Железный Зад

— Там, в холодильнике, овощи есть, — произнёс Владимир с неуверенной медленностью. — Обычно туристки на диетах сидят. От всего отказываются, едят лишь огурцы с петрушкой.

— Просто они не голодали несколько суток, — ответила Регина, облизывая жирные пальцы.

— Сколько тебе лет?

— Девятнадцать. Студентка второго курса, биологический факультет. Приехали с группой на практику.

— Понятно. Значит, практика вышла не совсем удачной.

— Наоборот. Вы же меня сегодня с собой возьмете?

— Мы, вроде, договорились, что завтра отправим тебя обратно в лагерь, а сегодня ты должна отдохнуть. Вон кровать, как наешься, ложись спать. Я потом найду, где мне отдохнуть.

— Но я хочу с вами.

Регина попыталась сделать красивые глазки, но на Владимире это не сработало. Студентки его не интересовали. А Регина с милым личиком и пушистыми каштановыми волосами напоминала ребенка. Да она и была вчерашним ребенком, только школу закончила.

— Послушай, я не могу тобой рисковать. Лучше дождёмся завтрашнего дня и ты уедешь домой.

— Мной не надо рисковать, я сама себя могу защитить.

— От ведьмы себя ты уже защитила.

Владимир усмехнулся, на что Регина обиделась.

— Это была не ведьма, а какая-то сумасшедшая. Позвала к себе, просила чем-то помочь. Я согласилась, а она схватила меня за руку и после этого ничего не помню.

— Так тебе не было страшно?

— Тогда было безумно страшно, а теперь кажется, будто это все мне приснилось. Если бы ты не сидел сейчас передо мной, я бы так и подумала.

И чтобы убедить себя в реальности происходящего, Регина дотянулась до руки Владимира и щипнула его за кожу.

— Больно?

— Нет. Но вообще-то это не я сплю.

Дверь открылась и в дом вальяжной походкой вошёл Кешбек. В руках он держал два букетика мяты. Один он подвесил возле плиты, другой показал Владимиру и сунул в карман.

— Я только сейчас сообразил. Мяту ведь тоже можно курить?

— Ох, нет, не начинай! — попытался прервать его Владимир.

Но Кешбек весело прыгнул за стол и достал самокрутку.

— Столько лет потерял! А нужна была всего лишь мята, чтобы избавиться от горечи.

— Брат, возьми сено у Дашки, там какой только травы нет.

— До уровня коровы я пока не опустился.

— А зря, она табак тоже очень уважает.

— Твоя корова курит? — не поняла Регина.

— Нет, просто однажды за ней не уследили и она ворвалась в огород. Кешбек втихую от жены на моем участке сажает табак и другие зелёные радости. Так Дашка сожрала именно его траву. Молоко, конечно же, было испорчено, но у неё долго было хорошее настроение.

— Да-да, настолько, что соседский бык два раза разносил сарай, чтобы примчаться на дикие вопли Дашки, — поддакнул Кешбек. — В тот год я остался без урожая. Стрелял сигареты у туристов как чёрт последний.

— Сам виноват, я говорил, посади перед домом своё зелье.

— Твой Тимоха не доглядел, а я виноват? Не, брат, не надо из меня дурака делать. Для этого у меня хатын есть.

— При чем здесь Тимоха? Он ответственно выполняет работу, а если корова сорвалась…

— Извините, — перебила всех Регина. — А кто такой Тимоха?

— Это домовой, но который живёт в сарае со скотиной.

— Не домовой, а дворовой, — уточнил Владимир. — Тимоха — дух, ухаживает за скотиной. В благодарность забирает часть молока или яиц. А если попросить взбить масло, то и его часть заберёт, но уже побольше. Поэтому масло я стараюсь взбивать сам.

— Чего?

Регина посмеялась и не сразу поняла, что оба не шутят.

— Вы серьёзно?

Владимир кивнул головой.

— Вы видите духов? Они вам помогают взбивать масло?

Увидев, как Владимир опять кивнул, Регина рассмеялась.

— Дурацкие у вас шутки! Вы так всех туристов разводите? Типа деревня, природа, всё настолько свежее и натуральное, что домовые водятся? Очень смешно.

— Никто не шутит. В этом доме живёт домовой Сеня. В вечернее время его не увидишь, обычно он приходит утром.

Регина нахмурилась.

— Вы что-то курите, да? Поэтому вам гномы мерещатся?

— Какие гномы?

Теперь уже Кешбек ничего не понимал. Он почти кричал, доказывая, что домовые существуют. Но Регина была непреклонна и, в конце концов, сделала вывод, что Кешбек заядлый травокур, а дым от травы влияет и на Владимира, оттого оба ловят галлюцинации.

Владимир ничего ей не ответил и посмотрел в окно. Солнце садилось, пора было совершать вылазку.

Кешбек по взгляду всё понял. Они вылезли из-за стола.

— Мы пойдем, а ты ложись спать. И мясо в холодильник не забудь убрать.

— Я с вами пойду.

— Нет. Завтра ты должна вернуться в целости в лагерь.

— Я хочу знать, чем вы таким занимаетесь, что видите сверхъестественных существ!

— Ничем, — вздохнул Владимир. Он уже начал от неё уставать. — Это вообще не твоё дело. Не веришь и славно. Я не заставляю и не собираюсь тебе ничего доказывать.

— Пока я не увижу собственными глазами, я не отстану.

Кешбек, который был готов удрать, начал раздражаться. Солнце почти село, а они даже не вышли из дома.

— Брат, да возьми ты её. Ничего с ней не случится.

— В себе я уверен, да и в тебе тоже. Хоть и ноги у тебя колесом, но бегаешь ты как заяц. А она? Не дай бог, что случится, когтями зацарапает?

— Ты зря переживаешь. Никому мы не нужны. Давай-ка лучше торопись. Время идёт. Нам ещё крапиву надо надрать.

Глава 4

Это было ужасно. Регине выдали рыбацкие сапоги и шерстяную кофту. Сапоги были громадного размера и мешали ходить. А кофта, насквозь пропахшая табаком, кололась и раздражала. Неприятная, сальная, внешний вид её был ужасен, словно она была сделана из крысиных шкурок.

"Странный этот Кешбек. Всякую дрянь курит и носит на себе", — сердилась про себя Регина, плетясь следом за Владимиром.

Первым шел Кешбек. В руках он держал массивный фонарь, освещавший не только путь, но и слепивший ярким светом сверчков и сов. Офигевшие птицы с громким уханьем срывались с насиженного места и улетали прочь в тьму.