Жена алого императора

А все равно бесит, что эта дрянь полезла на Эроана! В прямом смысле, между прочим, полезла.

Когда Эроан вошел, я поспешила отложить книгу и поднялась.

– Уже знаешь? – полюбопытствовала я.

– О том, что ты подожгла дворец? – усмехнулся Эроан. – Да, мне доложили. Стража в шоке и не понимает, как такое могло произойти. И не нужно ли им готовиться к серии поджогов. А маги выказали беспокойство, не случилось ли что с твоей магией. Но я убедил их, что это всего лишь неудачный эксперимент над новым заклинанием.

– Я так им и сказала.

– Да. Я подтвердил твои слова, – хмыкнул Эроан. – В некотором роде… – он направился в мою сторону, – мне даже приятно узнать, что ты способна на ревность.

– Ты почувствовал Фьёра?

– Конечно, почувствовал. Он – все еще живое существо.

– Я и останусь живым! – возмутился Фьёр. И тут же заткнулся, запрятавшись куда-то подальше.

– Не сердишься?

– Ты ведь моя невеста, – Эроан настиг меня и заключил в объятия. – В твоем участии нет ничего скандального. Или в участии твоего рааха. Впрочем… я бы предпочел, чтобы в следующий раз ты ставила меня в известность, прежде чем что-то такое предпримешь.

Я уловила отголоски его недовольства, впрочем, не смутилась. Да-да, в следующий раз буду умнее. В смысле, никакого шпионажа – и точка.

В любой другой ситуации я бы попросила прощения, но раздражение все еще эхом гуляло во мне.

– Кто такая Виора?

– Дочь темнейшего.

– Что?! – поразилась я.

– Да, упущение… Анаасг упоминал, что у темнейшего трое детей, но о его дочери говорил вскользь. Так вот, Виора – младшая дочь темнейшего.

– Сколько ей, интересно?

Конечно, ее заявление, что Эроан женится на светлой малолетке, тут же вспомнилось. И вызвало раздражение. Хотя… с чего бы мне раздражаться? Уж точно не из-за того, как молодо выгляжу. Пусть недооценивают!

– Двадцать шесть.

– О да… умудренная опытом женщина.

Темнейший старше Анаасга, поэтому его дети тоже старше. Первенцу – тридцать пять, с ним мы еще не виделись. Граилу, второму сыну, тридцать два. Ну а Виоре, младшей дочери, как выяснилось, двадцать шесть.

– Она мне не нравится, – заявила я.

– Мне тоже.

– Именно поэтому ты так долго стоял и терпел ее прикосновения?

– Ревнуешь, – с довольным видом усмехнулся Эроан и прижал меня к себе крепче. Я не сопротивлялась, но и к ласкам-поцелуям переходить не спешила. Потому что… да, ревную! – Мне интересно, почему к нашим девушкам ты так не ревновала и в полной мере доверяла мне.

– Я доверяю тебе, Эроан. Доверяю и сейчас не меньше. Но темные фениксы… не знаю, – я качнула головой, – они вызывают настороженность. Как будто могут предпринять что-то неожиданное, и это неожиданное… все испортит?

В глазах Эроана отразилось понимание. И вслед за ним – нежность. Он поднял руку, погладил мой подбородок.

– Они ничего не смогут испортить. Фениксы не имеют значения. По крайней мере, когда речь о нас с тобой.

– Так почему ты не спешил отстраняться?

Эроан вздохнул. Похоже, моя ревность уже не так его радовала.

– Мне было важно понять, чего она хочет.

– По-моему, это очевидно. Она хочет тебя. И влияние, которое можно получить через тебя. Вряд ли ее интересуют дорогие подарки. Если только это не провинция империи…

– Прежде чем Виора на меня набросилась, мы обсуждали важный вопрос. Я надеялся продолжить его обсуждение, но… не вышло. Подозреваю, Виора тоже заметила Фьёра.

– Заметила. – И тут до меня дошло. – То есть если бы не Фьёр, ты бы зашел дальше?

Эроан внимательно всмотрелся в мое лицо.

– Нет, Стася. Я сделал то, что собирался сделать в любом случае. Ты мне веришь?

– Верю. – Я со вздохом уткнулась Эроану в грудь, позволяя себе наконец-то расслабиться. – Что за вопрос – не расскажешь?

– Складывается ощущение, что темные фениксы хотят обойти светлых, но я пока не понимаю, откуда это желание и чего именно они добиваются. В каких сферах обойти светлых, для чего. К тому же… я подозреваю, что они все-таки могут быть связаны с орденцами. Кто-то из них, по крайней мере.

Я тут же вновь напряглась.

– Кто из них?

– Не знаю. Точных догадок у меня пока нет. Однако нам придется погрузиться в переговоры с темными, чтобы понять, чего они хотят. Анаасг уже в курсе и не против. Как ни странно… он доверяет нам. Верит, что мы не станем втайне за спиной у светлых по-настоящему сближаться с темными. И я тоже склоняюсь к мысли, что доверять нужно именно светлым. А с темными… сблизиться ради того, чтобы во всем разобраться.

– Делегация осталась?

– Нет. Это был неожиданный и очень краткосрочный визит. Но темные зазывают нас к себе на бал. После бала мы продолжим переговоры.

Вспомнилось, что Граил тоже намекал на возможное в скором времени приглашение. И темнейший поддержал его слова. Вопрос только в том, что состоится раньше: наша свадьба или бал у темных.

– Когда? – спросила я.

– Послезавтра.

Значит, все-таки бал раньше. Мой график становится все более напряженным. Вскоре дни просто разорвет от попыток впихнуть в них столько важных дел.

– Мы идем вместе?

– Разумеется. Я не в восторге от того, что придется сунуться в логово темных вместе с тобой, но, полагаю, риск минимален. С нами будет Даррэн, его лучшие люди. Вряд ли фениксы отважатся предпринять что-то против нас.

– Если только Виора попытается снова прилипнуть к тебе?

– А Граил – к тебе?

– Подозрительное совпадение.

– Согласен.

Помолчали какое-то время. Наконец Эроан заговорил:

– Раз уж мы оба отметили это совпадение и оценили его подозрительность, возможно, нам стоит немного поддержать их игру и выяснить, чего они добиваются?

– Мне не нравится эта идея, Эроан.

– Все-таки ревнуешь. Мне льстит, – он улыбнулся.

Я оставалась серьезной. И встревоженной.

– Когда к тебе липли наши девушки, имперские, я знала, что ты уже сделал выбор – ты выбрал меня, а их отвергнешь. Но меня пугает, что мы можем впутаться в игру, которая повлияет на наши отношения. Потому что играть в сближение с фениксами… втакоесближение, – я подчеркнула слово «такое», – это неправильно.

– А может быть, Граил и Виора действуют самостоятельно и никто из них не замышляет ничего слишком затейливого, – заметил Эроан. – Мы не узнаем этого, если отступим. Я понял тебя, Стася. Поверь, я не позволю ни ей, ни себе ничего лишнего.