Жена алого императора

Еще в полете Эроан воспользовался тьмой, чтобы смягчить приземление и не врезаться в стену. Выпрямился. Наши глаза встретились. Я поняла, что Эроан прекрасно себя контролирует – это не было безумием, не было порывом – он намеренно выводил меня на эмоции.

– Хорошо, Стася. Ты разозлилась. Это прекрасно. Теперь мы сможем поговорить.

Меня затрясло.

Значит, выводил на эмоции. Чтобы поговорить. Прямо сейчас.

Не знаю, что за эмоции мешали мне мыслить разумно – все в голове спуталось в какой-то безумный, противный комок.

– А я не хочу разговаривать, – ответила тихо и развернулась, чтобы броситься к двери.

Может быть, это было глупо. Может, совсем по-детски. Но плевать. Я просто хотела остаться одной!

Эроан бросился за мной, увернулся из-под крыла и каким-то чудом умудрился схватить за руку. Развернул к себе лицом, спиной с крыльями прижимая к закрытой двери.

– Эроан, отпусти меня! Отпусти немедленно! – я замотала головой, чтобы только не смотреть на него. Забилась в руках Эроана, окончательно утрачивая связь с реальностью и просто в отчаянии пытаясь вырваться.

– Нет!

– Отпусти…

С каждой секундой дрожь нарастала, а потом меня прорвало. Я разревелась и обмякла в его руках. Эроан привлек меня к себе, больше не вжимая в дверь и не удерживая, но мягко поддерживая. Он гладил меня по волосам, по плечам и шептал:

– Прости меня, Стася. Это я во всем виноват. Прости…

Я выплакивала все свое сегодняшнее напряжение, всю пережитую боль, все отвращение, которое испытала к Граилу, а потом и к Эроану за то, что сделала это для него. Выплакивала необходимость терпеть нежеланные прикосновения и чувство защищенности, которое Эроан у меня отобрал, уговаривая ввязаться в грязную игру. Выплакивала страх от осознания, что все может закончиться, что мы с Эроаном потеряем друг друга. И… ужас от его холодности, от готовности пойти на опасный шаг.

Я дала Эроану власть над собой, впустив его в сердце. Но к такому оказалась не готова.

Когда рыдания чуть стихли и перестали сотрясать мое тело, я все-таки оттолкнула Эроана и прямо посмотрела на него.

– Я сама согласилась пойти на этот эксперимент. Ты прав, ни Граил, ни Виора – никто не может разрушить наши отношения. Только мы сами. Я согласилась на твое предложение, чтобы понять для себя кое-что важное. Мне это не подходит, Эроан.

– Этого больше не повторится.

– Конечно, не повторится. Я думаю, стоит отменить свадьбу, пока подготовка не разорила казну.

– Я сделал это, потому что испугался, – неожиданно признался Эроан. – Испугался, что люблю тебя слишком сильно. Испугался, что теряю самого себя в этой любви, если уже даже сам поторопил свадьбу. Я постоянно думал о тебе. Думал о том, как не хочу, чтобы орден или какие-то иные обстоятельства помешали нам. И это напугало меня – слишком стало походить на одержимость. Ты не ревновала, ты была так мудра, спокойна и осознанна, что это пугало еще больше, потому что не оставляло мне ни единого шанса на ошибку. Ты даже не ревновала! Но потом… это знакомство с темными фениксами. Ты симпатизировала Граилу. Я видел твой интерес к этому фениксу. Когда Виора начала на меня вешаться, я решил, что если Граил тебя заинтересовал, для тебя будет нормальна такая игра. Я… да, Стася, я идиот, но я хотел исследовать границы наших отношений. Я совсем потерял голову. Слишком многое на меня навалилось. Сильные чувства, которых раньше не испытывал. Мне казалось, что я тону в них, а дальше – только бездна. И если я немедленно что-то не предприму, если не исследую наши отношения понятными мерками – я окончательно потеряюсь. Поэтому я поступил так отвратительно. Поэтому предложил. Я не собирался на тебя давить, не собирался настаивать! Я хотел отступить, но… как только я предложил – ты начала спорить. Сразу возразила мне. Это стало еще одним толчком – и я уже не смог остановиться.

Слишком много всего. Слишком.

Я попыталась ухватиться за последнюю ниточку.

– То есть ты разозлился из-за того, что я начала с тобой спорить?

