Жажда/water

Рон выставил пару туфелек перед собой.

Очередной подарок от услужливой памяти. Ее туфли. Закинутые в угол девчачьего туалета. Грязные, убитые на нет – как напоминание, что ее пнула по ребрам та самая сучка, которую он не принял в расчет.

Он стиснул зубы.

Просто необходимо выдать комментарий. Едкий, насмешливый комментарий. Только бы сохранить хладнокровие.

– О, Уизли, ты снова воспользовался дамской комнатой?

И что, на хер, это было такое? Что, бл*, это было? Получить самый ощутимый за все время пинок от своей собственной глупости и с ужасом осознать, что он только что…

– Как, черт возьми, ты узнал, что их нашли в девчачьем туалете? – переспросил Гарри, действительно опешив. И таким вопросительно-шокированным тоном.

Молчание. Чёрт. Какое, на фиг, молчание? Слова. Он не мог ничего ответить.

Драко открыл, было, рот.

– Какого хера ты с ней сделал? – Рон грозно сдвинул брови; тон голоса стал низким, с более угрожающим оттенком, чем ему приходилось слышать когда-либо прежде.

Драко выпрямился.

– Да ни хера я не сделал! Она просто упомянула, что оставила их там. – Да. Так уже лучше. Это возвращает его в игру.

– Ты лжешь, Малфой! – выкрикнул Гарри.

Или, вероятно, нет. Но это его и не удивило.

– Ты так считаешь? – откликнулся Драко. – А ты не думаешь, что просто злишься из-за того, что она не сказала тебе о своем плохом самочувствии прошлой ночью?

– Кажется, ты просто упустил важную деталь, - прорычал Гарри. – Хотя это и не удивительно. Для такого убогого недоноска, как ты.

– Да неужели?

– Взгляни на них, Малфой, - Гарри звучно выдохнул, забирая туфли из рук Рона и выставляя их перед собой. А затем бросил их на пол.
– А теперь еще раз: что, мать твою, ты сделал с ней?

– Ничего.

– Не лги нам! Не смей, бл*, лгать о…

– А что я должен сказать? – лицо Драко перекосило от переполнявших его чувств злости, безнадежности, глупости; от неожиданности подобной встречи лишь заступив за проклятый проход за портретом. Он крепче перехватил свою палочку. – Хватит втягивать меня во все грёбанные проблемы, возникающие у вас с Грейнджер. И хватит искать виновных. Если у тебя есть доказательства, Поттер, дерзай! А так – освободите меня от необходимости копаться в грязном белье вашего трио. Не мое это призвание - возиться в дерьме, ясно?

Драко всегда был хорош в искусстве лжи. Если правда не придавит его своим грузом.

– Я тебе говорил, помнишь? – резко возразил он, - Я говорил, что мы, в конце концов, докопаемся до сути. И вот оно доказательство, Малфой! Такое же, до хера, твердое, как чертов гранит, ты идиот. Теперь ты не можешь отрицать. Ты не можешь, мать твою, и дальше притворяться и надеяться, что мы не заметим! Гермиона – наша лучшая подруга. И ты думал, что мы не выясним?

– О, и что же вы выяснили? – Драко не мог не заметить, что был почти на грани. Почти – потому что в голове в данный момент крутилось слишком много всего для того, чтобы сорваться. А вот удерживать язык за зубами становилось все труднее.

Рон подхватил речь Гарри.

– Я тебя предупреждал. Предупреждал, что если ты, хоть как-нибудь испортишь ей вечер, ты заплатишь. И, похоже, именно это ты и сделал…

– О, захлопни свою грязную пасть, Уизли, - насмешливо прервал Драко. – Ты порешь всякую хрень и знаешь это. Как будто я мог бы причинить вред этой суке. По крайней мере, физически. У меня свои принципы.

– Что-то я в этом очень сомневаюсь.

– Я НЕ..
– Драко сглотнул, - ...БЬЮ девчонок, ты придурок.

– О, да неужели? – прошипел Рон.

Нет.

Нет, мать вашу. Ведь именно сейчас это было последней вещью, о которой ему нужно помнить. Хотя, возможно, было уже слишком поздно.

– Как видишь, Малфой, одни только факты выкладываю перед тобой, - прорычал Гарри, злобно выплевывая слова сквозь зубы. – От нее прежней ничего не осталось, с тех самых пор, как она живет на расстоянии 10 метров от тебя. Фактически, это почти убивает ее. Свои таланты, Малфой, ты применяешь лишь на малое количество народу. Перетрахать им мозги. Поиграть, как с вещами. Но рано или поздно ты доиграешься! – и здесь он начал повышать голос.
– Ну, теперь-то ты из кожи вон лезешь, правда? Потому что Гермиона упорно сопротивляется. И мы оба это знаем. Может она просто все время отвечала – нет! Не так ли? Может, она просто все время отвечала – нет! на все твои бесчисленные приставания, и тогда ты…

– Заткнись!
– воскликнул Драко, ощущая как ладони становятся влажными, и он удобнее перехватил свою палочку. – Ты не имеешь ни единой гребаной мысли о…

– А у Паркинсон похоже сформировалась очень интересная мысль, - огрызнулся Гарри. – И ты думал, что я просто проигнорирую тот факт, что ты даже не пытаешься отрицать все, Малфой? О, мать твою, так лохонуться. Может, это из-за шока, что я докопался до истины? Ведь мы просто сложили дважды два, а потом вот это… - Гарри пнул туфли в его сторону. – Ты болен, Малфой! Ты охерел…

– И что же ты меня еще не прикончил, Поттер? – твердым голосом спросил Драко. – Потому что мы оба знаем, что ты бы уже сделал это. Или ты, или Уизли. Если бы реально поверил в это. Что, конечно же, не так. Тогда пораскинь своими гребаными мозгами, прежде чем кидать такие обвинения мне в лицо!

– Если ты ничего не сделал, - прорычал Рон.
– Тогда что, на хер, случилось, Малфой?

– Ты, кажется, собирался спросить у Грейнджер, не так ли? Потому что я не хрена не знаю о том, что…

Гарри выбросил кулак ему прямо в челюсть, оборвав на полуслове. Голова Драко метнулась вправо, а рука - ко рту; острая, резкая, пульсирующая боль волной прокатилась по костям. Драко постарался выпрямиться как можно быстрее, но снова встретил еще один внушительный удар Поттера, который опрокинул его на пол.

На чертов пол.

– Достаточно лжи, - он услышал голос взбешенного Поттера где-то над собой.
– Хватит, мать твою, делать вид, что ты лучше, чем на самом деле.

Мы все знаем, что у тебя есть все, чтобы…

Но Драко вскочил на ноги до того, как Гарри успел закончить. И на это раз он был в ярости. На этот раз он, твою мать, почувствовал себя прежним. Несгибаемым. Потому что никто не отправляет в нокдаун Драко Малфоя. Какая ни была бы причина. Даже из-за правды. И то, как его кулак почти изящно опустился ровно по центру лица Гарри, было единственной осознанной вещью. Его не заботило, что Поттер собирался избить его; заботило только то, что он даст сдачи.