Жена дракона

Упившись одним соском и превратив его в твердый, сверкающий камушек, он переключился на второй и понес её к подушкам в углу шатра. Его эрекция уже ощущалась мучительной болью, и из груди вырывался непрерывный вибрирующий рык. Желание оказаться внутри неё было ослепительно острым. Остановиться он уже не мог. Швырнув жену на подушки, он содрал с её тела остатки одежды и резким движение перевернул её, заставляя встать на четвереньки. Скользнув рукой между ног и ощутив влагу, зарычал громче.

– Ты готова для меня!
– и Раэм рванул свои штаны, выпуская на свободу мучительно пульсирующую плоть.

Все доводы разума и ограничения начисто были заглушены рёвом дракона в крови. Он ворвался в её тело, застонав от удовольствия, и стал врезаться раз за разом мощными, резкими движениями, удерживая её для своего проникновения так сильно, что казалось треснут кости. Возбуждение драконнницы тоже, видимо, было безумным, и Раэм увидел, как полоска алых чешуек прорезалась вдоль изогнутого в страсти позвоночника Карибы. Из горла его жены рвались неконтролируемые хриплые стоны и невнятные мольбы. Это ещё больше сводило с ума Раэма, заставляя ускорять движения, опустошая пожаром его мозг. И когда его жена, изогнувшись, закричала, не в силах удержать в себе их общее наслаждение, он последовал за ней, заставляя мир содрогнуться от торжествующего рыка умирающего от наслаждения дракона. Обессилев, они упали на подушки, и Раэм, закрыв глаза, целовал мокрую от испарины кожу своей жены, ловя чуткими пальцами её утихающую дрожь.

– Ты можешь упрямиться и морозить меня взглядом сколько угодно, - хрипло прошептал он.
– Но твоё тело признает и безумно желает меня. Твоя драконница признает и желает моего дракона. Тебе не выиграть эту битву, моя любимая. И чем быстрее ты признаешь своё поражение, тем лучше.

Кариба поднялась на нетвердых ногах и потянулась к своему платью.

– Нет!
– рявкнул Раэм неотрывно глядя на её тело.
– У меня сегодня больше нет дел. Мы останемся в этом шатре до ужина, раз он тебе так нравится. Вернись ко мне. Мне надоело, что я вижу тебя лишь ночью, хотя хочу видеть и обладать постоянно. Больше сюда не будут приходить эти люди, и все твоё внимание будет принадлежать только мне. Я был достаточно добр, позволяя тебе заниматься всякой ерундой в надежде, что это смягчит тебя ко мне. Но я ошибся, ты просто использовала возможность быть от меня на расстоянии. Неужели ты всерьез думала, что присутствие всех жалких смертных удержит меня вдали от тебя, если я на самом деле захочу? Мне надоело играть в доброго идиота. Отныне мы будем вместе каждую свободную минуту. Мне, и только мне должен принадлежать каждый твой взгляд.

– Но, повелитель.

– Раэм!! Любимый!!!
– взревел он.
– Скажи, кого из стоящих снаружи мне нужно убить, чтобы ты стала называть меня именно так?

– Никого. Раэм, - и Кариба встретила его взгляд своим, жестким, как клинок.

– Вот видишь, ничего сложного. Иди ко мне, любимая. Хочу чувствовать твою кожу на своей, - попросил Раэм почти примирительно, снимая остатки одежды.

Кариба подчинилась и скользнула на подушки рядом с мужем. Раэм накрыл её тело до подбородка покрывалом и небрежно прикрыл свои бедра.

– Кириш!
– громко крикнул он.

Полог шатра откинулся, и вошёл огромный воин. Он резко опустился на колено и не поднимал глаз на супругов.

– Выгоните всех из замка и больше не пускайте. Пусть нам подадут вино и еду прямо сюда, а потом все должны покинуть двор до тех пор, пока мы с госпожой не решим вернуться в замок. Да, вели служанкам принести сюда платье для моей жены. И ещё приготовить к завтрашней охоте спокойную и надежную лошадь для госпожи и собрать все необходимое.

