Жемчужина бессмертия
Шрифт:
– Никуда. Просто иду мимо, хочу зайти на рынок, – испуганно ответил Кротов.
Завятов, конечно, понял его намерения и строго предупредил:
– Если я ещё раз увижу, что ты здесь окажешься, то пеняй на себя. Лучше обходи стороной такие учреждения. Мы следим за тобой.
Несколько ночей Миша плохо спал, всё переживал из-за случившегося, и решил обратиться к директору научно-исследовательского института. Он опасался, что директора могли подкупить, и, тем не менее, другого варианта у него не было. Во время обеденного перерыва, он незаметно пошёл сначала в туалет, убедился, что за ним слежки нет, и с
– Алексей Николаевич, разрешите войти.
– Заходи, – басом сказал директор. Алексея Николаевича он мало знал, никогда близко с ним не был знаком. О директоре института ходили слухи, что он состоял в партии коммунистов (КПРФ), что у него были близкие отношения с секретаршей и многое другое. Это был не молодой, седеющий человек, с умным интеллигентным лицом, носивший тёмные усики.
– У меня к вам очень важный разговор, – волнуясь, произнёс Миша. – Мы в нашем отделе испытали новый метод синтеза плазмы шаровой молнии и научились получать разные химические элементы, в том числе и золото.
После этих слов лицо директора изменилось, он слегка повернул голову влево, подставил ухо, будто плохо слышит.
– Я не понял. Повтори ещё раз.
Миша рассказал более подробно и, что Завятов использует золото для себя.
– Не может быть. Григорий Иванович всегда являлся примером для подражания, честнейший человек. Он состоит в нашей партии. Я сейчас же иду к вам. Завятов на месте?
Получив утвердительный ответ, директор вышел из кабинета вслед за Кротовым. Они спустились по лестнице на первый этаж, и зашли в отдел, где трудились физики. Все сотрудники, во время обеденного перерыва, были в кабинете и ели копчёную рыбу, запивая пивом. Аппетитный запах от рыбы и пива заполнял комнату.
Сразу с порога директор спросил:
– Григорий Иванович, это правда, что вы получаете золото из плазмы?
Старший научный сотрудник, даже не изменился в лице и пояснил:
– С нашим Мишей уже несколько дней творится что-то неладное. Присаживайтесь, Алексей Николаевич, угощайтесь, а я вам всё объясню.
Директор сел рядом с Завятовым и взял кусок рыбы. А Вениамин услужливо налил ему в кружку пиво.
– Наш Миша, видимо, заболел, – начал высказывать свою мысль Григорий Иванович. – Не при нём будь это сказано, но он стал очень вспыльчивым и агрессивным. Я ему не раз уже советовал сходить к психиатру, но он не хочет.
– Это ложь, – возмутился Миша, – он изворачивается. Пойдёмте в подвал, я вам продемонстрирую опыт с шаровой молнией.
– Ну, пойдёмте, – с невозмутимым видом сказал Завятов, и все спустились в подвал.
Как всегда это делали, Саша включил аппаратуру, а Веня включил рубильник высокого напряжения электросети, и в камере, где должна появиться шаровая молния, послышалось гудение. Директор стал смотреть на дисплей, в котором появился светящийся объект.
– И долго будет продолжаться эксперимент? – спросил он.
– Минут десять, – пояснил Михаил. Он подошёл к прибору, который называли «протонной пушкой» и включил его. Через десять минут аппаратуру
отключили, и Кротов открыл дверцу стальной камеры, осветил пол фонариком и стал искать золотой порошок, но порошка на этот раз не было.– Я понял, они мне подстроили! – гневно закричал Михаил. – Говорите, что вы сделали, почему система не работает? – обратился он к Завятову.
Тот обхватил Кротова руками, прижал его своей массой тела к стене и приговаривал:
– Успокойся Миша, успокойся, всё будет хорошо…
Тут подбежал Веня, тоже здоровый парень, и они вдвоём затолкали своего сотрудника в соседнее помещение, где он недавно сидел вместе с крысами.
Через дверь он слышал, как директор сказал:
– Надо вызвать скорую помощь из психиатрической больницы. Миша кричал: «Выпустите меня отсюда. Я не псих!» Но товарищи ушли. Их голосов уже было не слышно.
Примерно через полчаса приехали санитары в белых халатах, тоже здоровые мужики и увезли Михаила в психиатрическую больницу. Он не сопротивлялся, понимая, что это усугубит его положение.
Через час, после прибытия в приёмный покой больницы, Кротова отвели к врачу в кабинет. Его сопровождали всё те же санитары. Он им сказал: «Вы не беспокойтесь, я нормальный, и можете меня не сопровождать». Но санитары молчаливо выполняли свою работу. Когда он сел в кресло напротив врача, они встали за его спиной.
– Расскажите, как вы себя чувствуете? – вежливо спросил врач. – Голова не болит?
– Нет. Не болит. Я вполне здоров.
– Тогда скажите, в каком городе вы сейчас находитесь?
– Я, думаю, в Светлограде, – ответил в растерянности Михаил.
Врач что-то пометил в своих бумагах и стал разглядывать пациента. Сам он был лысым, но не старым. В его взгляде чувствовалась усталость. Постукав по столу карандашом, он вновь задал вопрос, словно следователь:
– Какая ваша фамилия, имя и отчество?
– Кротов Михаил Николаевич.
– И как вас мать называла в детстве?
– Просто Мишей или Мишулей, – ответил пациент, и с грустью добавил. – Три года назад мои родители погибли в автокатастрофе.
– Это трагедия, очень вам сочувствую, – сказал врач. – Возможно, это могло повлиять на вашу психику.
– Какое сейчас число и год? – спросил он.
Пациент на минуту растерялся и затем чётко ответил: «Сегодня двадцатое ноября 2027 года»
– Ваши сослуживцы говорили, что вы стали в последнее время агрессивны. Это правда, что одиннадцатого октября вы ударили на работе Александра Петрова?
– Да. Был такой случай. Но я его ударил по плечу, а не по лицу, и потом за дело. Он замешкался и не включил необходимый прибор. Между нами часто бывают стычки, но это по-дружески, не со злости, – пояснил Михаил. – Мы оба занимаемся в спортивной секции «кудо» и у нас привычка стукать друг друга. Только мы в разных весовых категориях. Я вешу 70 кг, а он 80 кг.
Врач внимательно слушал и спросил:
– А какой у вас рост?
– У меня метр семьдесят, а у него метр восемьдесят.
– Так, – сказал он, задумавшись, и подал пациенту два листка бумаги, на одном был нарисован по-детски домик, а второй лист был чистый.
– Будьте любезны, скопируйте этот рисунок, – попросил он.
Он начал давать задания: то начертить треугольник, то ещё какую-нибудь геометрическую фигуру, и Миша терпеливо выполнял его задания, понимая, что врач его тестирует. Затем он сказал санитарам, что они могут идти, и пациент не опасен. Когда санитары ушли, он продолжил говорить: