Жена чудовища

Как такое вообще могло произойти?..

Валантен не мог изменить королю, стать государственным преступником.

Вообще, в чем конкретно его обвиняют?..

Кайрен Айд, конечно, не сможет просто согласиться с подобным положением вещей. Он сделает все, чтобы вернуть брату и семье доброе имя. И все наладится, по иному просто не может быть.

Тот пропавший договор, заверенный кровью Валантена. Бессмысленный договор, по которому не полагалось платить.

Она вскочила, выбежала из комнаты, прошла коридором в другое крыло и постучалась в комнату колдуна. Он открыл, стоял без кафтана, в легком камзоле без рукавов, рукава его рубахи были отделаны тонким кружевом — до чего похож на Хойра! Ей он ничуть не удивился, и не смутился.

— Чем могу служить, миледи?

— Эсс Кален, можно ли опорочить человека, имея документ, заверенный его кровью? Опорочить так, что это сложно будет опровергнуть?

Эсс понимающе кивнул, вышел к Тьяне и прикрыл за собой дверь. Смотрел сочувственно.

— С помощью колдовства? Да, миледи, можно сделать попытку. Но обмануть опытного колдуна таким образом непросто. Хотя, есть разные способы получить один результат.

— Так можно, или нет? — растерялась Тьяна.

Его манера говорить тоже до боли напоминала эсса Хойра. Своей расплывчатостью.

— Миледи, есть набор знаний и умений, которыми владеют все мастера Колдовской гильдии. В то же время, у каждого мастера постепенно накапливаются свои секреты, в которые он не станет посвящать других. Лично я, имея кровь, могу так подделать документ, что он введет в заблуждение вас, и даже ваш проверяющий амулет, если он есть. Но не колдуна из Тайного совета.

— Я поняла. Благодарю, — Тьяна кивнула.

Она поняла так, что подделка возможна.

— Миледи. За подделку документов с помощью ритуалов на крови полагается казнь, — добавил колдун тихо, — в крайнем случае пожизненное заключение в кандалах. И для мастера, и для заказчика. Это серьезно, миледи.

— Конечно, серьезно, — согласилась Тьяна, — государственная измена тоже не шутка, вы согласны? Эсс, мы покинем Рори завтра утром.

— Хорошо, миледи, я буду готов. — он поклонился.

Вернувшись к себе, Тьяна почувствовала себя спокойной, отстраненной от всего. Валантен не виноват, а, она, сходя с ума от беспокойства, никому и ничем не сможет помочь.

Все будет хорошо. Айнора обещала. Пусть бы и не обещала — в то, что будет плохо, Тьяна не могла верить. Не верилось.

Кажется, как наяву в ее ушах прозвучал истошный кошачий мяв. Или действительно прозвучал — донесся со двора?

«Передерутся два кота»…

К чему эти мысли? Пока жив Кайрен Айд, котам незачем драться. У нее будет сын — тем более незачем.

Она села к столу и написала письмо графу Скарату — выражение благодарности общими фразами. Он проявил к ней участие, и потом она непременно поблагодарит его лично. Еще она написала короткое письмо Энне и распоряжение в банк для нее, и распоряжение на имя Брана — надо ведь компенсировать для семьи пребывание здесь толпы стражников. Погибшие в каньоне слуги… их семьям тоже полагается компенсация или пенсия, но этим уже придется заняться в Нивере.

Все. Она была готова. Даже захотелось выпить молока с булочкой — снизу, из кухни, тянуло горячей сдобой.

Тьяна спустилась в кухню по внутренней, винтовой лестнице. Помощница кухарки, из новеньких, как раз снимала булочки с противня и складывала их в корзину. А в проеме дальних дверей, что вели из кухни на задний двор, застыли две фигуры.

Бран и Эль. Однако…

Брат держал маленькую колдунью за руку и что-то говорил, по-хозяйски спокойно наматывая на палец длинную прядь ее распущенных волос, и бойкая Эль, что характерно, не возражала. Но увидев сестру, Бран отпустил девушку и шагнул из кухни, и Эль с улыбкой подошла к ней, попросила:

— Может, утащишь и для меня булочку? А то я стесняюсь.

Как же. Бран с охотой утащил бы для нее всю корзинку, наверное.

— Хоть две, — тем не менее сказала Тьяна, — будешь молоко?

Она достала из шкафа еще холодный — недавно из погреба, — кувшинчик, налила молоко в два стакана, взяла из корзинки булочки. Кухаркина помощница поглядывала на Тьяну почтительно, а вот на Эль — с неодобрением, неодобрение это, скорее, относилось к длинным распущенным волосам. Она подхватила корзинку и унесла, Тьяна и Эль остались одни в кухне.

Эль не торопилась лакомиться, она огляделась, увидела на полке большую медную миску и быстро достала ее, не поленившись залезть для этого на табурет. Положила миску на стол дном вверх.

— Ты же не пошутила про завтрашний отъезд, миледи? Тогда запоминай, — и она выбила на дне миски простую мелодию: три медленных и долгих удара, потом три быстрых и коротких, потом снова три медленных, — если я вдруг захочу увидеться и поговорить, я вот так сыграю, и постараюсь погромче. Ты услышишь и будешь знать, что я рядом. Это на всякий случай.

— Поняла, — Тьяна повторила мелодию на миске, — вот так, да?

Эль уже с удовольствием жевала.

— Вкусно-то как, — пробурчала она.

— Тебя мой брат не обижает, случайно? — спросила Тьяна шутя.

— Об этом даже не беспокойтесь, миледи, — хмыкнула девушка, — я его тоже не обижу, если что.

Часом спустя барон Рори застал Эль сидящей на крылечке у той самой двери на задний двор. Она обхватила руками колени и казалась задумчивой и грустной, у ее ног лежал бубен в чехле и заплечная сумка из плотного холста, украшенная кожаными полосками и красно-синей вышивкой. Сумкой этой она разжилась уже здесь, в Рори.

— Ты, никак, куда-то собралась? — недовольно полюбопытствовал барон.

А минуту назад он обрадовался, что девушка опять не поспешила убежать при его появлении. Не чинясь, присел на крылечко с ней рядом.

— Я ждала вас. Хотелось попрощаться, — она глянула исподлобья.

Он мялся, не зная, как с ней разговаривать. Просто попросил:

— Останься еще ненадолго.

— Я решила, что до завтра мне оставаться незачем. Хотела попросить у вас на память пару поцелуев, милорд, но потом решила, что ни к чему нам такая память.

Бран даже дернулся от такого признания, изумленно уставился на нее.

— Ты можешь и большего попросить, — глухо сообщил он.

— Обвенчаетесь со мной в Храме? — стрельнула глазами Эль.

Бран промолчал.

— Я пошутила, милорд, — быстро сказала она, — понятно, что в Храм вы меня не поведете. Да и зачем? У меня дар. Я в школу вернусь, буду дальше учиться. На дороге наставницу теперь непросто найти, так что придется в школу. И замуж мне выходить не надо, получается. И девственность мне не лишняя, некоторые курсы в школе без нее не пройдешь. Вот и получается, что лучше нам сейчас разойтись и не встречаться долго.