Жданов
Шрифт:
— За всё, что недодумаем мы с вами, бойцы и командиры заплатят кровью, — сказал в заключение Андрей Александрович. — Так-то, дорогие товарищи.
…В комнате стало душно. Андрей Александрович расстегнул ворот кителя, а потом вдруг предложил:
— Идёмте, товарищ Мальцев, побродим по лесу.
Он вырезал себе палку из орешника и пошёл осматривать кусты и поляны в поисках грибов.
— Люблю, знаете, побродить по лесу. А из грибов выше все го ценю лисички: аккуратные, чистые, сухие. И вкусные, если приготовить в сметане.
Я, признаться, не был знатоком грибов, так как до тех пор жил, служил и воевал не в грибных краях, но лисички знал и составил члену Военного совета компанию.
— От обеда тоже отказываюсь, — сказал А.А. Жданов перед
18 июня 1944 года, в разгар успешного наступления на Финляндию, объявят о присвоении Леониду Говорову звания Маршала Советского Союза. Сам Жданов тогда же получил воинское звание на два ранга ниже — когда-то прапорщик пехоты, он стал генерал-полковником. Впрочем, с высоты члена политбюро и первого заместителя Сталина в Секретариате ЦК эти чины существенного значения не имели.
Первые дни наступления Говоров и Жданов проведут на командном пункте 21-й армии. В июне 1944 года наши войска уже отличались от тех, что упирались в линию Маннергейма в декабре 1939 года или начинали войну в июне 1941 года. Преодолев за десять дней весь Карельский перешеек, финские укрепления и многочисленные водные преграды, 21 июня 1944 года советские части заняли Выборг. Финны были вынуждены перебросить сюда все резервы, что способствовало нашему наступлению севернее Ладожского озера, где войска Карельского фронта в конце июня заняли столицу Карелии — Петрозаводск.
Через месяц в Хельсинки начались политические перемены — там прекрасно понимали, что следующее советское наступление пойдёт уже вглубь Финляндии. 1 августа 1944 года ушёл в отставку президент Ристо Рюти, один из главных проводников гитлеровской политики и организаторов войны против СССР. Новый президент Финляндии и главнокомандующий вооружёнными силами Маннергейм — формально он никогда не подписывал никаких соглашений с Гитлером — начал переговоры о мире. 5 сентября на советско-финляндском фронте вступило в силу соглашение о прекращении огня.
В полдень 19 сентября 1944 года в Москве Жданов подписал соглашение о перемирии союзников по антигитлеровской коалиции с Финляндией. Примечательно, что Жданов подписал этот исторический документ не только как представитель СССР, но по поручению и от имени британского короля. В соответствии с соглашением Финляндия обязалась отвести свои войска за линию границы 1940 года, освободить всех военнопленных, разоружить находящиеся на её территории германские войска, предоставить Советскому Союзу необходимые аэродромы и военно-морскую базу рядом с Хельсинки, а также выплатить нашей стране за причинённые убытки контрибуцию 300 миллионов долларов (в современных ценах — порядка 15 миллиардов). Кроме того, на финскую сторону возлагались обязанности возвратить всё вывезенное с территории нашей страны имущество, передать под контроль советского командования все морские суда, распустить враждебные СССР организации и содействовать наказанию военных преступников.
Для контроля за соблюдением Финляндией условий перемирия вплоть до подписания мирного договора нашей страной и Великобританией учреждалась специальная контрольная комиссия. Де-факто основной стороной в соглашении был Советский Союз, и 25 сентября 1944 года была сформирована Союзная контрольная комиссия в Финляндии (СККФ) под председательством Андрея Александровича Жданова.
До вылета в Хельсинки Жданов успел побывать в частях и штабе 21-й армии, расположившемся в отбитом у финнов Выборге. Теперь армии предстояло совершить тысячекилометровый марш на юг и в составе 3-го Белорусского фронта вести наступление уже в направлении Восточной Пруссии, где должен был пригодиться полученный на Карельском перешейке опыт прорыва долговременной обороны.
