Жара

Наступил долгожданный покой, до рассвета оставалось совсем ничего. Что готовит новый день, не знает даже самый прозорливый, а кто догадывается, не рискует произнести вслух. Тем, над кем распростерла крылья Любовь, бояться нечего. Благодатное чувство натягивает нити-провода между людьми и по ним бегут импульсы, стоит только настроиться на обожаемый образ. Беспокоиться надо тем, кто ненавидит ближнего. Народы, грешащие подобным пороком, обречены на вымирание. Если они не найдут взаимопонимания и не восстановят добрые отношения, человечество вскоре порядком измельчает, лишившись целой ветви эволюции. Чем не повод бить в набат? Ведь «потерявши плачем», а может статься и плакать будет некому. Выжившие элементарно не будут способны на это.

Глава 7 Отъезд

Погода испортилась. Шальной ветер, срывая листву с деревьев, убедил пешеходов одеться в куртки и плащи. Дачный сезон неизбежно заканчивался, и Инга с Иваном запланировали переселение в город. Детям пора было осваивать культурные навыки поведения, а не только лазать по заборам и барахтаться в водоёмах, в чём маленькие сорванцы весьма преуспели. Для исправления недочёта было решено отдать их в детский садик. Ребята с энтузиазмом откликнулись на перемены, связанные с переездом, и устроили жуткий переполох, пытаясь собрать игрушки, рассеянные по всему дачному участку. В захватывающем процессе активно участвовала Дина, прилагающая титанические усилия для постижения правил игры, в которую её вовлекли домочадцы. Судя по одобрительным возгласам, делала она всё правильно и потому продолжала сновать туда-сюда, оглашая окрестности весёлым лаем. Но поскольку автомобиль не смог вместить огромное количество вещей, частью пришлось поступиться, сложив на чердаке до следующего лета. Собака тоже не влезала, хотя и очень рвалась. «Послушай, оставайся с нами, – уговаривал Сергей Анатольевич, гладя животное по спине. – Будешь охранять нас с бабушкой, а после мы привезём тебя домой». Умный зверь примирительно махнул хвостом и, присев на плитках дорожки, затих.

Наступил грустный миг прощания. Провожающие стояли у калитки и смотрели вслед удаляющимся детям и внукам, увозящим с собой изрядную толику их сердец. Покидаемые по обыкновению принимают на себя основную тяжесть расставания, и дождавшись, когда осядет пыль из-под колес, те пошли в дом, зябко ёжась под порывами северного ветра. Радость покинула дом, её место оказалось вакантно. Пока там поживёт пустота, а потом прочие чувства начнут заполнять объём, но не вдруг, а постепенно. Даже по истечении длительного периода остатки вредной субстанции можно обнаружить там, где чаще всего гостило веселье. Но наши герои не из тех, кто поддаётся унынию и, поборов упаднические настроения, супруги приступили к приготовлению ужина. Житейские заботы прогонят печали прочь, а вкусная еда смягчит остроту переживаний.

– Серёж, думаешь, наши уже дома? – спросила Мария, водя тонким пальцем по узору на скатерти.

– Нет, они обещал сообщить по прибытии. Ты лучше скажи, душа моя, не пора ли начать делиться своими мыслями, хотя бы некоторыми?

– Я делюсь, – возразила та, смущённо отводя взгляд.

– Да? А почему за столько лет ты ни словом не намекнула, что в курсе ситуации с Ингой?

– Но и ты молчал. Знал и молчал.

– Мне положено по службе.

– А я думала, ты всё забыл и не хотела бередить прошлое. Только теперь это прошлое устроило произвол у нас на поляне, а мы даже не обращаемся в полицию, боясь прослыть сумасшедшими. Как же нам поступить и кто все эти люди? Если они вообще… люди.

Мужчина, желая ободрить жену, погладил её по руке.

– Дорогая, предлагаю справляться с проблемами по мере их поступления. Тем более, у нас нет выбора. Мы не можем написать заявление участковому с жалобой на неправомерные действия бледного призрака, использующего в качестве орудия убийства виртуальных змей.

– Что-то не сходится, – не унималась Мария. – У нас в памяти исправно хранятся все воспоминания, хотя нам ставили какой-то барьер и ещё: почему вчера наглый тип умудрился убедить тебя в подлинности иллюзорной атаки, если ты не подвержен внушению?

– Могу лишь предположить, что воздействие имеет иную природу, чем гипноз. Наш организм таит в себе массу загадок. Никто достоверно не знает: достиг ли процесс эволюции потолка. Скорее всего, пока существует мир, мы будем меняться вместе с ним.

