Железная Империя

Лорд Фрес то ли замаливал грехи, то ли действительно хотел доставить Лоре радость. Но, так или иначе, а ему удалось вымолить ее прощение и загладить свою вину, и даже пьяный треп Виро, которую Лора все же раскрутила на откровенный разговор, не смог стереть мечтательной улыбки с ее лица, и даже боль от инъекции не заставила ее поморщиться.

— А что Лорд Фрес? — разглагольствовала Виро, в очередной раз прикладываясь к бутылке. Видимо, вопросы Лоры были слишком настойчивыми, а воспоминания слишком приятными, чтобы Виро смогла удержаться от искушения поделиться ими. — Он такой же мужчина, как и все остальные. Но, в принципе… он был хорош.

— Да? — делано удивилась София, усмехаясь. Ее тонкие брови взлетели вверх, уголки губ дрогнули, растягиваясь в улыбку.

— А вам кажется, что это не так? — дерзко произнесла Лора, вырывая Софию из ее злорадных размышлений. — Вы что-то иное думаете?

— Я? — совершенно искренне удивилась Леди София, подняв на Лору взгляд.

— Да, вы. Вы целовали его, — с напором произнесла Лора, вздергивая подбородок.

Леди София усмехнулась, ощущая горячее желание девушки словно бы утвердиться надо всеми. Да, Виро спала с ним, а Леди Софии достался поцелуй.

Но извинения, трогательное внимание и забота, подарки — все это предназначалось только Лоре! Наверное, и цепочку с этим красивым дорогим камнем, за который он наверняка отдал все свое честно заработанное убийством вознаграждение, он сам застегнул на ее шее… и, вероятно, склонился и поцеловал крохотный замочек на ее шейке, отведя в сторону пышные каштановые локоны…

И глядя на это дерзкое противопоставление, не хотелось даже ранить эту девушку откровенностями.

— Мне нечего добавить к словам вашей подруги, — безразлично произнесла Леди София, пожав плечами. — Он такой же мужчина, как и все остальные.

— Что, совсем нечего?

Как он вошел в лабораторию, что тут делал, и как долго тут находился, София не поняла. Однако, Лорд Фрес был тут; одним шагом он вынырнул из полумрака меж стеллажами с лабораторной посудой и ступил в круг света, нависнув над женщиной.

И вмиг все стихли, замолкли, и повисла неловкая тишина, словно все и каждый были подловлены на какой-то провинности.

Сегодня, кажется, Инквизитор был собран и подтянут больше обычного, и на его лице лежало выражение абсолютного и потому такого неестественного покоя.

Казалось, все многочисленные застежки на его одежде были идеально подогнаны и затянуты, алый шлейф, тянущийся за Инквизитором, идеально выглажен и хищный лепесток черного воротника смотрелся как-то особенно угрожающе.

Обе руки Лорд Фрес держал за спиной; обычная его поза, означающая крайнюю степень раздражения.

— А должно быть? — вкрадчиво произнесла София, всматриваясь в его лицо, одной фразой уничтожая всякую возможность вспомнить прошедшую ночь и обесценивая единым взмахом все — его нежность, его страсть, его желание и трепет, с какими он прикасался к ее телу. Это откровенное издевательство было как минимум опасно; Лорд Фрес особенно не церемонился ни с кем, ни с мужчинами, ни с женщинами. Возможно, влепить по своему обыкновению пощечину он ей не успел бы, но вот нанизать на сайбер…

Он чуть заметно шевельнул плечами, от него пахнуло нестерпимой острой опасностью, когда он склонился над Софией еще ниже, и ей внезапно очень захотелось вывести его из себя, чтобы он не сдержался, взорвался, и это неловкое молчание, полное откровенных воспоминаний, перемешанных с обжигающим удовольствием и стонами, окончилось яростной дракой, схваткой, решившей бы все одним махом…

