается умственного развития, то оно вполне обеспечено: в наших руках находится воспитание подрастающего поколения, которому мы передаем не только запас приобретенных человечеством знаний, но также и усовершенствованные методы для приобретения новых.

Одним из могущественных средств для распространения знаний могло бы служить, по мнению Кондорсе, введение всемирного языка.

Под последним он разумеет такой язык, который выражает с помощью знаков простые и сложные идеи, отношения между ними и логические операции, свойственные каждой отдельной науке или искусству. Таким образом, все люди, изучившие эти знаки, способы их комбинаций и законы их образования, в состоянии будут понять написанное на этом языке и выразить с большой легкостью на своем собственном. Такой язык будет служить для выражения теоретических взглядов, относящихся к какой-нибудь науке, для изложения правил искусства, для сообщения нового опыта или наблюдения. Новый всемирный язык будут изучать вместе и неразрывно с данной наукой. Итак, естественным всемирным языком может быть только отвлеченный язык знаков, а никак не язык звуков, который всегда заключает в себе много индивидуального и психологического или является чем-то искусственным, а потому плохо прививается; язык знаков также вполне отвечает общечеловеческим логическим процессам. Но препятствием к введению такого языка служит недостаточная ясность и выработанность понятий, лежащих в основе многих наук.

Кондорсе предсказывает также великую будущность теории вероятностей в истории гуманитарных наук. Вообще он выражает в этом сочинении самые свои задушевные мысли и пожелания человечеству. «Картина прогресса человеческого разума» состоит из двух частей; первая часть заключает в себе всю картину прогресса в самых общих чертах. Эту часть Кондорсе считал необходимым введением. Вторую часть и следующие за ней предполагалось посвятить изложению фактов, служащих для развития и подтверждения общих выводов, высказанных в первой части. Обладая изумительной памятью, Кондорсе написал вторую часть, но к великому своему горю увидел, как мы сказали, невозможность продолжать труд, не имея под руками никаких книг.

Кондорсе делит историю человеческого прогресса на десять эпох. Первая относится к тому времени, когда люди жили отдельными семьями; затем несколько семей, живших поблизости, соединялись в одно целое, как бы составляя один народ; вторая эпоха – эпоха пастушеских народов и перехода к земледелию; третья эпоха характеризуется успехами земледельческих народов до изобретения письма; четвертая эпоха отмечена успехами человеческого ума в Греции до того, как произошла специализация наук, совершившаяся в царствование Александра Македонского; пятая эпоха – развитие наук со времени их специализации до их упадка; шестая эпоха – упадок просвещения, реставрация последнего во время крестовых походов; седьмая эпоха – первые успехи наук со времени их реставрации до начала книгопечатания; восьмая эпоха – от изобретения книгопечатания до того времени, когда философия и наука свергли иго авторитета; девятая эпоха – от Декарта до Французской Республики; десятая эпоха – будущие успехи человеческого ума.

Уже из одного содержания первой книги легко усмотреть, что это сочинение Кондорсе отличается большой оригинальностью. Кондорсе рассматривает историю человеческого прогресса не глазами оптимиста; он смотрит на нее с точки зрения математика, – признавая все уклонения от прямого пути к прогрессу весьма малыми, если принять во внимание, что путь этот бесконечно велик. Такой взгляд не мешает видеть все, что есть дурного в настоящем, и признавать регресс в том или другом отношении; но он внушает веру в то, что все это – временное и не может совершенно отклонить человечества от пути к прогрессу умственному и нравственному. В десятой главе первой книги, посвященной будущему человечеству, мы читаем:

«Если человек может с большой достоверностью предсказывать явления, законы которых ему известны; если, даже не зная этих законов, он в состоянии судить о будущем по прошлому, то нет оснований считать химерою попытку представить себе картину будущего человеческого рода, соображаясь с его историей.

В науках естественных единственное основание веры – это идея, что все общие законы, известные и неизвестные, но управляющие явлениями вселенной, суть непреложные и неизменные. Отчего бы этот принцип не должен иметь силы в истории развития умственных и нравственных способностей человека?»

Мы говорили уже о том, какое важное значение Кондорсе придавал воспитанию в деле усовершенствования рода человеческого. В качестве дополнения скажем теперь несколько слов о его сочинении «Sur l'instruction publique» («Об общественном образовании»), имеющем тесную связь с предыдущим.

Кондорсе делит общественное образование на пять различных ступеней. Первая ступень – первоначальная школа, дающая знания, необходимые для всех и каждого; вторая ступень – школы, где получаются сведения, необходимые для отправления простейших обязанностей; третья ступень – институты, где под руководством профессоров люди готовятся к высшему образованию; четвертая ступень – высшие заведения или лицеи; и, наконец, пятая ступень – национальное общество, направляющее образование целой страны и занимающееся вообще усовершенствованием наук и искусств.

Общественное воспитание, по мнению Кондорсе, составляет обязанность государства перед гражданами. Без него невозможно равенство перед законом. Философ подробно развивает это положение и доказывает его, как геометрическую теорему. В то же время он не допускает мысли о поголовном равенстве образования, степень которого вообще должна определяться различными внутренними и внешними условиями; Кондорсе с большой ясностью устанавливает minimum образования, необходимый для того, чтобы один человек не находился во власти другого, говоря: «Человек, не знающий арифметики, разумеется, находится в зависимости от человека, обладающего этим необходимым знанием, но последний нисколько не зависит от ученого математика». Кондорсе требует, чтобы все обладали знаниями, безусловно необходимыми в жизни. Он надолго останавливает свое внимание на этом важном предмете и затем строго доказывает, что неравенство образования есть первая причина порабощения одного человека другим.

От образования умственного он переходит к нравственному развитию и отчетливо проводит мысль: для того чтобы сгладить неравенство между людьми, необходимо уничтожить резкие различия в их нравственных чувствах, привычках и обращении. Человек с нежными, тонкими чувствами, хорошо воспитанный, неохотно протянет руку человеку грубому, неотесанному; поэтому необходимо, чтобы и в этом отношении существовала, так сказать, общая норма благовоспитанности для всех людей.

Во всех его взглядах проявляется бесконечная любовь к человеческой природе.