Жажда Перворожденных

– М? – не совсем понял попаданец, лицом разворачиваясь к подходящим ближе девушкам. Внешний вид их не претерпел сильных изменений, только у Мины теперь на поясе висела булава, на плече небольшая сумка, а Риса обзавелась парочкой перчаток со стальными нашлепками на месте костяшек – Вы что, на меня поспорили?

– Да, и я проиграла, – приблизившись вплотную, не сильно стукнула его по груди обратной стороной ладони, сжатой в кулак, монашка. Раздался характерный стальной звук. – Но всё равно рада, что ты пришёл. И да, у тебя там кольчуга что ли?

– Угу, – подтвердил парень, оттягивая горло рубахи. – Взял то немногое, что было.

– Оно и видно, – покосилась на «копьё» девушка. – Знаешь, использовать длинное оружие в не самых широких коридорах немного неразумно.

– Знаю, но другого нет, – вздохнул парень.

– Да ладно вам, это же просто крысюки, – натянуто улыбнулась Мина. – Главное подальше от меня их держите, пока буду взывать к Божий милости.

– Звучит не очень сложно, – почесав подбородок, заявил Александр. – А как потом докажем, что выполнили задания?

– Отрежем им хвосты! – воскликнула смуглянка. – Чем больше хвостов, тем выше награда. Но минимум десятка нужна. Четыре у нас есть с прошлых попыток.

– Прости… – отпустила взгляд Мина при упоминании предыдущих экспедиций за ценными трофеями. – Всегда мышей боялась, а тут они ещё больше и омерзительнее, чем обычно!

– К слову да, насколько больше? – поинтересовался попаданец. – Тем более, обычно крысы людей бояться и пытаются удрать. Как мы их ловить то будем тогда?

– Это не крысы, а крысюки! – пояснила Риса, активно жестикулируя. – Разные же вещи! Ты что, их раньше не видел никогда?

– Даже не слышал, что такие существуют, – вздохнул парень, начиная понемногу сомневаться на счёт своей боеспособности против этих, ещё неведомых ему монстров. – Чем они от крыс то отличаются?

– Много чем, – грустно начала свой небольшой ликбез священница. – Они больше, агрессивнее, наглее. Они словно варги средь волков, но только среди крыс.

– Угу, бегать за ними не придётся, – сложила руки на груди Риса. – Как зайдем на их территорию, сами вылезут. Тут-то мы их и прибьем! А потом хвосты отрежем!

– Ясно, – выслушав девушек, покивал Александр. План был прост, как палка. Ему это нравилось. – А где спустимся под город? Я тут новенький, поэтому сами понимаете…

– Можем хоть здесь! – ухмыльнулась монашка, пальцем указав на массивный люк близ фонтана. – Но это путь к канализационной системе. Сыро и воняет, зато крысюков много. Первый раз мы тут ходили… потом несколько раз мыться пришлось, фу.

– Не надо здесь! – подала голос Мина, недовольно надувшись. – Риса, мы же нашли хорошее место, так зачем снова лезть в это мерзкую клоаку?!

– Чтобы наш новый приятель прочувствовал всё то, через что мы уже прошли, – осклабилась монашка, но когда взгляд священницы стал тяжёлым, а её рука легла на рукоятку булавы, пошла на попятую. – Ладно-ладно, просто шучу! Я тоже не хочу провонять дерьмом, – словесно отбившись от подруги, девушка снова обратилась к Александру. – Есть ещё один проход чуть дальше. Ведёт в катакомбы, через которые потоки нечистот не текут. Какие-то старые подземелья, крысюков там меньше, зато не воняет и относительно сухо. Мне про эти катакомбы один ветеран рассказал за пару кружек пыва.

– Там, где нет дерьма, определённо лучше! – искренне поддержал Мину попаданец. Желания вдыхать ароматы сточных вод у него отродясь не водилось.

– Тогда идём, – уверенной походкой направилась в сторону верхнего города монашка. – Спуск дальше, в одной из подворотен.

– А мне обязательно идти первым? – с опаской заглядывая за поворот каменного туннеля, поинтересовался попаданец. Пусть под землёй царила беспросветная тьма, а местная нечисть, вопреки всем игровым канонам, не спешила заниматься налаживанием освещения, авантюристы всё прекрасно видели. Горящий над головами приключенцев простейший фокус «свеча» замечательно справлялся со своей задачей: разгоном темноты. Причём на уровне масляной лампы, а не обычного чадящего дымом факела. – Я, всё же, новичок…

– Знаешь, за столиком в гильдии ты не выглядел таким трусливым! – ругала его Рика из-за спины, идущая самой последней. Посредине скромно молчала теребящая булаву Мина. – И будь у тебя оружие не столь длинное, периодически задевающее потолок и стены при неудачном повороте, я бы с радостью поменялась. Но боюсь, со своей оглоблей тылы ты просто не сумеешь защитить. Крысюк тебе жопу отгрызет прежде, чем развернуться успеешь.

– Да, я понимаю… – пробормотал Александр, убедившись, что в боковом проходе никого нет. – Но это мой первый квест… и первое подземелье. Мне страшно, руки потеют, в животе странные ощущения, нервы шалят… чувствую, что если сейчас из тьмы выскачет какая-нибудь страшная зверюга, банально обосрусь.

– Знаешь, даже не знаю, восхититься твоей честностью, или поразиться нелицеприятностью, – процедила Риса.

– Ну… не надо ругаться, – бормотала Мина. – У всех есть свои сильные и слабые стороны… надо уважать чужую индивидуальность…

– Что-то меня не тянет трусишек уважать, – продолжала упорно стоять на своём монашка. – И нытиков. Самое мерзкое, что вообще есть в мужчине! Такие не должны плодиться, разнося свои мерзкие слабости, вот!

– Вообще-то, я всё ещё здесь, – после недолго молчания выдавил из себя попаданец. – И будь трусом, то не рискнул бы даже в катакомбы спуститься.

– Он прав, Риса, – встала на сторону несостоявшегося героя священница. – Трусы авантюристами не становятся.

– Но это всё равно не отменяет наличия у вас нелепых страхов! – продолжила стоять на своём смуглянка. – Девочкам простительно, но вот мальчикам – нет. Тут водятся большие крысы, а не какие-нибудь подземные, помешанные на доминировании похотливые эльфийки! Нечего тут бояться!

– Эльфийки меня пугают в разы меньше, чем зверьё, – встав на развилке, высказался Александр. – С любым разумным можно договориться. Монстр же меня просто сожрeт с потрохами.

– Дроу тебя тоже сожрут, – грустно вздохнула священница. – Просто это будет растянутый до бесконечности, жуткий, жестокий, бесчеловечный процесс. Однажды мне довелось повстречать жертву извращённых изысканий тёмных эльфов… то есть то, что от неё осталось. Просто безвольная, сломанная тень себя прошлого, смотрящая в пустоту немигающим взглядом и бормочущая под нос всякую бессмыслицу на эльфийском.

– Я тоже одного такого встречал, – припомнив Грома, поделился своими мыслями со спутницами парень. – И не сказал бы, что он плохо живёт. Просто немного себе на уме. И то, что он говорил на эльфийском, не значит, что это бессмыслица. Вы просто языка не знаете.