Жена из России

– Собирайся, - сказал он.
– И прекрати реветь. Кисель киселем... Не размазывайся по стенке. Иначе ты проплачешь все последние электрички и будет слишком поздно ехать. Мне ведь еще нужно успеть вернуться домой... Я не местный...

– А разве ты хочешь ехать до Москвы?

– Да, хочу...
– пробормотал Вовка.
– "И снова путь неимоверно длинный, и рельсы, что никак не поменять..." Ты не согласна?

Но Маня поменяет, ерунда... Она сделает это запросто... Должна сделать... Уже почти сделала... Она успеет... И она не согласна с этой песенной формулировкой.

Маша встала и побрела в переднюю, с трудом шевеля непослушными руками, оделась и села на табуретку поджидать Володю. Он застыл в дверях, скрестив на груди руки.

– Я забыла свой сиреневый шарфик...
– пролепетала Маша, поднимаясь и пытаясь проскользнуть мимо Вовки на кухню.

Но он ее неожиданно крепко зажал, намертво стиснул ладонями, не давая пройти.

– Не надо...
– прошептала она.
– Ничего не выдумывай... Мы не будем больше начинать все сначала... Это невозможно...

– Мы не будем?..
– эхом вопросительно повторил за ней Вовка.
– Ну да, конечно! Еще как будем! У меня опять начинает задумываться одна мысль...Только для разнообразия сменим наш главный и любимый постулатик...

Он больно прижал ее к себе. Маша слышала его тяжелое прерывистое дыхание.

– Не отпущу! Ты никуда не уйдешь и никуда не уедешь! Никогда!

Маня сделала беспомощную попытку вырваться из его рук и отчаянно замотала головой.

– Нет, нет, нет! Больше ни за что! Уйду! И уеду! Так надо! Ты ничего не знаешь! И тебе не нужно ничего больше знать! Можешь сколько угодно менять свои постулаты!..

Темные волосы наотмашь били ее по щекам: справа - слева, слева - справа!.. Нет, нет, нет! Ни за что на свете!

Вовка сбросил с нее шубку, упавшую на пол. Вслед за ней полетели шапка и кофточка, затрещали молнии на сапогах...

Он присел, расстегивая их, и Машка исхитрилась и с силой толкнула его ногой в грудь. Но Володе удалось ловко перехватить ее ногу и рвануть на себя. Маша упала. Сразу заныла ушибленная коленка... На глаза снова навернулись слезы.

– Мне больно... Я ударилась...
– прошептала она.
– Ты сначала поешь милые песни, а потом неожиданно набрасываешься на человека как зверь!

– Покажи, где ты ушиблась!

Вовка сел рядом с ней на ковер, быстро вытер ей слезы и весь превратился во внимание и слух. Маша ткнула пальцем в колено. Вовка погладил его и снова попросил:

– Покажи по-настоящему! Что я могу увидеть через джинсы? Я не Алан Чумак! Покажешь - и мы сразу поедем с тобой в Москву! Или в травмопункт. А вдруг у тебя серьезная травма, и нужен врач? Ну, хотя бы йодом стоит дома намазать!

– Хитрый! Покажи!.. Йодом намазать!
– передразнила его Маша.
– Смотри сам, если так надо!

И прикусила язык. Ну что она несет?!..

– Надо...
– пробормотал Вовка.
– Очень надо... И мне, и тебе... Злой и противный, нехороший мышонок! Но ты, кажется, по ошибке разрешила мне посмотреть...

Пока Маша пыталась встать, он внезапно резко бросил ее на ковер и рванул молнию на джинсах.

– Ты наверняка сломал молнию... У тебя гнусные замашки насильника от природы...
– прошептала Маня.
– Интересно, как я теперь поеду в Москву в расстегнутых брюках?.. Ты подумал об этом?..

– Конечно, подумал...
– выдохнул ей в ухо Вовка.
– Ты наденешь мои... У нас абсолютно одинаковые размеры... Можешь оставить мои джинсы себе навсегда... Мне будет приятно, что ты их носишь...

Его рука медленно поползла вниз, одновременно стягивая колготки...

– А если ты сейчас заодно порвешь и колготки, что тогда?..

– Да, второй вопрос так просто не решить... Это тебе не джинсы...

– пробормотал Вовка.
– Придется ехать в Москву в драных... Под брюками не видно... Но колготки - еще не край света... Завтра я куплю тебе сразу двадцать пар, и тогда смогу спокойно раздирать их в свое удовольствие... Мне нравится их рвать на тебе... Очевидно, я действительно грязный насильник по натуре... Это моя суть... Ты попала в точку... Молодец...
– Его рука опускалась все ниже...
– Да, я забыл...
– трансово шептал он, - теперь у нас будет новый постулатик... Помолчи... Ты уже сказала достаточно на сегодняшний вечер... Запомни его: "условимся друг друга любить, что было сил..." Это тебе не кот начихал...
– Он провел языком по ее носу и коснулся груди.
– Все такой же... И они все так же любят меня... В отличие от тебя... Знаешь, я все-таки до сих пор до конца не понял: почему ты меня так не любишь?.. Почему орешь свое бестолковое "Нет!" и вопишь "Ни за что"? Что за неясные необоснованные протесты?..

Сосок правой груди мгновенно затвердел и приподнялся навстречу его пальцам.

– Вот видишь, длиннушка... Это моя группа крови...

На сей раз он тоже не ошибся...

Вовка коснулся языком ее губ и раздвинул их.

"И вроде бы немного до конечной, но снова начинается кольцо..."

19

Маша проснулась оттого, что Володи рядом с ней не было. Опять он куда-то смылся... Не сопел ей в ухо и не утыкался длинным носом в волосы. В спальне стояла неестественная противная тишина, которую хотелось немедленно сломать и уничтожить.

– Вовка!
– истошно закричала Маша, вскочила, на ходу накидывая на себя его рубашку, брошенную на кресле, и кинулась в коридор.

– Ну и зачем так орать?
– спокойно спросил Вовка, открывая дверь ванной.
– Смотри, Сашка услышит!.. И штукатурка со стен начнет сыпаться. Тебя бы пристроить куда-нибудь в хор... То ты мне не даешь спать, пристаешь с нежностями, то мешаешь нормально побриться и помыться... А сама потом начнешь жаловаться и пилить меня за эти воображаемые колючки на щеках. На вас, мадам, право слово, не угодишь!

– Ты постоянно исчезаешь...
– пробормотала Маша.

Он окинул ее быстрым взглядом.

– Я? Ну-ну! Предположим... Тебе жутко идет моя рубашка! Можешь не снимать. Шоколад на столе, чайник только что закипел.

– Ты не сказал, куда и когда уезжаешь...
– прошептала Маша.

– А ты не спрашивала!

Володя повернулся к зеркалу, добривая подбородок.

– Тебе придется недели три писать мне в Лондон. Это тебе не хухры-мухры! Обзаведись зарубежными конвертами. Звонить дороговато! Впрочем, я сам буду звонить... Если, конечно, твой американец не отвлечет тебя театрами и музеями. Маленькие радости большой страны...

Еще один беглый внимательный взгляд.

– Ты бы налила нам чаю... Моей красотой можно будет полюбоваться и за столом. Я разрешаю.

Маша вздохнула и побрела на кухню.

Они позавтракали, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Собрались и оделись ехать в Москву. Почти молча добрались до вокзала и сели в электричку.

В метро они попрощались: дальше их пути лежали в разные стороны.

– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– спросил Вовка.
– Ведь, в сущности, "день прошел, как не было - не поговорили..."