Железная маска

— Конечно, сир, ведь я с тобой…

Ободренный столь ласковыми словами король подошел к Сюзанне, взял ее за руки и грубо привлек к себе. Девушка в испуге отступила.

— Я люблю тебя! — властным тоном заявил король. — Ты меня тоже любишь, а посему станешь моей женой!

Этот неожиданный деспотизм еще больше напугал девушку, и она не сдержала возглас изумления. Невозможно было поверить в то, что королевская власть так быстро и неузнаваемо изменила монсеньора Людовика, всегда столь любезного и ласкового…

Внезапно страшная догадка осенила мадемуазель де Бреванн, и, глядя прямо в глаза королю, собиравшемуся снова приблизиться, она вскричала:

— Вы— король, но не монсеньор Людовик!

Могло показаться, что перед взором Людовика XIV сверкнула молния. Имя брата, словно острие шпаги, пронзило его. И прежде чем он успел прийти в себя, дверь в комнату вновь распахнулась, и на сцене появился новый персонаж, увидев который, Сюзанна радостно вскрикнула.

— Ты заблуждаешься, Сюзанна, — сказал юноша, пронзив брата яростным взглядом. — Человек, пытавшийся оскорбить тебя, не имеет право носить мое имя, равно как и величаться королем!

Гнев и ревность охватили Людовика XIV. Преодолев растерянность, вызванную неожиданным появлением брата, издав крик ярости, он потряс над головой обнаженной шпагой, взывая:

— Предательство! Предательство! Ко мне, мушкетеры!

В этот миг отворилась дверь, и до них донесся голос герцога Лотарингского:

— Все пропало! Нас предали! Сюда идет маркиз де Лувуа со своими мушкетерами!

Очистив подобным образом свою совесть и не заботясь больше о судьбе своего подопечного, знатный придворный поспешно ретировался.

Тем временем монсеньор Людовик, загнав короля в угол, схватил его одной рукой за горло, а другой завес кинжал, намереваясь пронзить им грудь своего брата. Но тут подоспел маркиз де Лувуа. Вырвав у юноши оружие и приставив к его спине, он приказал:

— Сдавайтесь, сударь, или я убью вас! — И, повысив голос, крикнул: — Сюда, мушкетеры!

Монсеньор Людовик и шевельнуться не успел, как уже оказался туго стянутым какой-то плотной материей, лишившей его возможности двигаться.

Увидев исход схватки, означавший конец ее счастью, надеждам и любви, мадемуазель де Бреванн лишилась чувств.

Король окинул ее злобным взглядом и подозвал Сен-Мара, явившегося вместе с мушкетерами:

— Месье де Сен-Map, надеюсь, что впредь вы станете более внимательно следить за этим опасным заключенным… Кстати, жизнь среди тюремных стен может быстро наскучить вам, поэтому я даю вам спутницу… Женитесь на очаровательнейшей мадемуазель де Бреванн, Сен-Map, ручаюсь, она не откажется принять вашу руку… хотя и не отдаст взамен своего сердца.

Глава X НА ШТУРМ!

Этой ночью в роскошном особняке графини де Суасон Ивонна не сомкнула глаз, вздрагивая от малейшего шума, доносившегося с улицы. Ее покровительница отправилась разузнать подробности встречи монсеньора Людовика и Сюзанны, но вот уже рассвело, а она не возвращалась. Что могло произойти? Неужели их планы рухнули и монсеньор Людовик попал в беду?

Не в силах дальше мириться с неизвестностью, девушка позвонила в колокольчик, и тут же появилась служанка.

— Что угодно мадемуазель?

— Я только хотела узнать, не вернулась ли госпожа графиня.

— Нет, мадемуазель, и это меня очень беспокоит. На всякий случай она распорядилась, чтобы у пристани ее ждала почтовая карета… Кроме того, она просила, если не вернется до утра, прислать ее доверенного слугу к дому маркизы де Монтеспа.

— Вы все это исполнили?

— Конечно, мадемуазель. Слуга только что вернулся.

— Позовите его.

Минуту спустя на пороге комнаты появился слуга. Он был мрачен и явно чем-то встревожен.

— Что удалось узнать?

— Ничего, мадемуазель. В том-то и дело, что ничего… Дом маркизы пуст, никто даже не открыл мне. Видимо, произошло нечто ужасное.

— Хорошо, можете идти, — ответила Ивонна.

Оставшись одна, она, не обращая внимания на еще не зажившую рану, быстро облачилась в свой мужской костюм и пристегнула к перевязи шпагу. В этот момент раздались громкие удары в дверь, и суровый голос прокричал:

— Именем короля, откройте!

Едва слуги отворили тяжелую дверь главного входа, как послышались выстрелы и пронзительные крики, стоны и проклятия. Ими, казалось, наполнился весь дом. Затем до слуха девушки донесся шум ожесточенной борьбы. Желая узнать, что происходит, Ивонна вышла в коридор.

Навстречу ей выбежала служанка и, задыхаясь от страха, прокричала:

— Спасайтесь, мадемуазель, спасайтесь!

— В чем дело? Чего хотят люди короля?

— Это не люди короля, мадемуазель. Это обыкновенные бандиты!

— Бандиты?

— Да, мадемуазель. Не успев войти, они перерезали горло мажордому… Несколько дворян, ожидавших здесь госпожу графиню, и слуги пытаются отбить нападение, но их слишком много! Они и нас убьют! Смотрите! Вот они! Уже поднимаются сюда!

Ивонна склонилась над перилами лестницы, но тут же в ужасе отпрянула назад, увидев во главе негодяев своего злейшего врага, уродливого Ньяфона.

— Бежим отсюда! — взмолилась служанка.

— Да, надо бежать, — откликнулась Ивонна, понимая, что всякое сопротивление бессмысленно.

Женщины укрылись в комнате Ивонны и принялись баррикадировать дверь мебелью.

— А теперь, — сказала Ивонна, когда они закончили, — прежде чем они смогут войти, у нас есть несколько минут. Воспользуемся же ими!

Она сняла с кровати простыни и связала их между собой, намереваясь закрепить один конец под железным подоконником и спуститься по этой импровизированной веревке на улицу.

Могучий удар потряс дверь, но она устояла. Второй удар сорвал ее с петель, и в тот самый момент, когда Ивонна уже собиралась скользнуть вниз по связанным простыням, она увидела мерзкие физиономии двух бандитов, ворвавшихся в комнату. Ситуация казалась безвыходной, но храбрая девушка быстро обнажила шпагу, к вящему удивлению негодяев, не ожидавших, что хрупкий «юноша» способен на столь решительный отпор. Пользуясь их замешательством, Ивонна бросилась вперед, и ее шпага пронзила одного из них.