Жар сумрачной стали

– Отличный экземпляр, – уговаривал я. – Посадите его на ваш флаг, он гномов сверху обзывать будет…

Тут попугай не вытерпел и обозвал меня – неразборчиво для других, но для моего слуха вполне отчетливо.

Большинство вернувшихся просто попадали наземь и заснули где упали. Лишь некоторые сохранили достаточно сил, чтоб остаться на ногах.

Помню, у нас на островах было то же самое: после боя, вымотанные до последней степени, мы падали замертво, а глаза закрывались сами собою еще во время падения.

Осмотревшись, я подошел к парню, который показался мне побойчее прочих, и спросил:

– Что было-то?

Он глянул мельком, припомнил, что видел меня с Тамой, и пожал плечами.

– Кто-то их упредил. Я думал, мы им всыплем по полной, устроим, растудыть твою, ночь Очищения. Собирались-то, растудыть твою, со всех сторон вдарить. Не только «Клич» с Теверли, а все скопом, растудыть.

Вот о чем главари совещались в доме Вейдера! План совместных действий согласовывали. Это ж надо – пришли на праздник резню обсуждать!

– Выдали, значит?

– Нас ждали. – Он замолчал, словно этим уже все было сказано. Впрочем, поражение не лишило его чувства юмора. Он прибавил: – С ограми на улице лучше не связываться.

– Да уж, приятель, по тебе догадаться нетрудно.

Показался блондинистый юнец, ростом пониже моего, с ранцем на спине и эполетом на плече. Он принялся озираться, заметил Тинни, по ней установил меня и приблизился.

– Гаррет?

Я кивнул.

– Командир тебя зовет.

– Норт-Энглиш?

– А ты других знаешь?

– Я тут новенький. Может, полковник Теверли…

– Пошли.

Я подчинился. Проходя мимо Тинни, я поймал подружку за руку и увлек за собой.

78

Норт-Энглиш принял нас в комнате, напоминавшей обстановкой кабинет Макса Вейдера; правда, эта комната была значительно больше. Если начнется дождь, парады можно и здесь устраивать. Сюда по всему, именно отсюда Маренго руководил своими шайками. В полутемных углах висели карты, под картами виднелись столики с макетами зданий; некоторые здания казались смутно знакомыми.

Дорогу к этим столикам преграждали два парня – плечи развернуты, грудь колесом, взгляд тупой. Должно быть, их вызвали на случай, если со мной случится очередной приступ моего неуемного любопытства.

Приятно видеть, что мне доверяют ровно настолько же, насколько доверял бы я сам.

– Звали? – спросил я, когда мы подошли поближе.

Вид у Маренго был неприветливый.

– Тама сказала, вы пришли повидать меня. – Голос слабый, но не дрожит. Глаза его расширились от боли – это Тама продолжала обрабатывать рану. Циник Гаррет не мог не подумать, что голый до пояса Маренго – не слишком привлекательное зрелище.

Ему повезло, что он остался в живых. Не тело, а сплошные раны, порезы, царапины, синяки и ссадины. Многим из нас этого вполне хватило бы, чтоб окочуриться.

– Хотел сообщить, что узнал, – сказал я. Маренго вяло махнул рукой: мол, начинай. Я его прекрасно понимаю: в таком положении по-настоящему интересует лишь одно – собственная жизнь.

Рассказывал я честно, ну разве что самую малость опустил. Если за мной следили, то все мои передвижения известны. Все то, что я выяснил, могли выяснить и другие. Поэтому смысла скрывать что-либо не было. Впрочем, я все же не стал упоминать, что работаю также на Блока с Релвеем.

Я дошел до кентавров.

– Боевой отряд. Никакая маскировка ветеранов не скроет.

Маренго вновь махнул рукой.

– Погодите. Тама, дай нам поговорить.

Я ждал, а он что-то обдумывал.

– Давайте уточним, – сказал наконец Норт-Энглиш. – Вы не знали, что на прошлую ночь было намечено Очищение?

– Понятия не имел. Вы единственный могли мне об этом сообщить, но почему-то не сообщили.

– Обычно вы и так все узнаете. У вас острый слух и наметанный глаз. – По-моему, Маренго и думать было тяжело, не то что говорить.

– Острый-то острый, но надо знать, кого слушать и куда смотреть.

– Если вы ничего не заметили, значит, мы ничем себя выдать не могли. – Сообразил, что у него предатель завелся! – Тама, мисс Тейт, оставьте нас, пожалуйста. Я хотел бы переговорить с мистером Гарретом наедине. Эд, ты тоже выйди, и ребят своих прихвати.

Эдом звали того самого юнца, который привел меня. Он попытался возразить:

– Сэр, я бы не советовал…

– Выйди, Эд.

Он увял.

И Тинни с Тамой, разумеется, уходить не хотелось. Но они даже голоса поднимать не стали. С Маренго Норт-Энглишем не спорят. Наверное…

Я хмыкнул.

– Теперь Эд изведется, босс.

Норт-Энглиш нахмурился.

– Вчера я его уже не послушался. Велел уйти – и сами видите, чем дело кончилось.

– Туго пришлось?

– Говорю же, мне просто повезло, что я жив остался. Меня собирались прикончить, и прикончили бы, когда бы не шайка гномов, искавшая, кому бы набить физиономию.

– Что-то совсем запутался, – признался я. – Может, с начала начнете? Вас спасли гномы? А убить пытались люди? С какой стати? – Нет, конечно, боль и страх развяжут язык кому угодно. Но почему он вдруг стал откровенничать именно со мной?

– Меня не узнали. Кроме того, люди, напавшие на меня, были нашими сторонниками.

– То есть из Вольных Сообществ?

– Да. Мне крайне неприятна эта мысль, но… У меня хватает соперников. Возможно, кто-то из них… Поэтому я и попросил Эда с остальными выйти, чтоб мы могли говорить свободно.

– О чем?

– Прошу вас оказать мне услугу и выяснить, что произошло вчера ночью. Особенно меня интересует, кто были эти люди. Не сомневаюсь, им приказали убить Маренго Норт-Энглиша; и то, что я уцелел, всего лишь ирония судьбы.

– Пока я все равно что впотьмах блуждаю.

– Слушайте. Прошлая ночь должна была стать судьбоносной. Мы готовились к ней многие месяцы. Несколько раз откладывали выступление по причине недостаточной готовности, хотя поводы были подходящие. Но вчера все совпало: мы были наготове, и повод оказался превосходный – гномы отмечали Новый год. Следовало выступать немедленно, иначе город заполонят их родичи из провинции…

Прежде чем продолжить, Норт-Энглиш снова задумался. У Вейдера он держался раскованно, а сейчас был сугубо деловит.