Жатва

Тот неопределенно повел плечами. Он был слишком юн, чтобы поучать кого-то, хотя спорить с ведьмой не стал, прекрасно понимая, что она права. Алана и самого не радовало то, что он видел в управлении, но в одиночку ничего изменить не мог.

– Нужна карта, – сказал Йормэ рассеянно. Вполуха слушая Мажену, он вдумчиво изучал меню кафе, написанное мелом на большой доске позади хозяйки. – Проверим, что находится недалеко от того места, и как туда можно попасть, не входя в лес… Как яичный пирог может быть десертом?

Алан на мгновение растерялся, недоуменно глядя на Йормэ. Потом обернулся на доску и все понял.

– Он сладкий.

Этого оказалось достаточно, чтобы заинтересовать лиса.

Сержант хотел было что-то сказать, но, увидев, как спокойно Вейя и Мажена принимают необъяснимую тягу Йормэ к сладкому, и передумал.

– Я раздобуду подробную карту, – пообещал он, с трудом отвернувшись от лиса, который уже выспрашивал у хозяйки, правда ли яичный пирог делают из яйца, и как так вышло, что это десерт. – И постараюсь узнать, не замечали ли жители чего-нибудь странного в том районе.

– Нужна помощь? – спросила Вейя. Она была рада, что хотя бы один стражник в этом городе готов был работать. Это делало ситуацию не такой уж безнадежной.

Алан покачал головой.

– Я справлюсь. Люди могут не захотеть откровенничать в присутствии незнакомого человека, – сказал он, попытавшись смягчить свои слова улыбкой.

– Справедливо, – вынуждена была признать Вейя.

Мажена так хотела поскорее рассказать о том, что ей удалось найти, что высказала всё первой, не дав Вейе поделиться новостями.

– А как всё прошло у вас? – спохватилась она.

Вейя повела плечами. Несмотря на то, что Аниту они нашли уже без сознания, кое-что выяснить им все же удалось…

Вернуться в квартиру раньше соседки пострадавшей они не успели. И застали бледную, напуганную девушку на пороге. Она собиралась куда-то бежать и звать на помощь. И угодила прямо в объятия быстро сориентировавшегося Йормэ.

Девушку звали Фрэнси, и она оказалась очень впечатлительной и самоотверженной девушкой. Решив, что с ее соседкой случилась какая-то беда, она отчаянно вырывалась и требовала немедленно найти и спасти Аниту.

С трудом успокоив Фрэнси, Вейя попыталась задать ей несколько вопросов. Но девушка не замечала за Анитой ничего странного и не знала ни о каких подозрительных знакомых…

Фрэнси замерла, не закончив фразу, и медленно посмотрела на Йормэ.

– Разве что, была одна странность. Но совсем незначительная…

Мажена нахмурилась, слушая сухой пересказ произошедшего.

– Что странного в том, что Анита пошла куда-то с парнем?

– После того, как Йонс начал ее преследовать, Анита стала избегать мужчин. – объяснил Йормэ. – И от того парня она пыталась отделаться. Но потом он ей что-то шепнул, и Анита согласилась пойти с ним. А на следующий день Йонс начала ее игнорировать.

– И, – Вейя посмотрела на Йормэ, забывшего упомянуть важную деталь, – лицо этого парня Фрэнси так и не смогла вспомнить. Хотя утверждала, что хорошенько его рассмотрела, потому что парень показался ей подозрительным, и она старалась запомнить как можно больше деталей, чтобы в случае чего его смогли найти. Но сегодня Фрэнси не смогла даже сказать, брюнетом он был или блондином.

Куда бы он ни позвал за собой Аниту, домой она вернулась вечером и сразу же пошла спать. А проснулась уже свободной от навязчивого внимания.

На минуту разговоры за столом стихли. Хозяйка принесла чай и, специально для любопытного Йормэ, тарелочку с яичным пирогом.

Лис двумя пальцами аккуратно подцепил песочную корзинку, наполненную чем-то желтым и плотным.

– Кто придумал назвать это яичным пирогом? – проворчал он и откусил щедрый кусок. Прожевал его. Проглотил.

Вейя и сама не заметила, как, затаив дыхание, следила за ним.

– И как? – спросила она.

Йормэ молча пододвинул к ней тарелочку, где осталось еще четыре корзинки. Он не знал, как описать то разочарование, которое только что испытал. Ничего яичного в этой корзинке не было… Кроме, разве что, яркого желтого цвета, напоминавшего о яичном желтке.

Мажена подхватила одну из корзинок и передвинула тарелку к Алану. Вейя на десерт смотрела с сомнением и не спешила его пробовать. Ей хватило двух пирожков с мясом, чтобы чувствовать себя сытой и не готовой к подозрительным экспериментам.

– Итак, что будем делать дальше? – спросила Мажена, захрустев краем корзинки.

Йормэ переглянулся с Вейей. Их изначальный план – встретиться с госпожой Рандэ – был все еще в силе. И им следовало поторопиться. Темнело в этой местности очень рано. А с приходом темноты, по словам сержанта, в городе наступал негласный комендантский час. Никто его официально не назначал, но все старались придерживаться. Горожане делали все, чтобы оказаться дома раньше, чем часы на здании почты в центре города пробьют восемь вечера.

? ? ?

Выйдя из кафе, они разделились. Вейя и Йормэ отправились к госпоже Рандэ. Алан подробно объяснил им путь до ее дома, попутно нарисовав небольшую схему на салфетке выменянным у хозяйки на медяк карандашом.

Алан определенно имел талант к картографии. Схемы у него получались четкими и точными, несмотря на то, что составлял он их по памяти.

Мажена отправилась с сержантом, чтобы первой узнать, что находится на том участке леса и что же таинственный преступник пытается скрыть…

Дом госпожи Рандэ представлял собой аккуратное одноэтажное здание, сильно отличавшееся от всего, что Вейе и Йормэ уже доводилось видеть в городе. Домик скрывали пушистые, полуоблетевшие кусты. Осенний багрянец листьев странно контрастировал с ярким розовым цветом стен дома.

Большие окна украшали шторы с цветочным рисунком. Дорожка, ведущая к крыльцу, была выложена разноцветным камнем. Резные концы белой крыши напоминали кошачьи ушки…

– Как будто игрушечный, – пробормотала Вейя, озвучив их общие мысли. Йормэ согласно кивнул.

Первой по дорожке из разноцветного камня к белой двери пошла Вейя. Лис возвышался за ее плечом, отставая на шаг. Он к чему-то нервно принюхивался. Кончик его хвоста раздраженно дергался.

– Кошками пахнет, – пожаловался Йормэ, когда они поднялись по двухступенчатой лестнице и Вейя взялась за дверной молоток, выполненный в форме кошачьей лапы.

Она ничего не сказала. Лисий нюх был тоньше и острее человеческого, поэтому она безоговорочно поверила ему на слово, но ничего подозрительного в его замечании не увидела…