Жаркая осень в Мадриде

Под вечер третьего дня Рафаэль обратился к любимой, и сказал:

— Мне очень трудно тебе это говорить, но я должен переехать в служебную квартиру. У меня завтра первый рабочий день, мне нужно подготовиться.

— Неужели ты не останешься ещё на одну ночь? Если хочешь, я отвезу тебя завтра утром, мне будет приятно это сделать, — ответила Эсперанса.

— Я ещё немного побуду с тобой, а потом вызову такси. А сейчас можно я соберу свои вещи?

— К черту вещи! Я тебя никуда не пущу! Рафочка, иди ко мне, любимый!

Рафаэль не мог оставить свою невесту в таком состоянии. Он понимал, что делает ей больно, но хотел оградить Эсперансу от возможных неприятностей, поэтому и решил уехать из её дома.

Они занялись любовью, как всегда всё было великолепно, а когда его любимая заснула, Рафаэль тихонько встал, и, не включая света, быстро побросал вещи в чемодан, бесшумно вышел из квартиры, а потом позвонил в службу такси, и вышел на улицу, где даже ночью было около +30 градусов

Через пять минут приехала машина, и Рафаэль, поставив свой чемодан в багажник, сел в такси, и поехал на улицу Серрано, где находился филиал фирмы и служебная квартира.

Ему было не по себе, он чувствовал себя виноватым, тем не менее, считал, что поступил правильно.

48

Когда Эсперанса проснулась, и не увидела рядом любимого, ужасно расстроилась. «Почему он это сделал? Ушёл ночью или рано утром, как-то не по-людски. Может быть, он обиделся? Вроде бы не было никаких причин. Мне нужно обязательно поговорить с ним, и выяснить, что происходит» — думала девушка, стоя под душем.

Она хотела позвонить ему, но потом решила, что он сейчас на работе, и ему, скорее всего не до разговоров. Будет лучше, если он позвонит сам, когда освободится. Эсперанса вспомнила, что ей завтра тоже нужно выходить на работу. Занятий не будет ещё одну неделю, но нужно готовить планы для утверждения, ходить на заседания кафедры, и видеть этого отвратительного Мигеля Родригеса, от которого её тошнило. Но работа есть работа, и начальников не выбирают.

Эсперанса села за компьютер, и стала составлять планы на следующий семестр. Честно говоря, она соскучилась по работе, и только сейчас поняла, что она для неё значит. Ведь работа не менее важна, чем любовь и семья. Нужно будет научиться совмещать все эти составляющие, и всё станет на свои места. Полностью погрузившись в составление планов, она не заметила, как пролетело три часа.

В час дня позвонил Рафаэль, и сразу же стал извиняться, что убежал, не попрощавшись, и пригласил Эсперансу на обед в ресторан.

Она сначала хотела согласиться, но потом передумала и решила наказать его, и отказалась. После небольшой паузы, Рафаэль спросил свою невесту:

— Ты на меня сердишься? Да, я виноват! Но я не хотел тебя обидеть!

— Да, сержусь! И никуда с тобой не пойду!

— Хорошо, не буду настаивать! А ты меня сегодня хочешь видеть?

— Нет, не хочу! Мне нужна пауза. И вообще, мне завтра на работу.

— Что-нибудь случилось, любовь моя? Может быть, тебе нужна помощь?

— Нет, спасибо. Я должна всё сама обдумать, и принять решение.

— Что именно? Ты меня пугаешь! Лучше поругай меня, тебе станет легче.

— Мне это не поможет! Что за глупый разговор? Послушай, давай лучше приезжай завтра в четыре часа ко мне в университет, адрес я тебе скину смс-кой. Вот тогда и поговорим. Ты сможешь?

— Ну, конечно, смогу! Тогда, до завтра, пока. Целую.

— Пока, до завтра!

Поговорив со своей возлюбленной, Рафаэль пришёл в замешательство. Наверное, она очень обиделась, а может быть, устала от него? Не случайно, она сказала, что ей нужна пауза, что бы это значило? А эта резкая перемена в отношениях? Эта куча вопросов роилась в его голове, и ни на один из них он не находил ответа.

