Жена Цезаря вне подозрений

Первое, что приходило в голову: Лиза решила показать парню собственного мужа. Но зачем? С таким же успехом можно было продемонстрировать фотографию. Хотя… По фотографии трудно узнать человека, выходящего в толпе других работников. Увидеть наяву – совсем другое дело, тогда запомнятся рост, сложение, манера двигаться, одежда наконец.

Света, стараясь не смотреть на парня, прошла мимо. Впрочем, он ее едва ли заметил, потому что, не отрываясь, глядел на проходную.

К производству примыкала небольшая огороженная стоянка – машины Вячеслава там не было. Света для верности дважды обошла ее, на всякий случай обращая внимание не только на марку десятка припаркованных там автомобилей, но и на номера. Вообще-то Кузьменко-младший как-то говорил, что на работу на машине почти никогда не ездит – пробки, на метро быстрее. Слава даже собирался продавать машину, а Света его отговаривала, мол, продать всегда успеет, мужчине авто необходимо для солидности.

Выходя со стоянки, она увидела неторопливо удалявшуюся Лизу. Постояла минут пять и вновь двинулась к лавочке, на которой видела парня с хвостиком. Когда приблизилась, в первый момент почувствовала досаду – скамейка была пуста. Но тут как раз появился молодой человек, держа в руках две бутылки пива. Можно было не сомневаться – устроился он надолго. Скорее всего, до конца рабочего дня.

Света вернулась к машине, выехала на улицу, ведущую к метро, подыскала место для парковки, чтобы издалека видеть Лизиного дружка, и опять приготовилась ждать. Очень хотелось пить и есть, но она не рискнула покинуть пост.

* * *

«Схожу в «Перекресток», – решила Мила. – За выходные холодильник заметно опустел, купить продукты необходимо».

Она задумчиво постояла около большого зеркала в прихожей, размышляя, не накрасить ли глаза. Решила не краситься. Заколола волосы, надела ветровку и заперла дверь. Почему-то сегодня у нее не было обычной спокойной радости от нахождения дома, от того, что не нужно никуда спешить, а можно заняться всем, чем хочется, или не заниматься ничем. Сегодня впервые за время замужества она поняла, что ей скучно. Не просто скучно – тоскливо. И впервые подумала: а не пойти ли работать? Впрочем, мысль была мимолетная, Мила сразу о ней забыла.

Она прошла через двор и только на небольшой, но многолюдной улице поняла, что ждала Романа. Ждала, и теперь ей грустно оттого, что его не оказалось во дворе, как в пятницу. Из груди вырвался вздох. Скорее всего, полковник больше никогда не появится. Сама же сказала ему, что замужем, и ей показалось, мужчина правильно все понял: никаких романов на стороне случайная знакомая крутить не собирается. Они смотрели тогда в парке на жирных и агрессивных, непривычных для Москвы, оранжевых уток. Роман еще произнес название этой разновидности, но Мила пропустила его слова мимо ушей. Он говорил ей про уток, а она зачем-то про то, что замужем. Ужасно глупо. Но тогда это почему-то показалось ей правильным.

Мила свернула на большую улицу, ведущую к универсаму, поморщилась, потому что дышать на заполненной машинами магистрали было нечем, и пожалела, что пошла пешком.

Нужно было запретить себе думать о Романе, и она стала мысленно составлять список продуктов, которые должна купить.

Почему-то почти напротив универсама ноги сами понесли ее на противоположную сторону улицы, к мрачному серому зданию. Здесь жила Тамара, Костя когда-то сказал ей об этом. И даже показал подъезд, но Мила не запомнила. Впрочем, если бы и помнила, какая разница? Ей было абсолютно нечего делать у чужого мрачного дома, но она все не уходила, переминаясь с ноги на ногу и мешая спешащим прохожим.

Костя показал жене Тамарин дом, когда Мила только-только переехала к нему жить. Тамару она тогда еще не знала, просто Костя рассказал, что здесь, совсем недалеко от него, живет его давняя знакомая, с которой они много лет работают в одном институте и с которой дружили, когда были совсем молодыми. Как теперь говорят, тусовались в одной компании.

Костя тогда много водил ее по окрестностям. Он хорошо знал историю соседних улиц и зданий. Миле было с ним очень интересно, и ее переполняла гордость, что у нее такой умный и такой импозантный муж.

– Привет! – раздалось рядом. Мила вздрогнула от прозвучавшего почти над ухом негромкого голоса и удивилась:

– Саша?

Почему-то она совсем не ожидала увидеть Лериного мужа, хотя дом подруги находился в двух шагах отсюда. Хотя, собственно, вообще никого из знакомых не ожидала сейчас увидеть.

– Ты что, – улыбнулся Казанцев, – не знаешь, куда податься?

– Знаю, – засмеялась Мила. – В «Перекресток».

– Отлично. Я тоже туда. Помогу тебе продукты донести. Пойдем… – Он с недоумением посмотрел на нее, потому что Мила как будто приросла к тротуару, не в силах отойти от серого здания. – Кого-то ждешь?

– Н-нет, – удивилась Мила. – С чего ты взял?

– Константина Олеговича недавно тут видел. С женщиной. Но ты не думай ничего такого, – спохватился Александр, – тетка старая совсем.

– Я не думаю, – машинально ответила Мила. – Женщина высокая, повыше меня? Блондинка?

– Вроде бы, – задумался Саша. – Я не приглядывался, тетка как тетка. Но что старше тебя раза в два, заметил. Лера с ней здоровается, когда встречает. Они работают вместе. Знакомая какая-нибудь?

– Да, – кивнула Мила, – знакомая. Саша, а когда это было? Вспомни, пожалуйста.

– В прошлую среду. Когда вы на дачу ездили.

– А-а… Во сколько?

– Не помню. А что, это имеет значение?

– Нет, – через силу засмеялась Мила, – я так просто спрашиваю.

– Ближе к вечеру, часов в пять, наверное. Ну, пойдем, – поторопил Казанцев. – Что мы тут стоим, на самом проходе?

Она послушно пошла за ним по переходу, как раз загорелся зеленый сигнал светофора. А мысли так и скакали в голове.

Костя был с Тамарой в среду, когда Мила с подругой ездила на дачу… Домой пришел поздно, а ночью Тамара умерла… «Твой муж убийца», – было написано в письме… Костя знал, что Тамара умерла. Не мог этого знать, но знал…

Мила машинально складывала покупки в тележку, потом о чем-то разговаривала с Сашей по дороге к дому, затем готовила ужин и – панически боялась прихода мужа.

Ей обязательно нужно во всем разобраться. Нельзя жить с человеком, если допускаешь, что тот мог кого-то убить. Что мог убить беззащитную женщину, поправила она себя.

* * *

Вячеслав посмотрел вслед жене, потоптался на крыльце и медленно двинулся к лаборатории. Ему было стыдно перед Лизой. В последнее время ему было стыдно перед ней почти постоянно.

После того, как они только поженились, он продолжал ту жизнь, которая была у него до женитьбы. Так же встречался с девушками, и ему не приходило в голову что-то менять. Супругу и детей он обеспечивал на вполне приемлемом уровне, а пламенной верной любви Лизе Слава не обещал. Но в последнее время что-то изменилось. Он словно рассмотрел наконец, какая его жена красивая, умная и глубоко порядочная женщина, и совершенно неожиданно для себя понял, что никакая другая женщина ему, в общем-то, не нужна.