Жена-беглянка

Я будто листала колдовской гримуар, открывая тайну за тайной.

Мэт рассказал, что Тадеуш Геллерт, счастливый обладатель молодильного яйца, всё-таки решился отнять жизнь, остановив выбор на своей старшей сестре, которой врачи давали от силы год — немногим меньше, чем ему самому. Наследственный недуг, ничего не поделаешь. "Она всё равно обречена, — оправдывался Геллерт на допросе. — Я лишь хотел, чтобы её смерть не была напрасной".

Когда не в меру находчивого господина брали с поличным, он плакал, каялся, а под шумок расколотил чудо-яичко и успел слизнуть половину — вместе со скорлупой. Тем самым урвал себе лет семь отменного здоровья, которые проведёт, наслаждаясь уютом тюремной камеры.

Остатки яйца отдали несостоявшейся жертве, и врачи сообщили, что госпожа Франтишка Геллерт идёт на поправку.

Мэт сразу понял, кто отправил предупреждение. Это стало ещё одним аргументом в мою пользу. Если я так испугалась за родных Геллерта, которым, может, ничего и не грозило, значит, ни в чём серьёзном не замешана. Просто Талхары меня чем-то прижали…

— Я не должен был отпускать тебя после диверсии, — вздохнул Мэт. — Но так надеялся найти хоть какие-то улики по горячи следам.

Он поморщился, будто от горькой редьки, и приступил к объяснениям.

Изначально его личные "розыски" были связаны с семейными делами и Талхаров не касались. Пока однажды детектив не сообщил, что Эдмунд Даймер, младший брат Мэта, развлекается на закрытых вечеринках в компании Эла Талхара.

Мэт давно взял за правило проверять все сомнительные контакты брата. А тут ещё нюанс: на приёме Эдмунд и Эл повели себя так, словно до того дня знать друг друга не знали.

Кроме прочего, Мэт заинтересовался "Кроличьей норой".

Заброшенное заводское здание неподалёку от "Осей и шестерней" Талхаров долго не находило покупателей. Высокая цена, большие затраты на восстановление. Но в один прекрасный день его купил Эл — от имени группы соинвесторов. Развалину во мгновение ока починили, разукрасили и превратили в модный клуб.

Детектив нашёл подходы к одной из работниц, которая согласилась провести Мэта в контору хозяина и показать дверь в загадочный подвал, куда имели доступ только доверенные люди Эла. Тайную операцию назначили как раз на тот вечер, когда мы с Марленой собрались в "Кроличью нору".

На этом совпадения не закончились. В клуб принесло Эла, он засел в конторе и уходить не собирался. Тогда Мэт послал свои планы к магическим предкам и отыскал меня.

У нас были все шансы встретить утро на пятьдесят втором этаже. Но работница клуба сообщила, что хозяин вышел в зал. После этого к делам он обычно не возвращался, а проводил остаток ночи в приватном кабинете с какой-нибудь красоткой.

И Мэт решил воспользоваться шансом.

— Как кот, погнавшийся за двумя мышами, — усмехнулся он. — Есть у нас в Джеландии такая присказка.

В темноте Мэт надел личину. Они с работницей клуба притворились влюблённой парочкой, ищущей уединения, а детектив остался караулить у дверей.

— Мик Пик! — осенило меня. — Вот кто твой детектив!

Мэт просиял, довольный моей сообразительностью.

— А твоя подруга Марлена — его новая пассия. Этот прохвост даром времени не терял.

— Только не говори, что он в самом деле приходил в редакцию искать домовитую татурскую невесту!

В темноте глаза Мэта блеснули.

— Должен сознаться, после нашей встречи на приёме я дал Мику ещё одно задание.

— Следить за мной?

— И собирать информацию. Выяснить, например, что представляет собой твоя так называемая газетная работа.

Наверное, следовало смертельно обидеться, но Мэт позаботился, чтобы мне было не до того…

— Я и представить не мог, — пробормотал он, выравнивая дыхание, — что ты увидишь меня сквозь личину, вообразишь себе тролль знает что и с досады бросишься в объятья Эла Талхара.

Вот тут я действительно обиделась. Повернулась к нему спиной и целых пять минут не откликалась на поцелуи и ласки. Ладно, не пять. Но три — точно!

— Думаю, Эл уже тогда задумал на тебе жениться, — продолжал Мэт после того, как мы окончательного помирились. — Тот приставала в клубе наверняка был подослан, а Талхар собирался предстать твоим спасителем. Классика жанра. Но я подоспел раньше, и ему пришлось повторить попытку. Я, конечно, поступил опрометчиво, засветился рядом с тобой без личины. Он наверняка заподозрил, что я подбираюсь к подпольной лаборатории…

Прежде чем отправиться на разведку, Мэт отыскал старинный план промышленного квартала. На нём между будущим клубом и будущим заводиком Эла по выпуску запчастей для колясок были показаны обширные катакомбы непонятного назначения, которые на поздних планах отсутствовали. Именно в этих катакомбах и наладили производство "успеха", связав их подземным ходом с обоими зданиями. Сырьё получали через клуб под видом напитков и закусок для бара, а готовую продукцию отправляли с завода "Оси и шестерни" в амортизаторах для колясок. Через "Кроличью нору" не распространяли. Единственный клуб в старой части города, где не было продано ни одной дозы.

— В учредительных документах я нашёл имена пары мелких теневых дельцов, которые работают на моего брата, а в списке поставщиков подставные фирмы, через которые он проворачивает кое-какие аферы. А когда спустился в подвал… — Мэт помрачнел. — Там были контейнеры с суб-элементами. Ингредиенты для "успеха". С маркировкой перерабатывающего завода Даймеров. Да, того самого. У меня остался там хороший знакомый, надёжный человек. Он нашёл доказательства хищений, но, видно, был недостаточно осторожен. И преступники сыграли на опережение. Устроили взрыв на глазах прессы, чтобы в суматохе уничтожить улики, а заодно обрушить акции концерна.

— Конкуренты? — предположила я.

Мэт горько усмехнулся.

— Когда котировки достигли дна, знаешь, кто первым бросился скупать? Мой брат, через подставных лиц. А потом, на заводе, когда я снял личину… Думаю, его сообщники испугались. Поняли, что я подошёл слишком близко, и решили от меня избавиться. Не хочу думать, что Эд в этом замешан… Он вор и мошенник, но надеюсь, не убийца.

Однако в голосе Мэта надежды не слышалось.

Стало до слёз больно за него.

Я знала, как трудно оказаться одной в чужой стране, знала, каково это — жить с оглядкой, скрывая свою природу. Но что бы ни случилось, в семье я всегда находила поддержку. Даже Гунар, с самого начала осведомлённый, что я не его дочь, неизменно был на моей стороне.

Я обняла Мэта, прижалась лбом к его виску, мысленно шепча: я здесь, с тобой, и всегда буду с тобой, не брошу, не предам, я твоя семья. Он обнял меня в ответ, глубоко вздохнул, и мы замерли, слушая дыхание друг друга — две крупинки тепла в ледяной ночи большого мира, где так трудно найти того, кому можно довериться без остатка, до самого нежного донышка души…

Глава 27. Семья и семья

Утро было поздним, ленивым и нежным.

Мы валялись на пушистом ковре перед суб-камином, доедали остатки пиццы, пили лёгкое вино и неторопливо целовались. Всё, как в романах.