Жёлтый фонарь, или Ведьмы играют честно!
Шрифт:
Так, длинный коридор… Интересно, откуда здесь свет? На полу – мозаика, у стен – кадушки с растениями. Приятный запах мяты… И ни звука!
Последняя… налево…
Естественно, постучаться я забыла. Тихо приоткрыла дверь, просунула голову…
Гент лежал на широкой кровати, до подбородка укрытый зеленоватой простыней. Солнечные лучи бродили по его груди, лицо казалось белым, белее волос Лана.
Он спал.
Я скользнула внутрь комнаты, стараясь не разбудить гартонца. Возле него нашлись графин с водой и стакан. Почему-то ужасно захотелось пить… Одним глотком расправившись с содержимым стакана, я присела
Почему он мог расстроиться, я не додумала. Сон навалился внезапно, голова откинулась на спинку кресла…
– Ку-ка-ре-ку! – раздалось над самим ухом.
Я подскочила как ужаленная, не понимая, где и почему нахожусь, рванулась прочь от испугавшего меня звука, наткнулась на что-то большое и…
– Рела, если вы не слезете с меня, то очень скоро я и вправду стану трупом, – сквозь зубы произнес знакомый голос.
Каким-то чудом я вновь очутилась в давешнем кресле. И густо покраснела. Это ж надо – уснула! Вернее, где уснула…
– Рена?! – не веря своим глазам, переспросил гартонец, из чего я решила, что проснулись мы вместе.
Виновник досадного казуса степенно чистил перья на подоконнике. В тот миг я поняла, почему животным в больнице не место!
Благодаря тому, что комната находилась в углу здания, в ней все еще было солнечно.
– В Грее9 много солнца, – проследив за моим взглядом, зачем-то начал оправдываться Гент.
Видимо, решив, что в присутствии девушки лежать неприлично, он попытался принять сидячее положение. Ага, попытался… Простыня сползла вниз, открывая ужасающие шрамы на его груди. Уже затянувшиеся шрамы. Я, без сомнения, не воин, однако в моем представлении с такими ранениями умирают на месте.
Гартонец начал отчаянно закутываться обратно. Да, правду мама говорила, спешка никогда не помогает. Грудь он прикрыл, но вместо этого на свет появилась нога с кошмарным круговым шрамом. Словно ее перерубили…
Наверно, приличной девушке не пристало тыкать пальцами в малознакомого, к тому же полуголого мужчину. Наверно. Только вот такой девушке и в Странном Лесу делать нечего. А мне хотелось ясности.
Через некоторое время я уверилась: лучших врачей, нежели эльфы, во всем мире не существует – на спине Гента обнаружились шрамы, аналогичные тем, на груди.
– Тебя что, по кускам складывали? – как-то само собой получилось, что я перешла на «ты».
Он неопределенно кивнул. Ох уж эта гартонская сдержанность! Сидит штопанее лоскутного одеяла, но все равно петушится, таинственность корчит. Красный как рак – неудобно ему, видите ли, что я на ногах, а он даже не на лошади.
– Говорят, скоро я смогу скакунов объезжать, – похвастался Гент, подтверждая мое мнение. – Где Навагрем?
– К счастью, его, похоже, схватили жители Пустоши! – высказала я собственную догадку, основанную на туманных высказываниях Виарелы.
Гартонец немного помолчал, потом неуверенно переспросил:
– К счастью?..
– Сегодня похоронили одного парня, очень на него похожего, – пояснила я.
Почему-то
больше сомнений не было – Няв жив!– Не уверен, что это лучше…
Я же была уверена! От Реха брата не забрать, а с потерявшими душу можно поспорить.
Кстати, назрел еще один вопрос:
– Почему ты сказал, будто я – твоя невеста?
– Так надо! – словно отрезал Гент.
Расспрашивать я не стала. Если гартонец в окружении прекрасных эльфиек объявляет, что у него есть невеста – значит, действительно без этого никак.
– Проклятье, мне казалось, он бредит! – внезапно провозгласили у двери. – Милашка, дай ему хоть денек отдохнуть!
Похоже, стучаться здесь не принято.
ГЛАВА 6. Пустошь. Взгляд изнутри
Навагрем
– Сынок?..
Я попытался сделать вид, будто внезапно потерял слух, напряженно соображая, какую шутку сыграла судьба на этот раз.
Оборотень ускорил шаг. Мне захотелось укрыться плащом с головой…
Он был среднего роста, коренастый и широкоплечий. Такая себе груда мускулов, двигавшаяся по-звериному плавно и неслышно. Коротко стриженные серые волосы стояли торчком, щетина грозила в скором времени перерасти в бороду, желтые глаза, казалось, сверкали на солнце. Одежда – сплошная кожа и мех, несмотря на жаркую пору. Впрочем, это удивления не вызывало – настоящие оборотни перекидываются вместе с убранством, если оно сделано из материалов животного происхождения. А вот белоснежные, слегка выгнутые клыки настораживали, несмотря на то, что непрошенный визитер скалился радостной улыбкой.
– Я же говорил, ты будешь жить!
Странно, могучий хлопок по плечу не сбросил меня наземь, только подвинул немного в сторону. Незнакомец плюхнулся рядом, продолжая лучиться довольством:
– Эх, жаль, не видит тебя мать! Окреп-то как, возмужал, на девочек заглядываешься… Не смущайся, я же понимаю, ты после пережитого почти мужчина! И не скажешь, что совсем недавно я вырезал для тебя игрушечных зверят. Как быстро летит время… Еще годик – и пойдешь в школу… Сам Вергар обещал взять тебя в ученики! Ну же, сынок, расскажи, каково оно – иметь душу?
Мне казалось, я пропустил нечто важное. Какие отец и мать?! Они во Влае! И зверята?.. А школа?! Я ее окончил давным-давно и не имел ни малейшего желания повторять сей печальный опыт. Пусть учатся те, кому знания нужны для будущей жизни. Те, у кого нет бабушки-ведьмы! И мамы-ведьмы!
– В школу не пойду, – вырвалось у меня.
Прозвучало по-детски, несмотря на хриплый от молчания с самого утра голос, но «папа» отчего-то обрадовался. Взлохматил мне волосы (странно, когда это меня успели подстричь?), в который раз показал клыки.
– Узнаю своего мальчика! Но о школе мы поговорим потом. Лучше скажи – ничего не болит?
Я отрицательно покачал головой, чувствуя себя прекрасно. По крайней мере, физическое состояние было именно таковым.
– Людей боишься? – продолжал допытываться он.
Мои мысли словно разбежались. Часть сознания пыталась честно найти ответ на его вопрос, вторая долбила, что по мне тоскует смирительная рубашка – с такими-то видениями!
В конце концов, я решил, что людей немного боюсь, о чем не преминул сообщить «отцу».