Жажда

– Марк Тернер?

Он кивнул.

Она показала ему свое полицейское удостоверение.

– Сержант Мартин. Можно мне войти?

Марк Тернер опять заморгал. Потом прищурился, стараясь сфокусировать изображение в глазах и начиная понимать, что у него, кажется, неприятности.

– Что?

Она попыталась улыбнуться, чтобы он не заметил следов ее плохого настроения или раздражения, – на этот раз она старалась действовать профессионально.

– Мне нужно кое о чем с вами переговорить. И сделать это, вероятно, было бы лучше в доме. – Она жестом указала ему за спину. – Так мы, может, войдем?

Марк Тернер, в очередной раз заморгав, отступил в сторону, пропуская ее внутрь.

Она вошла.

Шторы на окнах были задернуты. В доме было почти темно. Ощущение было странным, поскольку эта обстановка резко контрастировала с освещением на улице, где только начинался вечер. В лучах пробивавшегося сквозь щели заходящего солнца кружились и плясали пылинки. Она различала в полумраке контуры угловатой и громоздкой мебели, накрытой простынями или покрывалами. В комнате было холодно. Она казалась какой-то далекой, оторванной от этого мира, почти диккенсовской. Розе почудилось, что из какого-нибудь угла сейчас выглянет мисс Хавершам. [11]

11

Мисс Хавершам– один из центральных персонажей романа Чарльза Диккенса «Большие ожидания».

– Простите, – сказал Марк Тернер, – я работал… наверху. Я… пишу диссертацию по философии. – Он огляделся вокруг и словно увидел комнату ее глазами. Затем снова обернулся к ней, как будто вдруг вспомнил, кто она такая. – Объясните, пожалуйста, зачем вы пришли.

– Мы могли бы присесть?

Марк Тернер щелкнул выключателем, и под потолком зажглась старая люстра на три лампы. Роза увидела, что дом был маленьким, а эта комната – одновременно столовой и гостиной. В центре ее находилась лестница на второй этаж. Кухня располагалась в дальней части дома. Кирпичный дымоход с газовым камином перед ним. С обеих его сторон полки, забитые книгами. Под окном телевизор с DVD-плеером. Рядом – музыкальный центр. Мебель накрыта покрывалами. Все выглядело чисто функциональным, не более того. Дом студента или преподавателя университета. Посредине комнаты стояло дерево. Ствол его был прислонен к стене, ветки вытянулись под потолком, разделяя комнату на две зоны.

– Интересно придумано, – сказала Роза. – Оно живое?

Марк Тернер посмотрел на дерево и нахмурился, как будто впервые заметил его.

– Что? А-а, это… Оно появилось еще до меня. Оно неживое. Думаю, это просто для украшения.

– Хорошо.

Она уселась в закрытое накидкой кресло. Вынула блокнот и ручку.

Он тоже сел, на диван.

– Так… что случилось?

– Вы были знакомы с… – Она заглянула в свои записи. – С Сюзанной Перри?

В глазах его появилась настороженность, как будто он неминуемо должен был попасть в ловушку, что бы сейчас ни ответил.

– Да.

– Вы с ней встречались?

– Да. А что?

Она снова заглянула в блокнот. Сконцентрироваться. Напрячься немного, быстро получить ответы на свои вопросы – и домой.

– На нее вчера ночью напали. В собственном доме.

Он удивленно отшатнулся, как будто от внезапного порыва ветра.

– Что? Она…

– На нее напали. – Ее негромкий голос стал спокойным и доверительным. – Поэтому мы опрашиваем всех, кто был с ней знаком и у кого могли быть ключи от ее квартиры.

– Ну, я… – Глаза Марка Тернера округлились. – Вы думаете, это я… Вы имеете в виду, что я…

Он на одном дыхании три раза повторил «я», подумала Роза. Он мог выглядеть достаточно безобидным, но это явно свидетельствовало о его развитом эго.

– Когда вы с ней расставались, это прошло мирно?

Он пожал плечами.

– А бывают простые разрывы?

– Вы больше не хотели иметь с ней ничего общего?

– Верно. Не хотел. – Его голос слегка повысился. – С меня хватит. Я сыт ею по горло.

– Но вы все же оставили у себя ее ключ.

Глаза его расширились от удивления.

– Что?

– Ее ключ. От ее квартиры. Вы оставили его у себя.

Марк Тернер ничего на это не ответил.

– С какой целью?

– Я… – Его взгляд заметался по комнате, словно в поисках кого-то или чего-то, что могло бы ответить за него на этот вопрос. В конце концов, не найдя ничего подходящего, он ответил сам: – Я не знаю.

– Может быть, вы оставили у нее какие-то свои вещи, чтобы забрать их позднее?

Он покачал головой.

– Вы поддерживаете контакт с Сюзанной?

– Нет.

Роза заглянула в свой блокнот и прочла запись, которую сделала только что.

– Вы сказали, что сыты ею по горло. – Она взглянула на Тернера. Он сидел на самом краешке дивана и выглядел так, словно собирается убежать. – Что вы хотели этим сказать?

Он провел рукой по своим засаленным и нечесаным волосам, как будто ища вдохновения и пытаясь выиграть время.

– Я просто… – Он вздохнул, и все его тело как-то обмякло. – С ней было непросто ладить, это не тот человек.

– Что так?

– Она… – Он замотал головой. – Я не мог доверять ей.

Это было уже интересно, и Роза подалась вперед.

– Вы имеете в виду, в отношении других мужчин?

– Нет… не в том дело. Просто… ну, например, она мне что-то рассказывает. Всякие пустяки. О спектаклях или фильмах, которые она видела, о том, с кем туда ходила. Или о том, кого она встретила. А потом мы встречаемся с ее знакомыми и оказывается, что никто об этом ничего не знает.

Роза делала заметки и молчала, подталкивая его к тому, чтобы продолжать.

– Потом мы идем и встречаемся с людьми, чтобы вместе выпить, а перед этим она напоминает мне о вещах, которые я якобы должен был сделать. Ну, как будто меня кто-то просил об этом.

– Зачем она это делала, как вы думаете?

Он пожал плечами.

– Понятия не имею. Хотела казаться более популярной? Мне кажется, она думала, что ее недолюбливают. Считала, что должна сделать что-то, чтобы привлечь к себе внимание. Чтобы как-то выделиться.

Роза ничего не ответила, продолжая писать.

Он вздохнул. В этот момент наверху заскрипели половицы. Он быстро взглянул на лестницу. Роза перехватила этот взгляд.

– В доме есть еще кто-то? – спросила она.

– Нет, – быстро ответил он, и глаза его скользнули вниз и направо.

Врет, подумала Роза.

Глава 28

Фил открыл дверь очень тихо и медленно, как сделал бы это на месте преступления, где не хотел ничего нарушить.

В доме было темно, горела только лампа на столе, и отражение от ее основания, выложенного мозаикой из осколков зеркала, отбрасывало на потолок причудливую паутину бликов. Пустой бокал из-под вина на столе, рядом с ним бутылка, чуть дальше – раскрытая перевернутая книга в мягкой обложке, словно птица, которая отказывается или не может взлететь.