Жена напоказ 2

— Это то, что я знаю, — герцогиня развела руками. — Рени… Всё это было давно. И тот, кто сейчас занялся этим, — она указала веером на лежащий в нагрудном кармане Ренельда амулет. — Он мог прийти к этому совсем другим путём.

— Может быть, ты права. Но слишком уж многое сходится.

— Тогда не буду тебе мешать, — мать натянуто улыбнулась. — Ты останешься на ужин? Или вновь помчишься в Марбр? Хоть о своей помолвке не забудь…

“Я тебе забуду! — буркнул Лабьет. — Будешь ходить за Конфеткой весь день. А как на шаг отойдёшь, буду кусать… Сам выбери, за что”.

— Кто у нас сегодня в гостях? — рассеянно уточнил Ренельд, перебирая документы отца. — Ты сказала, у нас гости.

Герцогиня, уже уходя, остановилась у двери.

— А! — взмахнула рукой. — Герцог Балленас с сыном решили приехать пораньше и провести пару дней до бала на природе. Они собираются поохотиться и устроить несколько прогулок верхом.

“Чудная жизнь… — вздохнул шинакорн. — Отчего я не посол? Гонял бы себе сейчас уток на пруду, а не мотался бы за тобой, не нюхал бы всякую дрянь. Брр. Как вспомню…”

— Я спущусь, чтобы поздороваться. Позже, — Ренельд взглянул на мать и та, ещё раз осуждающе скривив губы, всё же вышла.

Оказалось, в бумагах отца и правда не нашлось ничего особо полезного. Пара писем, не относящихся к делу, какие-то выписки из книг — по теории строения аур и взаимодействии тёмной и светлой частей. А ещё несколько странных чеков — на чьё имя — не указано. Да и в книге расходов, которую тоже пришлось поднять, потратив на это немало времени, они не числились. Их Ренельд отложил в сторону. Возможно, в банке Жардина что-то удастся выяснить.

Во второй папке документы оказались интереснее: более конкретные рассуждения по структуре ауры Ренельда. Подробный разбор, который делал, судя по всему, как раз Эдгар д’Амран. Заметки на полях оказались большей частью непонятными. Формулы, что были записаны на десятке скреплённых между собой листов, только иногда содержали символы древнемагического языка. Но никаких особо утешительных выводов из них не следовало.

“Ну? — наконец поинтересовался Лабьет, зевнув так широко, что можно было пересчитать все его зубы. — Что-то нашёл?”

На свою жизнь пёс жаловался зря: пока напарник перебирал бумаги, он совершенно спокойно дремал. Порой даже принимался постанывать во сне и дёргать лапами, изрядно его тем отвлекая.

— Почти ничего. Как будто здесь чего-то не хватает. Всё какое-то… бестолковое. Но я точно помню, что видел подобный амулет у отца, — Ренельд встал, разминая ноги. Пить хотелось ужасно, спину ломило. — Я как раз недавно поступил в Санктур. Приехал на каникулы и что-то искал у него в кабинете. И наткнулся на этот накопитель. Тогда не придал ему значения и вообще не понял, что это.

“Получается… — Лабьет тоже вскочил на лапы и встряхнулся. — Либо твоя матушка права, и твой отец был мечтателем. Без оснований. Либо искать нужно в другом месте”.

— И я, кажется, знаю, в каком, — Ренельд принялся складывать документы обратно в папку. Хоть толку от них мало, а взять с собой придётся.

“О-о, у меня прямо слюнки потекли от догадок”, — шинакорн завилял всем задом сразу.

Ренельд усмехнулся, покосившись на него.

— Поедем в Эйл.

“Вот же ты сухарь прогорклый”, — возмутился пёс.

— Поедем к мадам Конфетке, — пришлось сдаться.

“Так гораздо лучше!”

Глава 8

Мариэтта

— Я понимаю, что его светлость человек очень занятой и… — отец вздохнул, посмотрев на меня исподлобья. — Но всё же я надеялся, что он, как и положено в таких случаях, лично поставит меня в известность о своих намерениях относительно тебя.

Похоже, шок от новости о моей скорой свадьбе только недавно его отпустил. Он приехал с самого утра и теперь, похоже, готов был изрядно подпортить мне аппетит за обедом созревшими на этой почве нравоучениями.

Я подняла на него взгляд, а затем вновь опустила в тарелку.

— Скажи спасибо, что вы познакомитесь не на свадьбе.

Отец покачал головой.

— А почему Оли до сих пор не приехала? Что между вами случилось? — он ещё больше нахмурился.

Странно. Отчего-то сестрица не поторопилась жаловаться на меня отцу. Может, и к лучшему. Пусть лучше он пока не знает, что её давний жених теперь мой. За такие чудеса женской солидарности Оли, конечно, ещё долго будет на меня в обиде.

— Так, небольшая размолвка, — ответила я размыто.

— Это на вас не похоже, — с подозрением прищурился отец. — Вы всегда жили мирно.

Скорее это можно назвать безразличием. Сёстры — обстоятельство, на которое мы никак не могли повлиять, всегда находясь слегка на разных берегах. С разными стремлениями и разным отношением к жизни.

— Всё когда-то случается. Главное, что ты приехал, — решила я не продолжать щекотливый разговор.

Мы вновь вернулись к обеду, молчаливому и даже немного сосредоточенному. Но в какой-то миг тихой семейной трапезы мне почудился шум подъезжающего к парадному крыльцу экипажа. Но я ещё не успела окончательно признать это лишь обманом слуха, как в столовую степенно вплыла мадам Хибоу.

— Приехал месье де Ламьер, — проговорила она так, словно это уже стало самым обычным делом.

Порой мне казалось, что месье нечаянно-нагряну дознаватель носит за пазухой какой-то миниатюрный портал. Раз — и он уже у моего порога, чтобы, конечно же, чем-нибудь огорошить.

Несмотря на всё своё ворчливое негодование, отец тут же приосанился. А почтенный ведь человек и должен быть уже не так чувствителен к титулам и статусам!

Наконец вошёл сам герцог — собственной внушительной, чуть всрёпаной и удивительно диковатой персоной. Что это с ним? Лабьет протиснулся следом — между напарником и мадам Хибоу, которая попыталась прошмыгнуть мимо него бочком. Отец перевёл взгляд с Ренельда на шинакорна и заметно вздрогнул. Ах, да! Его он ещё не видел. Это нормальная реакция.

— Добрый день… — герцог осёкся и перевёл взгляд с меня на отца. — Месье Оурс, я полагаю?

— Да, — тот встал, одёргивая фрак. — Рад, что мы всё же встретились, ваша светлость.

Я чуть скривилась от явного упрёка в его тоне. Но месье дознаватель сделал вид, что ничего не заметил. Он подошёл и крепко пожал папеньке руку. Тот вперил в него довольно въедливый взгляд: как будто я прыщавого юнца привела с ним знакомиться, заявив, что вот именно он — любовь всей моей жизни.

— Жаль, что нам не удалось встретиться раньше, месье Оурс. Дела, — герцог растянул губы в улыбке, содержащей в себе точно выверенные доли вежливости, уважения и сожаления. — Потому позвольте сразу же высказать вам всю благодарность за то, что вы вырастили и воспитали такую исключительную во всех смыслах дочь.