Жангада (иллюстр.)

Бенито без труда произвел обмен товарами и пополнил груз на жангаде. Он встретил самый радушный прием у городских властей — у коменданта крепости и начальника таможни, которым служебное положение нисколько не мешало заниматься торговлей. Они даже передали молодому человеку кое-какие местные товары, поручив ему продать их в Манаусе или Белене.

Город состоял из шестидесяти домиков, разбросанных на небольшом плато, возвышавшемся над берегом реки. Некоторые были крыты черепицей, что встречается довольно редко в здешних краях: даже скромная церковь, посвященная апостолам Петру и Павлу, стояла под соломенной крышей.

Комендант, его адъютант и начальник полиции приняли приглашение отобедать на жангаде, и Жоам Гарраль оказал им подобающий прием.

Во время обеда Торрес был разговорчивее, чем обычно. Как человек бывалый, он рассказывал о своих путешествиях в глубь Бразилии, при этом выспрашивая у коменданта, знает ли тот Манаус, там ли сейчас комендант города, не отлучается ли в жаркое время года главный судья. Задавая свои вопросы, Торрес украдкой поглядывал на Жоама Гарраля. Бенито, с удивлением наблюдавший за ним, заметил, с каким напряжением его отец прислушивается к разговору.

Комендант Сан-Паулу-ди-Оливенса заверил Торреса, что власти в Манаусе находятся на своих местах, и даже попросил Жоама Гарраля передать им поклон. По всей вероятности, жангада прибудет в этот город самое позднее недель через семь, что-нибудь между двадцатым и двадцать пятым августа.

Вечером гости простились с семьей Гарралей, а наутро жангада отправилась дальше. В полдень она проплыла мимо устья Якурупы, оставив его слева от себя. Этот приток, похожий на канал, соединяется с Исой, которая сама является левым притоком Амазонки. Любопытное явление: местами река питает собственные притоки!

К трем часам пополудни жангада прошла мимо устья Жандиатубы, которая катит с юго-запада свои могучие черные воды и, оросив земли индейцев кулино, вливается в главную водную артерию Бразилии, образуя устье шириной в четыреста метров.

Плот миновал множество островов: Пиматикайра, Катурия, Чико, Мотачина; одни были населены, другие необитаемы, но все покрыты роскошной растительностью, которая тянется сплошной зеленой каймой вдоль берегов Амазонки.

Глава XV ВСЕ ЕЩЕ ВНИЗ ПО РЕКЕ

Наступил вечер 5 июля. Со вчерашнего дня воздух стал душным и тяжелым, предвещая грозу. Крупные летучие мыши носились над самой водой, широко взмахивая рыжеватыми крыльями. Среди них попадались темно-коричневые перро-воладоры со светлым брюшком, к которым Минья, а еще больше Лина чувствовали неистребимое отвращение. Еще бы, мерзкие вампиры высасывают кровь у скота, а порой нападают даже на человека, когда его сморит сон на равнине.

— Ох какие гнусные твари! — воскликнула Лина, закрывая руками глаза.— Я их боюсь!

— Они и в самом деле опасны,— заметила Минья.— Верно, Маноэль?

— Да, очень! — подтвердил тот.— Вампиры наделены особым чутьем, подсказывающим, где легче высасывать кровь, например, за ухом. При этом они не перестают махать крыльями, навевая приятную прохладу, и уснувший продолжает крепко спать. Я слышал про людей, которые, не чувствуя боли, несколько часов кряду подвергались такому кровопусканию и уже больше не проснулись!

— Не рассказывайте нам такие ужасы, Маноэль,— сказала Якита,— а то Минья и Лина всю ночь не сомкнут глаз!

— Не бойтесь,— ответил Маноэль.— Если понадобится, мы будем охранять их сон…

— Тише! — вдруг перебил его Бенито.

— В чем дело? — спросил Маноэль.

— Слышите?… Что за шум, там на берегу? — Бенито указал рукой вправо от жангады.

— В самом деле…— подтвердил Якита.

— Странные какие-то звуки…— прошептала Минья.— Будто по берегу перекатывают гальку…

— Кажется, я понял, в чем дело! — вскричал Бенито.— Завтра на рассвете любители черепашьих яиц и маленьких черепах найдут на берегу богатое угощение!

Он не ошибся: шум исходил от черепах, в бесчисленном множестве выползавших на берег для кладки яиц. Эти пресмыкающиеся выбирают себе подходящее место на берегу и откладывают яйца в песок. Начинают они на закате солнца и кончают на рассвете.

Черепаха-вожак выходит из воды и отыскивает удобное место. Тысячи ей подобных выползают следом и принимаются рыть лапами длинные канавки, после чего откладывают туда яйца; затем им остается засыпать их песком и хорошенько утрамбовать брюхом.

Для индейцев, живущих на берегах Амазонки и ее притоков, кладка яиц очень важное событие. Подкараулив, они раскапывают яйца и делят добычу на три части: одна для караульщиков, другая для племени, а третья для береговой охраны, которая наряду с полицией собирает дань с местных жителей. Те отмели, что обнажаются во время отлива и привлекают наибольшее количество этих пресмыкающихся, называются «королевскими пляжами». После удачного сбора черепашьих яиц у индейцев начинаются игры, пляски, пиры; это праздник и для кайманов — потом они пожирают объедки.

Но и это еще не все. Когда после кладки черепахи возвращаются к реке, их ловят, переворачивают на спину и сохраняют живыми, либо помещая в огороженные садки, либо привязывая к колышкам на веревке такой длины, чтобы они могли бродить по берегу и плавать в реке. Таким образом можно всегда иметь под рукой свежее черепашье мясо.

Иначе поступают с маленькими, только что вылупившимися черепашками. Панцирь у них еще совсем мягкий, а мясо чрезвычайно нежное; их едят так же, как устриц, но только вареными.

В провинциях Амазонки и Пара из черепашьих яиц изготовляют так называемое «черепаховое масло», которое не уступает лучшему маслу из Нормандии или Бретани; на это уходит от двухсот пятидесяти до трехсот миллионов яиц в год.

В водах бассейна Амазонки бессчетное количество черепах, и они закапывают в песчаные берега несметное число яиц. За ними охотятся не только люди, но и береговые птицы из отряда голенастых, пернатые хищники урубу и речные кайманы. Неудивительно, что число этих симпатичных животных с каждым годом уменьшается.