– Да, повелитель.

– Раэм...
– начала Кариба.

– Да, любимая?
– он весь подался к ней.

– Можно хотя бы дети останутся в замке, они сироты, им некуда идти.

– Кариба не мигая смотрела в его глаза.

– Нет! У тебя не будет на них времени, а шляться тут без присмотра им нечего.

– Раэм, пожалуйста.

Он видел, как она буквально ломает себя, чтобы его попросить.

– А что я получу за согласие их оставить? Ты будешь нежной со мной сегодня, а, любимая? Может, обнимешь или поцелуешь сама?

Кариба отвела глаза, и не смогла скрыть дрожь, передернувшую плечи.

– Вот видишь, ты просишь у меня что-то, ничего не давая взамен. Так больше не будет. Кириш, можешь идти.

Воин, резко поднявшись, исчез за пологом.

С того дня Раэм не отпускал Карибу ни на минуту. Ей приходилось следовать за ним на охоту, на суды, на объезды владений, где они останавливались на ночь в замках вассалов Раэма. И каждую минуту, стоило им спешиться, его руки обвивали её талию, и губы то и дело касались волос и виска, утверждая для всех его права.

Теперь его жена почти всё время находилась в окружении его воинов, а не замковой прислуги. Раэм часто ловил её жадные взгляды, когда воины упражнялись, поддерживая себя в форме. Впервые, когда он это увидел, в нём взревела ревность, и он хотел знать, кто из тренирующихся воинов привлёк внимание его жены. Хотя его дракон готов был убить всех без разбора, чтобы наверняка уничтожить соперника. Но потом Раэм вспомнил её тренировки в замке отца и понял, что Кариба тоскует по ним. Поразмыслив, он, ничего ей не говоря, велел сшить для нее максимально закрытый мужской костюм. Когда он был готов, Раэм принес его однажды вечером Карибе.

– Одевайся, - и довольно улыбнулся, располагаясь в кресле.

Кариба молча взяла вещи и, рассмотрев, удивленно подняла глаза. Хотя она позволила эмоции лишь на секунду озарить лицо. Потом молча стала распускать шнуровку платья.

– Любимая, ты не хочешь спросить, что я задумал?
– Раэм с жадностью ловил каждое движение раздевающейся жены.

– Что ты задумал, Раэм?
– голос Карибы был безразличен.

– Я позволю тебе тренироваться. Даже больше, я сам стану тебя учить, - самодовольно заявил Раэм, следя за реакцией жены.

Она замерла и, пожалуй, впервые посмотрела на него внимательно, без злобы и презрения.

– Ты станешь заниматься со мной?
– как она ни пыталась спрятать изумление, полностью скрыть свои эмоции ей не удалось.

На щеках Карибы вспыхнули красные пятна, и она отвернулась. Раэм торжествовал, ему, наконец, удалось добиться от жены хоть каких-то эмоций, кроме ненависти и презрения. С трудом сдержав себя, чтобы не наброситься на неё, пока она переодевалась, он пообещал себе отыграться ночью. Когда Кариба была готова, он взял её за руку и повел наверх на башню к драконьей площадке. Здесь их никто не мог видеть, и это полностью устраивало Раэма. Подняв загодя приготовленные клинки, он вложил один в руку Карибы.

– Ну, что, нападай, родная. Давай, сорви свою злость, попытайся убить меня, - раскинул он руки, открываясь.

Но Кариба стояла неподвижно.

– Что не так?
– вздохнул Раэм.

– Мой меч боевой, а у тебя учебный. Это нечестно, - решительно заявила она.

Раэм расхохотался.

– Не бойся меня поранить. Ты вряд ли сможешь даже коснуться меня, - заносчиво улыбнулся Раэм.

Кариба бросила клинок.

– Если ты затеял это лишь для того, чтобы подчеркнуть свое превосходство надо мной, то не стоило. В этом я не сомневаюсь. И заниматься со мной для этого не надо, - Кариба отвернулась, чтобы уйти.