49

Вечером Рафаэль попытался позвонить Эсперансе ещё раз, но она не ответила. «Наверное, обиделась не на шутку, не буду её беспокоить, пусть отдохнёт от меня, а завтра я постараюсь всё уладить. Ведь мы так любим друг друга, а любовь способна прощать и понимать. Не думал, что такая мелочь может вывести её из равновесия, хотя может быть, для неё это не мелочь», — мысленно анализировал сложившуюся ситуацию Рафаэль.

Эсперанса весь день была сама не своя. Она ругала себя за то, что была чересчур резкой с любимым, в то же время, будучи принципиальной, не могла изменить своим убеждениям. Он должен запомнить, что нельзя с ней так поступать. Потом она стала страдать от того, что отказалась пообедать с ним, а также от возможной встречи вечером. Ей было невыносимо одиночество, она так привыкла к Рафаэлю, что его отсутствие доставляло ей невыносимую боль и муки.

Она слышала звонок Рафаэля, но твёрдо решила не отвечать, потому что боялась, что не устоит перед любимым, и позовёт его к себе или сама примчится к нему. Эсперанса металась, как зверь в клетке, но потом легла на коврик, и стала медитировать. Это её немного успокоило. Потом она приготовила легкий ужин, и легла спать.

На следующее утро началась привычная рабочая рутина. Эсперанса всё делала автоматически, как робот, но в первый рабочий день захотела одеться как-то по-особенному. Она достала один из любимых летних костюмов — белый в крупную чёрную полоску, который ей очень шёл, н надела чёрно-белые босоножки, собрала волосы в хвост и скрепила их белой заколкой. Посмотрела на себя в зеркало, и осталась довольна своим образом.

Второй рабочий день у Рафаэля был довольно напряжённым. Накануне он проинструктировал своих сотрудников о некоторых изменениях, которые решил осуществить, и встретил полное одобрение коллектива. Потом взялся за проект в Мадриде, который хотел подготовить в первую очередь, и очень эффективно поработал. Он даже не обедал, и ничего не заказывал себе из еды, а когда посмотрел на часы, было уже начало четвертого, а он обещал Эсперансе быть в университете к четырём часам. Рафаэль заказал такси, и вышел на улицу.

Начало учебного года у Эсперансы прошло относительно спокойно. Сначала ректор собрал профессорско-преподавательский коллектив гуманитарных факультетов в актовом зале, поздравил коллег с началом занятий, и наметил планы на ближайший семестр. А в два часа состоялось первое заседание кафедры, где Мигель Родригес много времени посвятил успеваемости, а также утверждению учебных планов. Он пожирал Эсперансу глазами, и облизывался. Она же была невозмутимой.

Когда закончилось заседание кафедры, она вышла из здания университета в Монклоа, и направилась на парковку. За ней вышел Мигель Родригес, который попытался схватить её за руку. В это время Рафаэль уже стоял у машины Эсперансы и видел, как какой-то тип цепляется к его любимой. Он в три прыжка оказался рядом, и заломил руку Мигелю Родригесу, который ничего не понял, и заорал:

— Ты кто такой? Что ты делаешь? Отпусти, мне больно!

— Я жених этой прекрасной девушки. Если я ещё когда-нибудь увижу, что ты к ней пристаёшь, обломаю руки и ноги! Тебе понятно, придурок! — ответил Рафаэль, агрессивно посмотрев на Мигеля Родригеса.

— Отпусти, говорю! Что нельзя было сказать сразу! Зачем руки распускать. Мне ничего не нужно от твоей невесты. А за оскорбление ответишь! — закричал заведующий кафедрой, пытаясь вырваться из сильных рук Рафаэля.

В этот миг Эсперанса попросила своего жениха оставить этого недостойного человека, так как не хотела неприятностей, зная его подлую натуру. Рафаэль отпустил Мигеля Родригеса, обнял Эсперансу, и стал её страстно целовать. Они сразу же забыли об этом типе, а тот, воспользовавшись моментом, быстро проскользнул и затерялся среди машин.