Зазвенел телефон. Это Инга спешила известить, что доехали хорошо и сейчас транспортируют пожитки вперемешку с заснувшими детьми. Стало быть, можно выдохнуть с облегчением, ненадолго избавившись от тревоги за близких. Ночью тяжёлые капли громко стучали по жестяному подоконнику спальни, мешая спать обитателям дома. Небо старалось вовсю: пугало яркими сполохами молний, оглушало раскатами грома, а под утро, исчерпав ресурсы, как ни в чём не бывало отразилось в блестящих лужах дождевой воды. Позавтракав, Сергей Анатольевич взял собаку и отправился в поле, вверив жене хозяйственные хлопоты. Карман оттягивал наградной пистолет, полученный за боевые заслуги ещё в бытность Союза, и пусть его нынешний враг применял оружие иного рода, но так казалось привычней и надёжней.

Одиноко стоящего посреди открытой местности человека он засёк сразу – сказался давний опыт. Сердце остановилось, а затем от мощного толчка застучало с удвоенной частотой, что означало готовность нападать или убегать. Стремясь достичь равновесия, мужчина набрал в лёгкие воздуха и задержал дыхание. Мысль о побеге не рассматривалась. От вездесущей напасти не спрятаться, эти бестии отыщут повсюду. Начнут расшатывать устои, навязывать сомнительные ценности, как единственно верные. Здесь важно не оплошать и не подставиться под удар. «Кстати, наверняка уязвимые точки есть и у этих монстров», – лихорадочно соображал старый солдат, пытаясь выработать более или менее приемлемый план борьбы со злом.

Меж тем воин белого братства не подавал явных признаков агрессии. Руки его по-прежнему висели вдоль тела, но мнимое спокойствие не вызывало доверия. «Надо лишить его преимущества внезапного удара, – мелькнуло в мозгу. – Сделаю, как учили». Создавая образ тигра, он скрупулёзно прорисовал в уме обводы его гибкого мускулистого тела и скоро добрался до клыков: крупных, правильной формы, чуть желтоватых у основания. Хищная кошка могла внушить трепет кому угодно; деморализовать даже самого смелого противника и одержать над ним верх одним своим видом. Дина как с цепи сорвалась: зарычала, оскалила зубы и принялась нарезать круги по полю. «Фу!» – строго одёрнул её хозяин. Та опомнилась и потрусила параллельным курсом, периодически косясь в его сторону. Эксперимент удался на славу, во всяком случае, относительно собаки. Теперь оставалось ждать, когда к ней присоединится тот, кто в поле.

По мере приближения стали различимы резкие черты лица, обтянутые матовой кожей, а глаза вроде поблекли или это солнце затмило их блеск. То, что было дальше, повергло в изумление. Бледнолицый вытащил из нагрудного кармана носовой платок и поднял его над головой. Кусок ткани флагом зареял в руке, соперничая белизной со снегами Килиманджаро. «Чистой воды провокация. Я расслаблюсь, и всё будет кончено», – догадался Сергей, но хода не сбавил. Так и шёл, пока не наступил парламентёру на ногу, и, хотя грудь бурно вздымалась, происходящее больше походило на трагифарс.

Первым сориентировался незнакомец, пробормотав:

– Прошу прощения, я не хотел вас затруднять, но мне необходимо поговорить об очень значимых для нас обоих вещах.

– Поговорили уже, – вспылил несостоявшийся тигр, с раздражением отметив, как болезненно дёрнулась анемичная щека.

– Мы с вами не общались, верьте мне. Тот, кто приходил вчера… Словом, я не разделяю его убеждений.

– Каких убеждений? Душить людей змеями? И откуда вам знать о его похождениях, как не от него самого?

– Вы правы, но я ним не встречался. Нам не требуется поддерживать визуальный контакт, чтобы выяснить, чем занимается на данном этапе конкретная личность. Достаточно настроиться на нужный диапазон.

– То есть, как я правильно понял, кто угодно из «ваших» с легкостью перехватит наш разговор.

– Не перехватит. Правда в том, что я могу вносить шумовые помехи, искажающие электромагнитное поле, продуцируемое мозгом, и потом Инга надолго вывела его из строя.

– Интересно вы живёте, – в голосе Сергея Анатольевича звучал неприкрытый сарказм. – Кто-то вносит искажения, кто-то не вносит… Странно…