Жена из России

– Ты сама прекрасно знаешь, что мы с Дмитрием Владимировичем не знакомы!
– мрачно отозвалась Маша и села рядом с Антоном.
– Только по фотографиям...

Мать тут же замелась на кухню, оставив их втроем. До чего же прекрасное это изобретение - кухня! Туда в любой момент можно легко скрыться под самым благовидным предлогом, убегая от всех тяжелых ситуаций и неразрешимых конфликтов.

– Мама, а я тебя сегодня сразу не узнал!
– вдруг заявил Антон.
– Потому что ты в юбке!

– Я и сама себя сегодня не узнаю, - усмехнулась Маша.
– Только с помощью паспорта. Что-то так надоели брюки... Захотелось походить немного женщиной...

Отец засмеялся, и Маню передернуло: она увидела тот же самый темноватый зуб впереди... Но откуда у Вовки этот здоровый нос?..

– Я помню тебя маленькой...
– задумчиво сказал отец.

Ну, правильно, они все давно всё знали! Маша так и думала. Все, кроме нее. И все бесконечно врали, изощряясь во лжи и стараясь, чтобы Маня ни о чем не догадалась... И преуспели в этом...

– Трогательно, - заметила Маша.
– Антон, ты бы пошел помог бабушке.

Да, очень сообразительный человек придумал кухню...

– Люди слишком любят вспоминать об одном и том же, - продолжила Маня, когда за сыном закрылась дверь.
– Очевидно, от безделия. Или оттого, что сегодняшний день куда хуже дня вчерашнего. Или они запоминают что-нибудь одно, чтобы не помнить всего остального. А что вы сказали о себе Антону?

– Ничего, - пожал плечами отец.
– Разве всегда все нужно объяснять?

– Не всегда, но в данном конкретном случае не помешает. Вы уже довольно долго обманывали меня, и мне бы не хотелось, чтобы на таком же обмане вырос мой сын.

Отец задумчиво изучал Машу.

– Все правильно...
– сказал он.
– Так оно и должно быть...
– и крикнул: - Антон!

Антошка явился очень недовольный.

– Вы что, так развлекаетесь? Легко вам говорить! То меня гоните в кухню, то отправляете наверх, то немедленно требуете обратно! Я вам не игрушка на резинке!

– Прости, - повинился отец, - мы действительно ведем себя по-свински! Но у нас есть довольно важная информация для тебя. Дело в том, что я твой дед...

Антон скривился.

– У вас информация каждый час, как по НТВ!
– заявил он.
– А новостей - одна ерундинка! Да я уже обо всем давно догадался! Дядя Володя ведь рассказал мне о дедушке. А потом вы с мамой жутко похожи! Прямо ксерокопированное лицо...

Маша побледнела. Отец откинулся на спинку стула.

– Ну, а вот этого не знал как раз я...
– медленно сказал он.
– Так что обманывают не одну лишь тебя... Ты видишься с Володей?

– Антон...
– умоляюще прошептала Маша.
– Пожалуйста...

– Опять?!
– возмутился сын.
– Вы меня уже просто загоняли! Сплошные наезды! Тоша туда, Тоша сюда! А я послушно топай! Кончится это когда-нибудь или нет? Сплошные ворчалки и вопилки! То уроки не сделаны, то руки немытые, то стол завален макулатурой! Надоели! Я никуда не уйду - вот и все!
– Он шлепнулся на стул и нагло развалился.
– Тем более, что я все равно давно все прекрасно знаю! Не верите? Сейчас сами убедитесь! Значит, так... Бабушка любила вас, а не деда Пашу... А мама - дядю Володю, а не моего отца... Поэтому у меня все в двойном размере - две бабки и два дедки! И еще могут быть сразу два отца! Шик!

– Антон довольно щелкнул языком.
– Или даже в тройном! Ведь у деда Паши появилась баба Вера! Это круто! Мне жутко повезло!

Маша боялась взглянуть на отца.

– Та девочка, которая бывала у нас дома...
– неуверенно начал он.

– Да, это я!
– сказала Маша.
– Теперь, когда, наконец, все всё знают, можно решить кое-какие вопросы. Но еще лучше оставить меня в покое! Поскольку вы все равно никогда ничего не решите!

Отец посмотрел на нее с удивлением.

– Я не очень понимаю, что мы должны решить. Ведь мы уже все давным-давно решили, и наше решение отмене не подлежит. Оно окончательно и бесповоротно. Прошло столько лет... Мы не хотим и не можем ничего менять... А вы... Это ваше личное дело.

– Ах, вы не хотите...
– начала Маша и осеклась.

А ведь он прав... Они выбрали себе именно такую, вполне определенную дорогу... Они ее предпочли любой другой... Это проще веника... И какое мне дело до всех до вас, а вам - до меня?..

На пороге комнаты замялась мать с чашками в руках.

Маша торопливо застегнула сапоги, схватила шубку и, не попрощавшись, вылетела на улицу. В лицо больно ударил злобный ветер, обрадовавшийся случайному беззащитному прохожему, над которым можно вволю поиздеваться.

Маня остановилась, задохнувшись.

Да, все правильно... Так оно и должно быть...

Лохматая Вовкина голова над черно-белыми клавишами... Его словно подтаявшие изнутри зрачки...

"Занесло начальную дорогу, заметет остаток понемногу милостью отзывчивой судьбы... Господи, спасибо за подмогу..."

Вслед за мучительно долгой и холодной зимой, наконец, до Москвы долетели влажные добрые западные ветры. Очевидно, от Бертила и Леночки.

Снег начал неохотно темнеть и, расползаясь в грязь, тянуться ближе к земле. Небо распахнулось в вышину и в ширь, окна недоуменно смотрели чудовищно грязными стеклами, а машины снова, собрав всю волю в кулак, двинулись в атаку на безответных пешеходов.

Весна была дружная... Какая глупость! Что за бездарное словосочетание! С кем и почему она вдруг так подружилась?.. С людьми? С солнцем? С вымытыми небесами?

Обдумывая эти вопросы и проваливаясь в бездонные лужи черного тротуара, однажды вечером Маша вдруг увидела на объявлении возле Политехнического Сашину веселую фамилию. Маня неловко споткнулась взглядом о мокрые грязные афиши, облепившие серую стену, зацепилась за них и тормознулась. Отец Александр читал лекцию о церковных праздниках... Батюшка... Подмосковный приход... Помнишь ту Пасху?..

А Володя никогда не упоминал о том, кем стал его лучший друг Мум...

Маша неуверенно толкнула тяжелую дверь, толком не понимая, чего она хочет. Исповеди? Отпущения грехов? О чем она собирается с ним говорить? Что ей нужно обязательно сказать? О чем вспомнить? О чем спросить?

Этот неотвязный страх, такой мучительный синдром завтрашнего дня, о котором говорил Бройберг...

– Саша, ты помнишь меня?

Узкая светлая бородка, все те же длинные волосы... Батюшка внимательно вгляделся в ее лицо.