— Виро Рокор, — ледяным, звенящим от напряжения голосом произнес Лорд Фрес, все так же без отрыва вглядываясь в зеленые дерзкие глаза, рассматривая в их глубине воспоминания о страстном неудержимом движении, и о капле нестерпимого, жгучего, но прекрасного стыда, граничащего с невероятным наслаждением, который пролился в разум Леди Софии, когда он посмел… посмел раскрыть ее тело перед собой, не спрашивая, и в первый раз поцеловать ее, беззащитную и такую доступную, — и Лора Фетт, извольте привести себя в надлежащий вид и быть через час готовыми. Леди София, заканчивайте ваши манипуляции. Я жду вас в зале для тренировок. Губернатор Аугрусс, извольте идти за мной.

Аугрусс нервно вздрогнул, в его чертах промелькнул животный ужас, и по дернувшейся руки из-под иглы Леди Софии потекла яркая струйка крови. Приглашение ситха на тренировку могло оказаться вообще последним приглашением куда-либо в жизни забрака, тем более, что на лице Инквизитора было выписано желание, нестерпимая жажда убить, причинить боль и упиться чужой агонией.

— Лорд Фрес, — побелевшими губами прошептал Аугрусс, и Лорд Фрес резко обернулся к нему, сверля испуганного насмерть забрака стылыми мертвенно-прозрачными глазами.

— Что? — рявкнул ситх. — Вас затруднит ассистировать Леди Софии?

Это означало лишь одно — Лорд Фрес хотел надавать пощечин ситх-леди, его злоба и раздражение были направлены именно на женщину, но по ряду причин считал это неприемлемым, и потому желал, чтобы его, Аугрусса, ситх-леди выставляла перед собою как щит, когда его собственная сила становилась бы неконтролируема и опасна. А значит…

— Лорд Фрес!!

— Замолчите; Великая Сила, просто замолчите, не то я откручу вашу рогатую голову прямо здесь!

Аугрусс подскочил, словно ужаленный, и со всей скоростью, на которую были способны его неуклюжие толстоватые ноги, рванул вослед за удаляющимся Инквизитором, а Леди София проводила их обоих смеющимся взглядом.

* * *

Инквизитор был очень раздражен, очень. И, как бы он ни старался выглядеть спокойным, это ему мало удавалось, тем более, что Леди София вовсе не спешила прийти в тренировочный зал.

Холодный рассудок подсказывал Лорду Фресу, что задерживается Леди София вовсе не из желания поддразнить Инквизитора; нет. Скорее всего, она была занята консервацией забранных проб, и, вероятнее всего, приготовлениями к пересылке этих проб, в частности пробы Аларии, в тайную лабораторию.

Но кипящий гнев, наплывая раскаленной лавой на разум Инквизитора, растворял в пылающем огне все доводы разума, и Инквизитор принимался нервно расхаживать по тренировочному залу, и его отражение в блестящем полу пересекало комнату из угла в угол.

Аугрусс, ни живой ни мертвый от страха, попытался было робко спросить о чем-то ожидающего Инквизитора, но ситх, яростно рванув застежку плаща, сорвал с себя тяжелое одеяние и запустил им в лицо опального губернатора, буквально заткнув ему рот.

Едва не взвизгнув от ужаса, Аугрусс поспешно стащил с головы черную ткань, цепляющуюся за острые костяные рожки на его мгновенно вспотевшей голове, отчаянно дергая и рискуя разодрать одежду Инквизитора в клочья.

Казалось, он смертельно боялся хоть на миг оказаться в темноте, выпустить из виду мечущегося в ярости ситха, словно думал, что тот нанесет ему, ослепленному, внезапный смертельный удар.

Но Инквизитор, казалось, тут же позабыл о губернаторе, с замиранием сердца ожидающем своей участи. Все мысли ситха были заняты совсем другой персоной, и, в очередной раз перебирая в памяти какие-то свои, сокровенные мысли, Лорд Фрес нервной рукой в ярости растерзал слишком туго застегнутые на шее застежки.