– Ты даже выслушать меня не захотела! Сразу заговорила об угрозе для наших отношений, хотя перед этим вполне мило общалась с Граилом.

– Теперь я понимаю, к чему была твоя фраза, что будто бы я главная в наших отношениях. Ревность, предсвадебная лихорадка и мое якобы непризнание твоего авторитета…

– Предсвадебная лихорадка? Да, наверное. Когда я поторопил нашу свадьбу, все чувства как будто стали острее. Это… оказалось слишком непривычно для меня. Пугающе непривычно.

– Никогда бы не подумала, что получу обвинение в попытке доминирования, – я с горечью усмехнулась. Слезы по-прежнему продолжали бежать из глаз, но постепенно высыхали.

– Я совершенно не разбираюсь в отношениях. У меня не было перед глазами правильного примера. Поэтому… да, я могу творить глупые, неправильные вещи. Особенно, когда эмоций становится слишком много. Я к ним не привык.

– Мое предложение в силе. Мы все еще можем отменить свадьбу, если для тебя это так страшно.

– И ты уйдешь от меня?

– Да, уйду.

– Я не хочу отменять свадьбу. Да, это пугает. Пугает мое желание связать свою жизнь раз и навсегда с тобой, одной-единственной, неповторимой. – Эроан все-таки шагнул ко мне, обнял. На этот раз я не стала вырываться. – Мои желания, мои чувства пугают меня, но я не привык бежать от того, что пугает. И я не хочу отменять свадьбу из-за своего страха. Я хочу жениться на тебе, Стася. Хочу провести жизнь вместе с тобой – в этом я абсолютно точно уверен.

– Ты причинил мне боль.

– Знаю. Прости. Я не могу обещать, что больше никогда не совершу ни одной ошибки. Я оказался в такой ситуации впервые. Любовь к тебе, постоянные мысли о тебе, свадьба. Все это впервые происходит в моей жизни. Я не мог предугадать своей реакции. И не могу предугадать, что будет в дальнейшем, когда в очередной раз окажусь в новой для себя ситуации. Но я постараюсь. Обещаю, что постараюсь защитить тебя даже от себя самого. Я постараюсь не причинять тебе боли. Постараюсь быть хорошим мужем и в будущем отцом. Я сделаю все, что смогу, чтобы ты была счастлива.

Какое-то время я молчала, размышляя над словами Эроана. Наконец сказала:

– Все люди совершают ошибки. Это нормально. И никто из нас не знает, как правильно.

– Даже ты?

– Даже я. Я ведь тоже человек, – улыбнулась невесело. – Мы не знаем, как правильно. Мы можем только проживать эту жизнь и узнавать самих себя. Узнавать, что для нас не подходит, а что вполне нормально. Сегодня я убедилась, что для меня неприемлемы такие игры. Подумай, Эроан. Хорошенько подумай. Все, что ты говорил, даже запутавшись в своих чувствах, принадлежит тебе. Оно живет внутри тебя. Все эти фразы про то, что ты император и должен поступать, как император – это часть тебя, это правда. И я принимаю эту правду. Я понимаю, что ты, как император, можешь так поступать. Можешь подыгрывать тем, кто к тебе липнет. Можешь предлагать своей женщине сближаться с тем, кто липнет к ней. Это вполне допустимо для императора, но недопустимо для меня. Ненавижу ставить перед выбором – никто не должен отказываться от части себя. Ты прекрасный император. Сильный, мудрый, ты заботишься о своем народе. Но для меня это слишком острый вопрос. И здесь неразрешимый конфликт – я не стану этого терпеть. Так что тебе придется решить, что важнее: я или игры с отношениями.

– Это не выбор, – Эроан качнул головой. – Я уже выбрал тебя.

– Эроан, я тоже тебя люблю. Но я хочу любить и знать, что мой любимый никогда не пойдет на сближение с другой женщиной ради политической выгоды. Я хочу доверять тебе. Знать, что ты никогда не толкнешь меня в объятия другого мужчины, чтобы что-то выяснить. Я понимаю важность таких шагов для империи, но если это важно также для тебя – я не та женщина, которая сможет стать твоей императрицей.

Мне хотелось, чтобы Эроан понял. Понял, что выбор все-таки есть прямо сейчас, что я не настаиваю, не принуждаю продолжить путь по проторенной дороге лишь потому, что Эроан однажды уже выбрал меня.