Среди прочего, член военного совета 21-й армии Евдоким Мальцев описывает такой любопытный эпизод со Ждановым:
«Помню,
однажды он спросил у одного из заместителей командиров полков по тылу:— Доложите, товарищ майор, как у вас в части осуществляется подгонка обмундирования.
— Стараемся, товарищ генерал, — отчеканил интендант. — Красноармейцы в бою, известно, любят, чтобы обмундирование было попросторнее.
— Вот-вот, — строго заметил Андрей Александрович. — И у вас так же, как у других. Обмундирование попросторнее, то есть, как правило, на рост, а то и на два побольше. А знаете, что это значит? Это значит, надо дополнительно выпускать миллионы метров материала. А страна и так работает на нужды фронта с большим напряжением. Кроме того, личный состав ходит в каких-то балахонах, а не в форменном обмундировании. — И, обращаясь уже ко мне, А.А. Жданов заметил: — Я прошу, товарищ Мальцев, навести в этом вопросе порядок. Это непозволительная бесхозяйственность!»
В прощальном выступлении перед офицерским составом 21-й армии Жданов говорил: «Мы с вами пережили горечь утрат и радость побед, выдержали блокаду Ленинграда, восстановили границу. И где бы ни пришлось вам воевать, высоко несите честь и славу защитников города Ленина, громите ненавистного врага так, как били его на Карельском перешейке. Главное — успешно, своевременно и без потерь совершить марш. Учтите: в бою враг один, а на марше много. Врагами на маршруте могут стать бездорожье, непогода, нерасторопность и нераспорядительность в любых звеньях руководства…» {467}
5 октября 1944 года самолёт Жданова приземлился в Хельсинки. Председателя СККФ встречал почётный караул в виде батальона финских солдат со всеми торжественными церемониями. По свидетельству очевидцев, наш герой громко поприветствовал почётный караул по-фински, после чего направился в резиденцию СККФ, расположившуюся в центре Хельсинки в отеле «Торни» («Башня») — единственном в городе четырнадцатиэтажном «небоскрёбе».
Стенограмма сохранила слова Жданова на первом совещании СККФ: «Мы должны здесь предстоять как величественная победоносная нация… Мы должны здесь работать так, чтобы заслужить одобрение нашего правительства, так как мы выполняем здесь специальное задание… Чем дальше мы заберёмся в поры местной жизни, тем будет лучше» {468} .
Жданов отдельно подчеркнул вопрос о необходимости тщательного контроля и недоверия к бывшему противнику: «Надо всё побережье взять под контроль. Если этого не сделать, то эти жулики нас всё время будут обманывать» {469} .
СККФ представляла собой весьма солидную дипломатическую, военную и хозяйственную структуру. Заместителем председателя стал генерал-лейтенант интендантской службы Григорий Михайлович Савоненков, до того бывший начальником тыла Ленинградского фронта. В составе комиссии работала оперативная группа офицеров контрразведки, возглавлявшаяся помощником начальника ГУКР «Смерш» генерал-майором Сергеем Фёдоровичем Кожевниковым. К 1945 году вместе с техническими специалистами в СККФ работало свыше тысячи человек. В составе комиссии было несколько представителей Великобритании, и даже рассматривался вопрос о включении в неё представителя Бельгии. Но иностранцы играли лишь дипломатическую и представительскую роль. Определяли политику СККФ и вели всю работу советские граждане во главе со Ждановым.
Для оперативной связи с Москвой и Ленинградом, а также для быстрого перемещения по Финляндии в распоряжении сотрудников Жданова находилась в/ч 27987 — 21-й отдельный авиационный транспортный отряд при Союзной контрольной комиссии. Он располагался на специально отведённой части аэродрома Хельсинки в Мальми, под охраной советских военнослужащих.
В отеле «Торни» был оборудован узел правительственной связи, где работали связисты Смольного, обеспечивавшие во время блокады оперативные переговоры Жданова со Сталиным. Финские спецслужбы прослушивали телефоны «Торни», но одолеть спецсвязь не смогли.