Желание на любовь

— А что предопределено? — Паркер смотрела в лицо Мэттью открытым взглядом. — Я начинаю понимать, за что нас каждый раз разводит в стороны судьба, которая, как ты говоришь, что-то нам предначертала.

— И за что?

— Ложь! — она простонала от давящего осознания произошедшего много лет назад. — Мы начали со лжи. Украденная ночь, разбитые чужие надежды. Так нельзя!

— И что же нам теперь делать? — пожал Вуд плечами.

— Начать всё сначала.

— То есть как? — удивился он, выстраивая в голове их первые встречи её глазами.

— Как начинают нормальные люди.

Брюнетка встала, положила так и не открытую коробочку на стол и направилась к двери. Агент придержал её за рукав.

— Что ты делаешь? Неужели это всё? Ты выйдешь сейчас из комнаты, оденешься и вот так запросто уйдёшь? — Он старался говорить спокойно, не выказывать никаких эмоций, понимая, что в этот раз принимать решение должна Кэтлин — последнее слово будет за ней.

— Ты хорошо чувствуешь людей, просчитываешь их действия. — Её голос дрожал.

— Работа у меня такая.

Вуд крепко сжал руки Кэт. Если бы она только знала, каких усилий ему стоило сохранять спокойствие.

— Ещё раз прошу: не делай этого с нами. Подумай о дочери, о себе, обо мне, в конце концов! Неужели ты полагаешь, что я надел бы на твой палец кольцо Лесси? — Не выпуская ладони брюнетки, он преградил выход. — Спроси у Одри. Она полчаса назад наводила в спальне порядок и, вероятно, положила коробку в мой пиджак.

— Дело не в кольце. — Махнула она головой. — Ты не дал мне договорить. Чувствуешь всех, но не меня.

— Хорошо, пусть так… Тогда в чём?

— В нас. Я уже сказала: мы не с того начали.

Паркер видела недоумение, написанное на лице Мэттью, и не постигала, почему он не хочет замечать очевидного.

— Как ты не понимаешь?! Мы вольно или невольно разрушили счастье Райт! — Она вздохнула: — Пытаемся построить своё на чужом…

— Тут нет ничего не нашего. Я люблю и хочу провести остаток жизни вместе с тобой и дочерью.

— А что ты для этого сделал?

— Не понял. — Чёрные брови взметнулись вверх. — Как «что»? У нас есть дочь, и я…

Кэтлин застонала. Это как игра в немой телефон; они разговаривали друг с другом, но Мэтт совершенно её не слышал. Брюнетка освободила руки из захвата и прижала пальцы к вискам.

— Господи, не повторяй одни и те же фразы в десятый раз! — Она видела в его взгляде искреннее непонимание и почти сорвалась на крик: — Я сейчас о другом! Что ты сделал для того, чтобы мы были вместе, кроме как выпустил сперму в тело восемнадцатилетней влюблённой глупышки?

— Как «что»? Я…

Вуд осёкся. Недоумение на его лице сменила растерянность. Он не знал, что ответить, тем более что Кэт была совершенно права.

— Я спас вас… — Понимая глупость произнесённых слов, Мэттью простонал и замолчал.

— Нас освободила бы и другая команда. — Она пожала плечами. — Не знаю, остались бы мы живыми или нет, но факт остаётся фактом: ты выполнял свою работу.

Кэтлин заметила мрачную тень, промелькнувшую на лице агента после слов «остались бы мы живыми», и как скривился он от осознания, что она говорит абсолютную правду. Мэтт действительно работал, выполнял поставленную задачу и сделал бы это независимо от личностей людей, подвергшихся нападению.

— Я опять сморозил что-то не то, — застонал он. — Понятия не имею, что ответить на твои обвинения, но точно знаю: не хочу, чтобы это закончилось вот так!

Мэттью заглянул в её глаза.

— Прошу, не уходи! — Его взгляд буквально кричал. — Я никогда и никому не говорил этих слов… Останься со мной.

— Не могу! — Паркер покачала головой. — Не сейчас…

Она надавила на напряжённые пальцы, освобождая руку из отчаянного захвата, прошмыгнула за спину агента и вышла из спальни.

Кэт не помнила, как добралась до следующей двери, как закрыла замок своей комнаты и, рухнув на кровать, дала волю слезам.

глава 13.2

Брюнетка слышала осторожный стук в дверь, но открыла лишь после угроз Мэтта выбить её. Она с трудом поднялась и, щёлкнув замком, распахнула створку.

Вуд пробежал взглядом по заплаканному лицу, тонким пальцам, нервно теребившим локон волос, хрупкой фигурке. Удостоверившись, что всё нормально, он облегчённо вздохнул.

— Извини. Я думал о худшем.

— Чего ты боялся? Что покончу с собой? — усмехнулась брюнетка. — Я не совершила этого тогда и уж ни за что не сделаю сейчас. У меня есть для чего жить.

Кэтлин тяжело опустилась в кресло. Мэттью присел на угол кровати, находившейся всего в метре от длинных ног, белым пятном выделяющихся на фоне ворсистой обивки сиденья.

— Давай дадим друг другу шанс? Я чувствую, как ты дрожишь при любом моём прикосновении. И то же испытываю сам. Нас тянет друг к другу, и не только на физическом уровне. Как бы ты ни хотела сейчас откреститься от всего происходящего, не получится. Мы не одни. У нас есть дочь, любящие тебя мои родственники, есть…

Не дав договорить, вернее, не в силах больше слушать уговоры и оправдания, Паркер перебила:

— Нет! Дрожит тело, а не душа! — она усмехнулась. — Это совершенно разные вещи. И дело не в нас с тобой, не в этом кольце и даже не в Лесси. — Она вдавила ладони выше груди. — Дело во мне. Мне нужно время.

Кэт откинулась на мягкую спинку кресла, поджав под себя ноги.

— Прошло столько лет. Я уже почти забыла обо всем.

Из гостиной послышался громкий радостный смех Лилибет. Кэтлин тяжело вздохнула и, скинув руки на колени, опустила взгляд.

— Насколько смогла забыть. — Она тяжело вздохнула. — Мне нужно время, чтобы понять, за что я тебя любила. Ощутить ту полноту чувств и трепет, что испытывала прежде от одного твоего взгляда. — Паркер вскинула голову, с отчаяньем воззрившись на Мэтта: — Мне просто необходимо всё это вспомнить!

— Так вот он я, здесь, рядом. — Пожал он плечами. — Что ещё нужно? Думаю, мы на верном пути. Давай попробуем начать всё сначала.

— Вот именно «что»! Его у нас нет и никогда не было!

— Чего нет? — его непонимание было совершенно искренним.