Жена хранителя теней

Раньше Таэсс-Харн казался мне маленьким замком: стоило только выйти в коридор, как я сразу попадала туда, куда и хотела. Но теперь… До покоев Наставницы мы шли минут пятнадцать. Поднимались и спускались, сворачивали то направо, то налево. И с каждым шагом я подмечала изменения — пропали предметы, созданные на той стороне. Точнее, остались лишь их бледные тени. Тени.

— Мать-Магия, что же будет с Орином? И с другими Тенями?

Дан только криво усмехнулся:

— А как ты думаешь?

— Головой, — негромко заметила Наставница. — Люди, как правило, думают головой. Не стоит срывать свое плохое настроение на близких людях. Мы рядом и мы никуда не уйдем.

— Прошу прощения, если мои слова прозвучали грубо, — склонил голову Данриэль. — Если Тени не смогут пройти в Зеркало, а они, скорее всего, не смогут, то через несколько недель все оставшиеся на этой стороне Тени истают. Но, что самое странное, я по-прежнему ощущаю Изнанку как часть себя. Я могу тянуть силу с той стороны. Я чувствую каждого своего бойца, что остался на нашей стороне.

— А делиться с ними силой ты сможешь? — спросила я. — Это продлит их жизнь?

Пожав плечами, Дан спросил:

— А смысл? Продлевать мучения? Процесс передачи сумеречной силы довольно неприятен.

— Я уверена, — хмыкнула Ринари, — что в скором времени Корвус приползет к Таэсс-Харну, заливаясь слезами и умоляя тебя сделать хоть что-нибудь с расплодившимися духами.

Толкнув дверь, она жестом пригласила нас проследовать внутрь.

— Таэсс-Харн будет закрыт, — негромко произнес Данриэль, входя внутрь. — Метки нет, а значит, я больше не могу занимать трон Хранителя Теней. Где статья?

Взяв протянутый листок, тоже уже вырезанный, Хранитель Теней сел в кресло и вчитался в мелкий текст. А я подошла к стене, где на пробковой доске были тонкими иголками приколоты все газетные вырезки.

— Ничего себе!

— Всю ночь старалась, — грустно улыбнулась Ринари. — Но все зря. Нам нанесли добивающий удар, который вместе с нами добьет весь Север.

— И всю Срединную Империю, — добавила я. — Ведь истории об одержимых, которые заражали других, — это истории о духах Разлома, верно?

— Абсолютно верно, — кивнула Наставница. — Но я, кажется, запретила тебе читать ту книгу.

Смущенно улыбнувшись, я развела руками:

— От этого она стала еще интересней.

Дан встал и коротко произнес:

— Я прикажу слугам собрать наши вещи.

После чего он, не говоря больше ни слова, вышел. Я встрепенулась и хотела пойти следом, но Ринари крепко ухватила меня за руку:

— Иногда лучшая поддержка — это отойти и не мешать. Дай ему выдохнуть.

— Что же нам теперь делать?

— Ждать, — пожала плечами Наставница. — И написать поверенному рода Нортон. Думаю, сможем получить деньги. Я уже ему писала, уведомила о том, что у Нортонов может появиться наследник. Поверенный был счастлив. Он сказал что-то вроде: «Благословленную заразу ничем не выжечь».

— Это не очень похоже на радость, — улыбнулась я. — А зачем нам деньги?

Умилившись, Ринари потрепала меня по голове:

— А затем, что нам всем надо что-то кушать и где-то жить, дите ты мое незамутненное.

Мне стало стыдно, к щекам прилила кровь:

— Я просто не успела подумать. А… А разве я имею права на деньги Нортонов?

— Ты последняя из Нортонов. Твой отец пользовался многим, очень многим.

— Надо сказать об этом Дану.

— Только мужу не говори, — это мы произнесли одновременно. И я тут же спросила:

— Почему?

— Не надо добивать раненого бойца. Он еще может выжить, — фыркнула Ринари. — Если ты сейчас ему скажешь, что готова его содержать… Он потерял все, но достоинство у него еще есть.

— Предлагаешь рубить хвост по частям?

— И с обезболивающим зельем, — кивнула Наставница. — Давай-ка займемся делом.

До самого обеда мы собирали вещи. А после, взяв писчие принадлежности, я отписала мастерам-мебельщикам — попросила их приостановить выполнение заказа. Затем отправилась на кухню — кормить Проглота. И, рассеянно наблюдая за тем, как он уписывает нечищеную картошку, заметила, что у людей покраснели глаза.

— Что теперь будет? — тихо-тихо спросила меня какая-то совсем юная девочка.

— Все будет хорошо, — уверенно солгала я.

— Это ведь диверсия, — напуганно произнесла высокая немолодая женщина. — Север падет. Мы все еще помним старые сказки. Сказки о том, как все было до создания Трех Тронов.

— Данриэль со всем разберется, — с нажимом произнесла я. — Не надо сеять панику. Если духи действительно исчезли — это хорошо. Если нет, то они быстро себя выдадут и все вернется на круги своя.

— И я даже не знаю, чего хочу больше, — произнес Дан, выходя из-за моей спины. — Через сорок минут я хочу всех увидеть во дворе. Лиа, оставишь Проглота Орину?

— Да, конечно, только где он?

— Я здесь, — тихо прошелестело за моим правым плечом. — Не выхожу на свет — экономлю силы.

У меня на глаза навернулись слезы, и Тень тут же шепнул:

— Не надо, вы же сами говорите: все будет хорошо. И я говорю: да, все будет хорошо. Я буду верить вам, а вы — мне. Птица Антариус приносит счастье. Значит, нам просто нужно пережить темную ночь, чтобы порадоваться яркому рассвету.

— Да, ты прав, — глухо произнесла я и стерла с глаз предательские слезы. — Ты прав.

Мы с Даном вышли из кухни, и он увлек меня в затененный альков.

— Пообещай мне, — выдохнул он, крепко притиснув меня к себе, — пообещай, Лиа, что если я скажу: «Уезжай», то ты уедешь.

— Что?

— Может так статься, — он не отпускал меня, прижимая к себе все сильней и сильней, — может так статься, что Зеркало уничтожено навсегда. И тогда Север падет. И если… Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности.

— Дан…

— Я не говорю: «Уезжай сейчас», — он отстранил меня от себя, — я говорю: «Пообещай уехать, когда я об этом попрошу».