Железный Феникс 2

А ещё совершенно непонятны мотивы главных участников. Зачем Горев всё это устроил? Сколько ни думаю — всё равно его не понимаю. Ни революционером, ни особым злодеем он не выглядел, как ни крути. Ну да, превратился по итогу в монстра, с кем не бывает. Но фанатиком, как тот же Вилис, он мне совсем не показался. Зачем тогда напал на послов? Вопросы…

Пока я думаю, кайзер поднимается с кресла и отходит к окошку. Разглядывает происходящее за стеклом так, будто впервые видит.

— Я очень благодарен за ваше предложение, — наконец дипломатично начинаю я. — Однако мне необходимо больше времени для принятия такого серьёзного решения.

Кайзер поворачивается от окна всем телом. На его физиономии написана крайняя степень неодобрения.

— Вы, верно, не понимаете, — негромко произносит он. — Но я не предлагаю такие вещи дважды.

— В таком случае, я вынужден отказаться, — тоже поднимаюсь со своего места. — Не люблю, когда приходится что-то делать впопыхах.

— Все ваши соратники уже согласились, — сообщает он неожиданное. — Я собираюсь признать вечных официально. Отряд Ястребов станет элитным магическим подразделением для решения особых задач. И для них нужен командир.

— А как же Гайла? — вырывается у меня. — Она лидер. А Райт — её заместитель.

На имени наследника кайзер недовольно кривится. Но отвечает спокойно:

— У них совершенно особый статус. Да и прослужить в рядах Ястребов они вряд ли смогут долго. Не подходят.

Гайла не сможет быть в рядах Ястребов? Вот так новость! Она сама-то об этом знает?

— И всё же отказываюсь, — качаю головой.

— Ладно, — правитель хлопает ладонью по столешнице. — Если передумаете, непременно сообщите. А пока отправляйтесь готовиться к празднику. Желаю вам завтра непременно повеселиться.

На этом аудиенция завершается. Тот же ратник провожает меня к порогу комнаты. И как только я его переступаю…

— Макс! — Гайла бросается мне навстречу, обеспокоенно заглядывая в лицо. — С тобой всё в порядке?

— Уже всё, — быстро наклоняюсь и целую мягкие губы. — В порядке.

— Точно? — будто не замечает поцелуя девушка. — Тебя… не пытали?

Качаю головой. Видно, не только мне в последние дни досталось. Девушка прерывисто вздыхает и обнимает — крепко, изо всех сил вжимаясь в моё тело. Даже не думал, что она так обо мне беспокоилась. Неловко глажу её по длинным чёрным волосам, провожу пальцами по нежной коже плеч — платье на ней открытое.

— А ты? — шепчу еле слышно. — У тебя ведь тоже всё хорошо?

Гайла кивает.

— А что посол? — продолжаю допытываться.

— Посол — пошёл, — усмехается девушка, подняв голову. И тут же утыкается носом мне в шею. — Я сделала выбор. Я остаюсь в Великой Росии, Макс. С тобой.

Ну вот, а кайзер болтал, что скоро её тут не будет. Только сжимая в объятиях красивую девушку, долго думать о каком-то там престарелом правителе невозможно.

Целую её шею у основания, дурея от еле заметного вишнёвого аромата. Хочется вдохнуть его весь — и больше не дышать, навечно сохраняя в лёгких. Вот только не получается, потому что Гайла тоже не желает стоять без дела. Её тонкие пальчики целеустремлённо стягивают с меня пиджак, а после проникают под рубашку. Гладят мгновенно покрывшуюся мурашками кожу спины. А после — возвращаются к пуговицам кажущегося ненужным элемента одежды.

Я в это время воюю с другим ненужным элементом — платьем. Даже нашариваю на спине мелкие застёжки, ловлю их непослушными пальцами.

Но руки приходится опустить. Рубашка, стянутая девушкой, повисает на запястьях. Гайла победно улыбается — опередила! — и осыпает поцелуями ничем не защищённую кожу. Нетерпеливо срываю манжеты с ладоней — кажется, все пуговицы оторвал — и поворачиваю хихикающую девушку к себе спиной.

Это вообще законно?! Застёжки такие мелкие, что выглядят издевательством над человеком и здравым смыслом. Треск! Лучше бы ты, Гайла, сразу голышом приходила. Но кажется, ничего против такой грубости девушка не имеет — глубоко вздыхает и сама вынимает руки из рукавов.

А я тем временем выцеловываю на её молочно-белой коже одному мне ведомые узоры. Не забывая одновременно приласкать освобождённые от оков одежды упругие полусферы.

Девушка тем временем переступает через сброшенное на пол платье. И поворачивается ко мне.

— Хочу тебя видеть, — шепчет с придыханием. Её глаза жадно светятся, шаря по моему лицу. А я чувствую, как в ответ тянется к ней энергия моего Источника, разлитая в теле. И не только она.

Растеряв по пути оставшуюся одежду, кое-как добираемся до кровати. Гайла подталкивает меня к ней и, стоит мне там разместиться, усаживается сверху. Ишь ты, руководительница. Но я не против — сейчас моей девушке можно вообще всё.

Некоторое время мы двигаемся с ней в унисон. Затем меняем положение — теперь я тут главный. Её пальцы царапают острыми ноготками мою кожу, а я двигаюсь размеренно и сильно — так, как нам обоим по вкусу.

И в тот момент, когда мы вместе достигаем пика, я внезапно осознаю, что среди бесконечного вакуума, в котором провёл последние двенадцать лет, я больше не одинок.

И больше меня это не пугает.

На кайзеровский бал, назначенный на следующий день, мы собираемся долго. Хорошо, что о моём костюме и платье для Гайлы заботится Джонна, — а то нам сейчас совсем не до них. Да и посещать это мероприятие никакого желания нет. Зато жутко хочется заняться чем-нибудь другим, поинтереснее.

— Покажемся там — и сбежим, — предлагает девушка, пока мы под ручку вышагиваем по коридору. — Выпрыгнем из окна, если надо.

Усмехаюсь:

— Представляю, что на это тебе скажет твой дядя.

— Он сказал: «Поступай по наитию, хеё. Ты лучше знаешь, каким будет твой путь», — серьёзно отвечает Гайла. Будто о благословении рассказывает. Хотя, может, для неё эти слова действительно много значат.

— Значит, так и будем действовать.

Перед нами распахиваются двери, выпуская наружу гомон, музыку и ароматы духов. Мы улыбаемся друг другу и смело ступаем внутрь.

— Надо же, явился, — ехидно удивляется знакомый голос. — И как только наглости хватило?

Глава 27

Я и бал

— И тебе привет, дедуля, — улыбаюсь я, глядя на подгребающего ко мне старшего родственника. С того момента, когда мы виделись в последний раз, малыш Олгаф, кажется, ещё больше уменьшился. — Вот уж не думал, что ты тоже сюда заявишься.

Пожилой мальчишка останавливает напротив меня и хмуро пялится, заложив руки за спину. Наверное, по замыслу он должен выглядеть важным, но на деле смотрится смешным.

— Обязательно было связываться с этим чванливым остолопом? — во всеуслышание интересуется он. — Ты же Воскресенский!

Пожимаю плечами:

— Ага, Воскресенский. Поэтому делаю, что хочу.

Стоящая рядом со мной Гайла тихонько хихикает. Видимо, припоминая некоторые из моих желаний. Хмурый взгляд Олгафа упирается в неё. Но, против ожидания, бывший Иерарх ничего по этому поводу не говорит, лишь тяжко вздыхает и отходит в сторону.